Осенью подмосковный блогер Владислав Синица получил пять лет колонии за скандальный пост в твиттере. Его пост стал единственным случаем за всю историю российских преследований за виртуальный контент, когда уголовку возбудили по материалам именно этой Сети. Основной поставщик фактуры для «дел о комментариях» — «ВКонтакте». Точные данные приводит агрегатор, созданный РосКомСвободой совместно с Комитетом гражданских инициатив. Так, в 2017 году и первой половине 2018-го в России почти ежедневно возбуждалось уголовное дело, связанное с публикациями в соцсетях. В 2019 году волна немного спала. Всего за 4,5 года в России возбудили 875 дел за посты, репосты, комментарии и высказывания в интернете, 500 из них — в «ВКонтакте».

Силовики настаивают: большинство таких дел — не против условно недовольных, а в отношении тех, кто пропагандирует нацистские взгляды и распространяет ненависть. С такой мотивировкой в апреле прошлого года в Коле, под Мурманском, многодетную мать Наталью Потапову осудили за агрессивный комментарий о приезжих из Средней Азии. Наталья получила год условно, а основное наказание коснулось ее пятерых детей. Потапова включена в список экстремистов и террористов Росфинмониторинга, теперь семья, и без того небогатая, перебивается с хлеба на воду.

Дела такого рода шьются быстро: дело Синицы было возбуждено через три дня после появления его записи о детях силовиков. Через месяц он был задержан и помещен в СИЗО, а еще через месяц получил реальный срок.

Однако практика показывает: такая стремительность далеко не всегда свойственна силовикам. Мои попытки добиться возбуждения уголовного дела за комментарии в Сети длятся с августа прошлого года. 23 января с.г. я получила очередной отказ с туманными обещаниями возобновить со временем проверку. Причина — за пять месяцев мурманская полиция не успела установить никого из оставивших многочисленные и откровенно нацистские комментарии к записи в одном из сообществ «ВКонтакте». Более того, все эти комментарии до сих пор находятся в открытом доступе.

Обсуждая новость о том, как в Кемеровской области цыганская семья держала в рабстве девушку, люди под никами и реальными именами оставляли записи такого рода, что, даже исключая мат, процитировать их мы не можем. Скриншоты в редакции имеются, десятки высказываний на них — от оценок народа в целом до вполне конкретных призывов к расправе с его представителями — подпадают под действие уголовного законодательства. Та самая 282-я статья Уголовного кодекса — «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства по признаку национальности с использованием сети Интернет». До пяти лет колонии.

Вот очередной ответ из полиции на мой запрос: «Принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления». А вот само постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 22 января: «Изучив материал проверки, орган дознания приходит к выводу, что принять законное и обоснованное решение не представляется возможным, так как в настоящее время не установлены и не допрошены лица, оставившие комментарии, с целью установления их умысла».

Отчего многочисленных диванных нацистов оказалось установить сложнее, чем блогера Синицу? Неизвестный мне доселе оперуполномоченный Головчиц А.М. объясняет: «Оказывается, отдел «К» не ответил на запрос. И эксперты лингвистическое исследование еще не провели — а значит, неизвестно, есть в текстах ненависть и вражда или все это детский лепет».

Такое же — слово в слово — постановление об отказе, только под другим номером опер Головчиц уже подписывал и направлял мне 3 октября. И тоже сетовал на отсутствие ответов из отдела «К», и рассказывал о назначенной, но еще не завершенной экспертизе. Неужто сроки ответа лингвистов на запросы коллег исчисляются месяцами?

Что-то мне подсказывает, что все материалы проверки исчерпываются протоколом моего осеннего еще опроса, на котором я узнала, что во время путешествия моего заявления по отделам приложенные к нему скриншоты комментариев потерялись. Их мы заново гуглили вместе с участковым, а потом для верности он попросил прислать их ему на почту.

Оба постановления, октябрьское и январское, заканчиваются одинаково — обещанием ходатайствовать перед прокурором округа о проведении дополнительной проверки. Это значит, все останутся при деле — прокурор, опер, компьютерщики и лингвисты. Ну а предложения депортировать цыган глубоко на Север — видимо, тех, кого не казнят указанным комментаторами способом, — так и будут висеть на стене в «ВКонтакте».