До 1952 года Курочкино было стоячим болотом. Однако после ввода в эксплуатацию угольной шахты «Комсомольская» стало известным многим челябинцам местом отдыха: постоянно поступающие с шахты подземные воды превратили болото в озеро глубиной до пяти метров. Вода здесь была теплая. И город рядом.

Однако в нулевых компания «Челябинскуголь» обанкротилась, шахты близ Курочкино стали закрываться. В озеро перестала поступать вода, а рядом с берегом возник законсервированный шламоотстойник, на котором начались круглогодичные эндогенные пожары, которые мучают жителей близлежащих поселений и по сей день.

Страх местных жителей

У жительницы Старокамышинска Суфьи Халиловой в километре от дымящегося шламоотстойника находится сад. Вот уже три года она вместе с другими жителями поселка посещает округу шламоотстойника, чтобы убедится в безопасности: «не горит ли где»? Нынче запах гари не так беспокоит: по словам Суфьи, «год назад дышать было нечем». Все потому, что в 2019 году благодаря обращениям местных жителей удалось добиться отсыпки отдельных очагов. Однако, как признается Суфья Халилова, «до конца проблема не ушла».

С активистами из экологического движения «Антисмог» мы взбираемся по сугробам наверх дамбы шламоотстойника. Перед нами открывается вид на обмелевшее озеро и по другую сторону дамбы — на черные пятна выжженной и дымящейся земли.

Андрей Кульпин, заместитель председателя Общественной палаты города Копейска, говорит, что черные пятна — это следы эндогенного пожара, термического процесса, происходящего глубоко под землей.

«Очаги возгорания я обнаружил примерно 5 лет назад, — говорит Кульпин. — Местные жители знали об этих пожарах, но никуда не заявляли. Мы пригласили сюда Росприроднадзор, зафиксировали эти очаги. До сих пор реальные меры по тушению не были приняты».

Уровень воды в озере, по словам общественника, напрямую влияет на эндогенные пожары. Когда вода в Курочкино поступала с обогатительной фабрики, она создавала «защитное зеркало» от кислорода, что помогало избежать возгораний:

«Год назад, когда очаги возгорания заметно усилились, дыма стало много, при слабом ветре все это стояло над поселком. При содействии «Антисмога» нам удалось раскачать эту ситуацию в СМИ, и администрация Копейска была вынуждена объявить режим ЧС и выделить средства на тушение. Однако средства были небольшие: около трех миллионов рублей. Тушение отдельных очагов было осуществлено глиной, хотя по технологии предусмотрено, что глиняный затвор полагается делать от борта до борта. Соответственно, в течение следующих нескольких месяцев рядом с этой отсыпкой появились новые очаги возгорания, так как кислород продолжал поступать».

Рекультивация

«Еще в начале рекультивационных работ мы увидели, что глиняная отсыпка — не совсем глиняная, — рассказывает замруководителя «Антисмога». — Я сначала подумал, что это может быть специальная глина, пригодная именно для таких работ. Но, когда они частично осыпали территорию, я взял эту глину и показал ее специалистам, от которых получил устное заключение, что это не глина, а суглинок. То есть это такая субстанция из карьера, а карьер был наверняка где-то рядом, что, само собой, гораздо дешевле. И у меня сразу возникли вопросы:

Из диалога с местной администрацией я узнал, что они вообще никаких денежных средств не получали. Ликвидация эндогенных пожаров проходила за счет резервного фонда Копейска. Посетив территорию через несколько месяцев после рекультивации, мы обнаружили, что суглинок дал трещину, доступ кислорода продолжился и горения возобновились».

Маленкин вспоминает, что, когда только взялся за проблему, территория пожаров была очень большой. На расстоянии вытянутой руки не было ничего видно. Газоанализатор зашкаливал по оксиду углерода и оксиду азота:

«Эти вещества выделяются при горении. При штиле или при ветре менее 2 м/сек. эти вещества могут накапливаться в атмосфере. Люди, живущие рядом с участком горения, подвергаются опасному и вредному воздействию этих газов. Эффект накопления угарного газа аналогичен ситуации, когда человек угорит в бане. Помимо вышесказанного, существует еще одна опасность — накопление вредных продуктов горения в организме человека».

По словам Маленкина, очагов тления и пожаров со временем становится все больше:

«Мы используем тепловизионное оборудование и все это видим. Все наши показатели газоанализатора свидетельствуют о том, что выделяемые газы опасны для жизни и здоровья. Если там подолгу находиться, может болеть голова. Конечно, при сильном ветре это все раздувается, но тем хуже для южных окраин Челябинска. Ведь через Курочкино продукты горения идут к озеру Смолино, а там уже Ленинский район города».

Шанс все исправить

«По одному из образований я эколог, — продолжает Андрей Кульпин. — Занимаюсь профессионально утилизацией опасных и биологических отходов. Если говорить о технологии рекультивации этого шламоотстойника и избавления от очагов пожаров на обмелевших берегах озера Курочкино, то эти методы общеизвестны. Даже когда существовала еще угольная компания, был разработан проект рекультивации этого шламоотстойника. Этот проект существует, его лишь необходимо поднять из гражданпроекта, найти финансирование и реализовать его. Но так как эта земля федеральная, город и область не имеют права сюда вкладывать свои средства. Поэтому сюда нужно направлять федеральное финансирование. Тем более что и объемы средств солидные потребуются. Другой вопрос — о тушении пожаров на обмелевшем берегу. Его можно решить восстановлением уровня воды в Курочкино путем перекачки из озера Смольное».

По словам Кульпина, проект по перекачке воды существует уже несколько лет. Под него восстановили насосную станцию, сделали ремонт одной из труб. В августе 2019 года запустили воду. Обещали качать круглосуточно, но качали только в рабочее время с понедельника по пятницу, с 8 до 20 часов.

«Если качать круглосуточно с мая по октябрь, то на метр реально [повысить уровень воды] за один сезон. Тем более что на Смолино другая проблема — там превышение уровня воды примерно на 60 сантиметров. И бюджет здесь, соответственно, челябинский, который гораздо больше Копейска. Но, видимо, какая-то бюрократическая проблема мешает это реализовать. В этой истории уже работали депутат Госдумы Литовченко, и местные депутаты пытались что-то решать, но ключевое слово остается за администрацией Челябинска. Потому что финансовая проблема — на мэрии Челябинска, станция насосная также в их хозяйстве, организация, обслуживающая перекачку воды, также в ведомстве мэрии областного центра. Если хотя бы метр накачать за этот сезон, то под воду ушел бы горящий берег, а это — уже хорошо», — поясняет Кульпин.

Олег Махалов, правляющий одной из баз отдыха на Курочкино, рассказывает, что озеро обмелело из-за своего искусственного происхождения:

«Во время работы шахты вода вместе с угольной пылью перетекала в отстойники, а оттуда в озеро. Семь-восемь лет назад шахты закрылись, вода перестала поступать в водоем. Поэтому озеро деградирует. Соответственно, все привыкли, что водоем Курочкино имеет важное рекреационное значение, и все заинтересованы в том, чтобы эта лужица снова стала озером. Поэтому есть проект перекачки воды из Смолино в Курочкино. Этим проектом я живо интересуюсь и жду, когда станет тепло и возобновится перекачка воды. Тогда мы возобновим общественный контроль».

В прошлом году, по словам Махалова, Курочкино стало глубже на 16 сантиметров. И это при том, что проект «буксовал» из-за технических проблем.

Живущие в окрестностях озера люди надеются, что в этом году в Курочкино удастся подать еще больше воды. А там и пожары уйдут. Мэр Челябинска Наталья Котова уже дала прямое указание — качать воду круглосуточно.