Я уже ехал в Шереметьево, когда узнал, что в китайском городском округе Хэйхэ, который от Благовещенска отделяет только замерзший Амур (две страны расположены на расстоянии 750 метров друг от друга), зафиксировали первый случай заболевания коронавирусом. На самом деле, коронавирус нашли довольно далеко от границы, в уезде Суньу, который входит в состав Хэйхэ, но все равно как-то остро захотелось, чтобы аэроэкспресс просто встал, не доезжая до аэропорта.

Но аэроэкспресс не встал, самолет благополучно взлетел и приземлился. И вот, спустя почти восемь часов полета, я стою на набережной Благовещенска.

Передо мной, через реку, — двухсоттысячный городской район Айхуэй, входящий в состав Хэйхэ (его благовещенцы для простоты и называют Хэйхэ, хотя Хэйхэ — это почти двухмиллионный округ, включающий в себя сразу несколько населенных пунктов, расположенных друг от друга на расстоянии десятков километров. Ну Хэйхэ, так Хэйхэ). Отсюда Хэйхэ — это серое колесо обозрения, завод с огромной трубой, изрыгающей в небо клубы густого белого дыма, да десятки разновысотных многоэтажек, расположенных как будто в один ряд и из-за этого напоминающих полосы эквалайзера.

Слева от меня — две бесполезные сейчас понтонные переправы, грузовая и пассажирская, растянувшиеся двумя толстыми черными змеями по льду Амура. Зимой эти переправы — единственный способ перебраться на ту сторону (в межсезонье ходят судна на воздушной подушке, а летом работает паромная переправа). Еще недавно по понтонным мостам между Благовещенском и Хэйхэ каждые 30 минут с утра до вечера курсировали автобусы, набитые туристами и челноками (челночество тут до сих пор живо, несмотря на то, что каждый год уменьшается количество товара, которое можно бесплатно ввозить из Китая). Еще недавно китайские и российские дальнобойщики стояли на границе в очереди. Мы везли в Китай сою, мед, лес, молоко, муку, растительное масло, конфеты. А оттуда — овощи, фрукты, шмотки. Китайцы приезжали к нам за золотом, за тем же медом, мороженым. Кипела жизнь. Сначала от той жизни остался только временный коридор, он работал 1 и 2 февраля, и за это время в Россию вернулись 205 россиян, а в Китай уехали 99 китайцев. А теперь и временный коридор прекратил свою работу аж до 5 февраля. По местным меркам – это очень много…

И сейчас Хэйхэ в анабиозе из-за вируса. Со 2 февраля по решению властей там закрыты детские сады, школы и университеты, развлекательные центры, кинотеатры, салоны красоты, музеи и залы для игры в маджонг — в общем, почти все, кроме супермаркетов, аптек, сельскохозяйственных рынков и нескольких самых крупных гостиниц. В Хэйхэ запрещены любые массовые мероприятия, в том числе свадьбы, прекращена деятельность турфирм, там не ходят городские автобусы, жителям советуют общаться друг с другом по видеосвязи, а провизоры обязаны записывать имена всех, кто покупает в аптеках жаропонижающие препараты и лекарства от кашля.

***

В Благовещенске, на первый взгляд, все как обычно. Блага (именно так город называют местные), кажется, пытается игнорировать то, о чем уже месяц рассказывают все мировые СМИ. И это хорошо получается.

На деревянной горке катаются дети в разноцветных комбинезонах, пенсионерки прогуливаются, грея руки в карманах шуб. По городу ходят желтые автобусы, полные людей, в кофейнях болтает молодежь (и все — без масок, несмотря на то, что еще в конце января благовещенские власти ввели «масочный режим»), а из колонок единственной на все Приамурье модной забегаловки Black Star Burger с огромной растяжкой улыбающегося Тимати на входе, на всю улицу про любовь и разлуку поет Егор Крид.

Первый человек в маске, встретившийся мне в Благовещенске, — кассир этой самой бургерной Лена.

По словам Лены, от закрытия границы их бургерная не потеряет ничего — «в основном местная молодежь все равно ходит».

Лариса, администратор хостела «Прага», спрятавшегося между бургерной и магазином «ВиноВодочный», тоже настроена оптимистично.

— Вируса не боюсь, — говорит женщина, стоя на двадцатиградусном морозе в сланцах на босу ногу с сигаретой в руке. — А в плане бизнеса — мы не особо связаны с Китаем. У нас заселяемость в гостинице китайских граждан была процентов десять. Щас их нет, но это никак не скажется — к нам, в основном, мальчики-спортсмены приезжают из области на соревнования. Ну и еще селятся те, кто к врачам приезжает: зубы или еще что там лечить.

В павильонах торгового центра с символичным названием «Небесный», расположенного на одной из главных улиц Благовещенска, 50-летия Октября, продавцы говорят примерно то же самое.

— У меня как было все, так и есть, — рассказывает хозяйка павильона «Ткани для дома» Татьяна Алексеевна, снимая очки и поднимая взгляд от швейной машинки. — Потому что я заказываю с Иваново, а не с Китая. — Женщина обводит взглядом полотенца с изображением российских хоккеистов и скатерти с мишками. — Жду долго, но зато я патриот. Китайцы раньше ко мне ходили — хохлому покупали. Подойдут к полотенцу и жуют его. «Зачем жуете?» — спрашиваю. Мне переводчик объясняет: «Они проверяют материал на зуб, потому что синтетика на зубах скрипит, а хлопок — нет». А потом китайцы пресытились, перестали ходить — щас ко мне бабушки как пенсию получат, так идут за платочками и ситцем, ну и беременные за пеленочками как шли, так и идут.

Несмотря на то, что из покупателей в гигантском «Небесном» только я и две женщины («Нет, мы не боимся инфекции. В Германии уже есть зараженные и в других странах. Что есть — от того не убежать. А маски носят те, кто уже болеет. Какой смысл в них — непонятно. От нас ничего не зависит — сидеть дома теперь, что ли?»), продавцы хором уверяют, что ни с закрытием границы, ни с боязнью коронавируса это не связано — понедельник, мол, вот и нет никого.

А еще все в «Небесном» советовали мне пойти поговорить с продавцами ювелирных украшений — по общему мнению, именно они могут пострадать от закрытия границы.

— Да у нас все ориентировано на Китай! Из Хэйхэ постоянно приезжают люди — они любят наше золото. А теперь посмотрите — пусто все, — разводит руками крашеная блондинка Галина, продавщица одной из многочисленных (я насчитал около десяти) ювелирок на улице 50-летия Октября. Три ее коллеги в этот момент с улыбками до ушей окружают единственного и, кажется, случайного посетителя магазина — какую-то бабушку в старенькой шубе.

В соседнем пустом ювелирном магазине «Алмаз» (ювелирки идут прямо друг за другом, и на каждом висит по две вывески — на русском и на китайском) китайцев вспоминают с улыбкой и уже с ностальгией.

— Заходят постоянно веселые, включают камеру на телефоне и начинают демонстрировать товар кому-то. И что им говорят взять, то они покупают и везут, — рассказывает молодая продавщица Людмила. А затем объясняет: в благовещенские ювелирки часто заходят не обычные туристы из Китая, а перекупщики, которые навариваются, продавая на родине украшения из России. Кроме того, по словам Людмилы, нередко происходит так, что когда китаец едет в Благовещенск, многочисленные знакомые заказывают ему купить «камни, цепи», и он покупает.

— Мы, конечно, не только для китайцев работаем, для нашего покупателя тоже, — закончив ностальгировать, уверяет меня Людмила. — Но вообще у нас 80–90 процентов покупателей — китайцы. Убытков пока не чувствуем, но в целом снижение идет. Вообще был уже период, когда тоже проблемы с границей были, но ничего, работали в обычном режиме.

Еще большие убытки, чем ювелирные магазины, судя по всему, несут турагентства.

В офисе турагентства «ВЕЛЛ», расположенном в двухэтажном кирпично-стеклянном ТЦ «Элегант» прямо под секонд-хендом, ни одного клиента. Брюнетка в желто-черном платье со скучающим взглядом смотрит в телефон.

Есть люди, которые летают два-три раза в год только на Хайнань (провинция на юге Китая, которая известна своими курортами.— А. Р.) и больше никуда. И, соответственно, всем, у кого туры были куплены на февраль, сейчас туроператоры возвращают полную стоимость тура. Вот, например, турбюро «Дальневосточный Феникс». Они у авиакомпании «Якутия» арендовали целый самолет, который из Благовещенска летал на Хайнань. В итоге 30 января они забрали оттуда людей, и все… — разводит руками Ирина.

По словам девушки, из-за закрытия границы с Китаем люди стали «сильно переживать» и по поводу Вьетнама с Таиландом (кстати, стоимость горящих туров в эти страны «уже выросла процентов на 30»): «Мне сегодня уже звонили туристы, они летят 20 февраля во Вьетнам. Спрашивали, не закрыли ли, улетят ли вообще отдохнуть?»

После моего вопроса о том, что она думает по поводу коронавируса, Ирина закипает:

У нас паники, сами видите, никакой нет. Некоторые ходят в масках. А в интернете, если читать комментарии, приятного мало. Был пост про временный коридор, про то, что такое-то количество россиян вернулось по нему. Так там пишут в комментариях: «Оставьте их в Китае, не пускайте их к нам».

После турагентства я решил пойти в знаменитый благовещенский ТЦ «Три кита», открытый еще в преддверии сложного для бизнеса 2008 года и рассчитанный на китайских продавцов. «Трех китов» (примечательно, что «китами» в Благе называют китайцев) и еще один подобный магазин — XL — открыли в дополнение к благовещенскому рынку: уж очень много в то время было китайцев, желающих торговать в Благовещенске.

По пути встречаю девочку в голубой медицинской маске. Девятиклассница Наташа смущенно признается, что «маску просто по инерции не сняла, в школе заставляют носить». За день я встречу немало школьников в масках, многие из них расскажут, что даже пьют противовирусные препараты в целях профилактики.

— Проходите, недорого, распродажа сегодня. Куртка, ветровка, очки, — зазывает меня продавщица-армянка у одного из павильонов «Трех китов». В ТЦ нет покупателей, одни продавцы: у павильонов, ломящихся от китайской одежды, несколько скучающих торговцев разных национальностей залипают в телефонах, пьют чай из пластиковых стаканчиков и о чем-то болтают друг с другом. Среди продавцов несколько мужчин-китайцев, они все в масках (вообще во многих благовещенских ТЦ продавцы сейчас носят маски по требованию руководства). От любых комментариев дружно отказываются: «Не даем, не даем. Вы не первые просите». Некоторые павильоны пустуют без продавцов: китайцы, которые здесь торговали, уехали домой на Китайский новый год, а из-за закрытия границы не смогли вернуться на работу.

В палатках возле ТЦ тоже идет торговля. Точнее, тоже стоит. В коробках, расставленных вдоль дороги, пестреют китайские ананасы, от лотков с горячей китайской кукурузой исходит пар. Невостребованная кукуруза быстро остывает на морозе.

— Да-а, раньше больше народу было, — рассказывает невысокая киргизка Мария, похожая на тучу из-за огромного черного пуховика. У нее своя палатка с одеждой и обувью. — В основном «корона» влияет, просто люди говорят друг другу: «Не ходите на рынок, там все закрыли». А у нас уже есть больные? — внезапно вкрадчиво спрашивает меня женщина.

Торговка в палатке с одеждой неподалеку для газеты представляться отказывается, но говорит, что «закрытия границы не чувствует»: «У нас много вещей, на месяц точно хватит».

Чего может не хватить в Благовещенске на месяц, так это овощей, которые везли из Китая. Их уже не хватает.

— Да, овощи кончились, — безапелляционно заявляет мне менеджер супермаркета «Авоська» Татьяна, показывая на деревянные лотки, забитые яблоками, морковью и луком. — Раньше вместо яблок тут помидоры и огурцы лежали. Лук пока не кончился, но на него цена поднялась на два с половиной рубля за килограмм. У нас есть местный комбинат «Тепличный», но он не справляется, не успевают они овощи вырастить. В Новосибирске есть теплица огромная, если заключат с ней договор, то, может, оттуда будут возить. Но, конечно, в три раза дороже, чем из Китая.

В сети фруктово-овощных киосков «Фрэш», где огурцы и помидоры еще есть, покупателей немало, но все какие-то грустные. По словам продавца одного из «Фрэшей», мрачного молодого таджика с короткой стрижкой, «овощи теперь везут из Томска». Цена за томские тепличные огурцы — 450 рублей за килограмм (китайские стоили в районе 130, их остатки сейчас продают уже за 280 рублей). Сильно полежавшие китайские помидоры здесь продают за 200 рублей, а свежие (из той самой благовещенской теплицы) — за 250. Сладкий перец (происхождение не указано) стоит 350 рублей за кило.

Если перспективы овощного кризиса существуют, то с лекарствами и масками, по заверениям местных провизоров, дела обстоят несколько иначе.

— Маски уже несколько раз кончались, потому что «масочный режим», — добродушно признается София, стоя за аптечным прилавком. — Но их тут же завозят. Противовирусные люди покупают, но как обычно: сейчас же сезон ОРВИ все-таки.

Однако провизор Евгения из аптеки неподалеку, сказала мне, что у нее «осталось только два комплекта масок по 50 рублей» (раньше такой комплект из 5 масок стоил 20 рублей). Но, по словам женщины, «маски уже в пути, завтра или послезавтра будут».