Режим ЧС введен в части Красноярска — фактически во всех окраинных районах, чуть не по всему городскому периметру. Власти мотивируют это серийными нападениями стай бездомных псов на людей.

«Новая» в писала о захлестнувшей город волне панических сообщений: на счет собак уже отнесены пять трупов. В мэрии создан оперативный штаб по борьбе «с животными без владельцев, проявляющими немотивированную агрессивность», в районах города формируют оперативные группы для патрулирования. Этому предшествовало задержание руководителя городского управления дорог, инфраструктуры и благоустройства (УДИБ) Евгения Петрюка, сейчас он под домашним арестом.

На главные вопросы — прижизненные ли укусы на найденных телах, собачьи ли это укусы, на чем базируется утверждение, что эти животные без хозяев, — ответов пока нет. Еще в декабре прошлого года, признав решение собачьего вопроса мэрией неэффективным и внося представление мэру и предостережение первому вице-мэру, прокуратура края заявляла: «Контроль за подрядчиками (отлавливающими собак) возложен только на одно должностное лицо (Петрюка), что в принципе исключает возможность надлежащего его (контроля) осуществления в связи с большим количеством заявок». Сейчас следком предъявляет Петрюку обвинение: «не контролировал исполнение деятельности приюта «Бездомный пес» в части отлова и содержания бездомных животных, что повлекло причинение смерти бездомными собаками женщине 22 февраля. Еще одна женщина госпитализирована с тяжелыми травмами».

Одновременно с этим, в тот же час 25 февраля, СК сообщает об еще одном трупе, но почему-то «с травмами, характерными для укусов домашних животных».

Итак — экспертиза не готова, есть пять обнародованных и широко обсуждаемых трупов. Однако найден уже крайний, на собак объявлена охота. И вся эта чрезвычайная реальность творится параллельно обычной и мирной — конкурсу на отлов бездомных животных и обсуждению разового вложения из бюджета 0,5 млрд рублей в строительство собачьего питомника и затем ежегодных 150 млн на его содержание. Приют «Бездомный пес» мог бы решить проблему с менее масштабными (на порядки) вливаниями — ему нужно лишь 5 млн на установку дополнительных вольеров. А затем содержание 500 собак, по подсчетам волонтеров, обойдется в 23 млн ежегодно. Но гуманизм (и, вероятно, скромность) зоозащитников не устраивает власти. Как и гуманизм нового федерального закона об обращении с животными. И откуда ни возьмись, появляются пятеро, задранные безнадзорными псами.

«Экспертиза со всеми анализами будет готовиться 30–50 дней, — говорит «Новой» зоозащитница и руководитель приюта «Бездомный пес» Светлана Загуменникова. — Но даже если предположить, что собачьи укусы сочтут прижизненными и их же назовут причиной смерти, на ранах что, написано, что их нанесли именно бездомные псы? Как те кусают, мы знаем: ноги, руки, ягодицы. А в шею, пах, подмышки кусают специально тренированные, охранные. Туда обучают вцепляться собак во ФСИН, полиции. Нельзя утверждать, что это собака (собаки), натренированная на зоне, но, судя по тем фотографиям, что я видела, это очень странные раны. И потом. Помимо того, что все поднятые тела — это бомжи. Криков во дворе на Мичурина не было (там утром нашли труп женщины, раздетой, с расстегнутыми сапогами, самый резонансный случай, после которого вся истерика и поднялась, жильцы действительно подтверждают, что ночь была тихой.— А. Т.) Как такое может быть при нападении стаи бездомных собак?»

Тем временем события развиваются в формате чрезвычайщины. Все как положено.

Одновременно в сети появляются фейки о начале массовой зачистки города от псов. Телик показывает стаю собак на газоне у здания краевого правительства, облаивающую чиновников: «К вопросу, насколько остро стоит проблема в городе». Не знаю, вышли ли собаки в пикет против ЧС, но работники собачьего приюта говорят мне, что это снято явно не сегодня и не вчера, поскольку главная героиня этих кадров рыжая крупная сука, на передних лапах белые «носки» разной высоты, приметные уши — вот она, в приюте, практически у входа (во второй будке), отловлена давным-давно и действительно в центре города, зовут Алисой.

Оперативный штаб призывает ужесточить федеральное законодательство по отношению к собакам. Из проекта обращения горсовета к Госдуме 17-пр: «498-ФЗ запретил возможность регулирования численности животных без владельцев методами отстрелов или умерщвления. […] Однако возникают ситуации, когда применение таких мер является необходимостью. Например, когда в результате нападения собак погибает человек и такие животные представляют потенциальную опасность для граждан». Мэр Сергей Еремин заявляет на совете Ассоциации сибирских и дальневосточных городов: «Закон перетянул одеяло в обратную сторону — когда собаки находятся под защитой от людей, а люди от собак — нет. Сейчас мы фиксируем, что даже чипированные и стерилизованные собаки ведут себя агрессивно и нападают на людей. Нужно срочно пересмотреть отдельные статьи закона, касающиеся пожизненного содержания бездомных собак».

Год назад Красноярск готовился встретить зимнюю Универсиаду и иностранцев, и первый вице-мэр Владислав Логинов рассказывал, что к соревнованиям примут меры против бродячих животных и «неблагонадежных граждан», подробно остановился на проститутках и бомжах.

Так что ничего неожиданного. Это такой принципиальный взгляд на реальность. На днях вот и советник вице-губернатора, заботясь о том, чтобы не потратить на больных детей лишний государственный рубль, советовал (почему-то народу, а не боссу), кому стоит рожать, а кому нет. Это все тот же неразрешимый никак у нас вопрос, про собак ли он, про бомжей, про то, нужно ли поддерживать жизнь безнадежно больным детям. «Кормить голодных или стрелять?» (Л. Андреев) — вечный вопрос российской государственности.

Упомянутый ФЗ-498, запрещающий эвтаназию и обязывающий местные власти содержать агрессивных собак в питомниках, принят еще 27 декабря позапрошлого года. Красноярский край до сих пор не передал муниципалитетам соответствующие полномочия. Власти год ковыряли в носу. Вольеры-то точно за это время можно было сколотить.

И вот спохватились. Но смысла в режиме ЧС нет, если только собак не убивать (а убивать запрещает закон, полиция точно не будет стрелять).

Если же ЧС объявлена просто для «контроля ситуации», то есть плоды. Война с собаками и зоозащитниками из СМИ и соцсетей уже выплескивается на улицы, образовался новый, понятный всем фронт. Загуменникова — «Новой» о первых итогах мобильных рейдов опергрупп:

Еще раз: отлов, стерилизация, вакцинация, лечение, передержка происходят согласно контракту с властями и на те суммы, что они выделяют. Очередной конкурс «Бездомный пес» выиграл, но сам контракт пока городскими властями не подписан, дедлайн — 3 марта. Только «Пес» имеет в Красноярске приют, значит, по новому законодательству, только он и может заниматься отловом животных.

Вот после этого на собак, простите, и начали вешать всех собак. По Далю, «собака» в этом случае (в просторечии) — это репей, сорняк. И дело, возможно, не только в его цепкости. Все и всегда кампании по уничтожению городских собак показывают, что стоит за это взяться, они тут же начинают усиленно плодиться. Популяция стремительно восстанавливается. И попробуй выполоть сорняки, одуваны. Они — неистребимы, чем чаще их косишь, тем больше их и тем они жизнеспособней.

Впрочем, 29 февраля в Красноярске проходил митинг против экологической катастрофы и черного неба. Если в этих пространствах не стоит ничего жизнь миллиона сограждан, с чего вдруг тут начнут жалеть собак?