— В день я прохожу иной раз двенадцать километров. Начальство считает, что я должен ходить пять-шесть километров в день (интервал на один подъезд — две минуты), но так не получается. Потому что помимо горизонтальных, есть вертикальные части маршрута: почтовые ящики часто висят на этажах.

Есть доставка заказных отправлений, печать отдельно. На маршруте почтальон почтальону рознь: условия не одинаковые. Работа начинается в 6.30 утра — мы сортируем свою доставку. Примерно в восемь выходим на маршрут, доставляем газеты и вообще периодику. Потом я возвращаюсь на участок и приступаю к разносу заказной корреспонденции.

Поскольку я мужчина взрослый и большой, стараюсь ради оптимизации логистики таскать все на себе. Моя сумка весит 20 килограммов. Эта сумка с одним говенным ремнем через плечо довольно неудачно сконструирована.

Женщины-почтальоны ими вообще не пользуются. Они практически все пожилые, такой сумкой легко себе позвоночник угробят. Наши женщины физически много унести не могут и по участкам бегают с тележками на колесиках, однако берут за один раз меньше меня, им приходится возвращаться в отделение несколько раз. То есть бегают они больше мужчин.

На моем участке буквально пара жилых домов, зато множество контор и заведений. Однако все юридические лица получают корреспонденцию во множестве, и нагрузка в таких условиях ничуть не меньше. Все мы стараемся закончить до 15.00, перерывом на обед не пользуется никто.

Сейчас, во время эпидемии, почтальонам вменили доставку мелких посылок и заказных писем непосредственно до квартиры.

Поэтому мы еще раз возвращаемся в отделение, грузим эти пакеты, коробки и, чертыхаясь, снова выходим на маршрут. Если мелкая китайская посылка позволяет, пытаемся в почтовый ящик запихнуть, а нет — идем в квартиру. Есть посылки с объявленной стоимостью, даже малюсенькие только в руки можно отдать.

Разносим и деньги, конечно. Почта России — крупнейший благодетель в стране. Пенсионеры, решившие через нас пенсию получать, карточку нашего отраслевого банка крайне редко заводят. Часть ходят на почту сами, кто не может физически присутствовать — оформляет доставку на дом.

В условиях коронавируса проездные документы всем старше 65 лет отключили, да и на улицу им выходить теперь запрещено. Так что с 3-го по 14-е число каждого месяца всем носим на дом. Разбрасываем по суткам, я в день от четырех до восьми пенсий разношу.

Хотя дни таких доставок преступникам неизвестны, по инструкции на выдачу пенсий мы должны выходить обязательно по двое. Но очередь на улице на такую работу не стоит, в отделениях постоянный дефицит кадров. При таком некомплекте ходим поодиночке.

Любой москвич видит, что подавляющее большинство почтальонов — женщины. В большинстве своем они пенсионного возраста или те, кому неожиданно этот возраст увеличили недавними постановлениями власти. При этом получают все по 27 000 рублей, никаких надбавок нет.

Суббота — полноценный рабочий день, выходной только в воскресенье. Кто покрепче, обслуживают дополнительные участки, но доплата за совмещение по закону не может быть выше четверти зарплаты.

Когда пришел коронавирус, руководство Почты России декларировало, что за каждую доставку на дом почтальону будут платить 70 рублей. Обратите внимание: в Москве курьеры коммерческих служб доставки менее 200 рублей давно уже не берут, сегодня такса в 350 рублей становится нормой. А желающих получать такую доставку от Почты России сейчас стало очень много.

До сих пор эта доплата в 70 рублей толком так и не реализована. Фокус в том, что всю заказную корреспонденцию почтальон обязан по закону доставлять получателю лично в руки безо всяких доплат. Попробуй, откажись от доставки — тебе что скажут? Просто ткнут носом в служебную инструкцию, где ровно так и написано.

Львиную долю заказной корреспонденции составляют штрафы. Формально я тоже должен их вручить в руки. Но реализовать это невозможно, все почтовые отделения ограничиваются выпиской извещений на получение и раскладывают в почтовые ящики.

Людей, которые приходят за своими квитанциями на штраф на почту, мизерное число. Практически все получают извещения и оплачивают их в электронном виде через Госуслуги, сервисы ГИБДД и банков. В общем объеме доставки штрафы составляют 60‒70%.

То есть мы совершенно впустую носим эти бумажки, и никто не считал, сколько денег почта тратит на красивые конверты, которые, никем не востребованные, валяются в отделениях. В конвертах, а они реально тяжелые, приходят и счета за все услуги. Тут даже я не могу сумкой пользоваться — беру тележку и раскидываю весь груз на три-четыре дня.

Еще о пенсионерах. Бывает, что старики сами пока еще могут тебе открыть дверь и расписаться за деньги. Нередко открывают сиделки, помощницы, а пенсионер не в силах уже и с кровати встать. И очень плохая ситуация сложилась с клиентами Сбербанка, которые привыкли получать пенсии в их отделениях.

Старики из этой категории сами уже обращаются к нам с просьбами перевести получение в Почту России, но мы не в силах им помочь. Такие пенсионеры никогда не имели карточек, деньги до сих пор приходят им на сберкнижки. Сбербанк не может отправить своего сотрудника отнести бабушке пенсию, у них и структуры такой никогда не было.

Теперь эти старики поняли, что надо что-то делать: неделя карантина проходит за неделей, а пенсии все нет. Много одиноких, которые всегда ходили в отделение банка сами. Сегодня им даже и доверенность выписать не на кого.

Да и для остальных пригласить на дом нотариуса стоит денег, в Москве — не менее 5000 рублей. На почте оформить доверенность на получение пенсии наличными на родственника или близкого человека несложно — достаточно участия начальника отделения. Оформляют на длительный период — и нотариус не нужен.

Было предложение получать деньги через волонтеров и работников социальных служб, но не все пожилые люди готовы. Своего почтальона они знают годами и не боятся, могут разглядеть его в дверной глазок и порой даже узнать по голосу.

Есть немалая категория пенсионеров, которые всегда ходили пешком в отделение Сбербанка. Именно поэтому Греф распорядился снова открыть отделения, невзирая на карантин. Теперь им отключили проездные документы, и уже есть случаи, когда их по дороге в банк задерживает милиция.

Такие клиенты привыкли брать деньги удобными им суммами, оставляя остаток на книжке. То есть Сбербанк должен еще и согласовать с ними сумму к получению, а кто там это будет делать? Их же обзванивать надо, банк к этому просто не готов. Мы сейчас на третьей неделе режима самоизоляции в Москве, денег уже нет.

Почтальоны — и сами люди пожилые с полным набором возрастных болячек — сегодня находятся на острие ситуации. Средства защиты, маски и перчатки, в Москве выделяются. Но большинство из нас в очках, которые под масками потеют.

Мои коллеги рискуют здоровьем отнюдь не в переносном смысле. Они ходят по подъездам, где живут в самоизоляции официально установленные больные вирусом.

На днях я отнес ему посылку. Жена из-за двери кричит: «Уходите, мы больны, мы вас заразим!» Спрашиваю: «А посылку будете получать?» После паузы: «Будем…» Потом бросали друг другу через приоткрытую щель двери коробку, в заполненное извещение завернули болт — листок никак не мог перелететь порог.

В таких условиях носить людям пенсии — святое. Но таскать по таким вот подъездам никому не нужные штрафные квитанции — это безумие.

Если бы почта могла бросить в ящик конверт с самой квитанцией, это можно было бы еще понять. Но по закону мы не можем вручать их обезличенно. Нынешняя практика в условиях коронавируса — дополнительная нагрузка и риск для почтальонов. Слава богу, что наконец исчезла из наших сумок бесплатная тупая реклама парфюмерии и салонов красоты, которую мы тоже обязаны были бросать в ящики.

Я бы ограничил функции почтальона во время карантина доставкой печати, личной корреспонденции, счетов, пенсий и особо важных посылок, например с лекарствами. Ведь подавляющая часть посылок в наших сумках сегодня — доставка Alibaba каких-нибудь заколок для волос и защитных стекол для телефонов. Все это люди должны сами забирать на почте, тем более что срок хранения таких посылок специально продлили до двух месяцев. Работа за совсем небольшие деньги и без этого становится тяжелее и тяжелее.