С 29 ноября по всей России начались учения органов безопасности, МЧС и МВД, сопряженные с массовыми эвакуациями казенных учреждений и ограниченной части транспортной инфраструктуры по ложным заявлениям о минировании/

Никаких сомнений у меня в этом нет. Ситуация за незначительными деталями полностью воспроизводит аналогичную картину сентября 2017 года.

Ключевые особенности, необходимые для понимания происходящего таковы:

Полное отсутствие информации о событиях, принесших реальные физические неудобства и нарушивших личные планы полумиллиона наших граждан, в государственных СМИ, в том числе на ТВ. При этом соцсети, отражающие интерес рядового человека, отреагировали очень активно.

Поведение пресс-служб при таких масштабных событиях регулируется только планом учений, предписывающих молчание — невозможно представить, чтобы в десятках областей и краев ответственные за связи со СМИ сотрудники среагировали идентично.

В этот раз одновременно произошли интересные события, указывающие на единство замысла и исполнения. Если прошлые учения часть комментаторов отнесла к надвигающемуся чемпионату мира по футболу, то теперь у нас впереди Новый год с массовыми гуляниями. 17 декабря стало известно, но на новогодние праздники власти Москвы впервые в истории организуют в центре единое грандиозное пространство с особым режимом безопасности, охваченное связанной системой КПП. А на 23 декабря запланированы всероссийские испытания оборудования суверенного интернета. Как-то все в стройную картину укладывается.

Объекты эвакуации выбраны по прежним критериям. Именно казенные учреждения — школы, детские сады, суды, больницы — ни при каких обстоятельствах не станут обращаться в суды, требовать компенсаций, поимки виновных.

Время поступления звонков полностью совпадает с рабочим днем в конкретном регионе. То есть детские сады в Хабаровске эвакуировали в соответствии с часовым поясом. Не было ни одной ночной эвакуации интерната или больницы.

Если бы единственный реальный злоумышленник (или преступная группа) сидел в европейской части, стал бы он, ежеминутно рискуя быть обнаруженным, равномерно распределять звонки на 11 часовых поясов?

Как и в 2017-ом учения охватили очень ограниченное количество аэропортов и вокзалов. При этом ни в одном из них не было реальной эвакуации, все ограничилось выездом профильных служб на место и стандартной проверкой — как под копирку. Оно и понятно: полная эвакуация аэропорта на неизвестный срок гарантирует остановку рейсов. А способы спровоцировать ее телефонным звонком известны, хотя их нельзя описывать в газетной статье.

Это очень затратно, за такие шутки надо реально платить, тем более что подавляющее большинство аэропортов частные. Остановка в работе «Домодедово», например, чревата многомиллиардными убытками (в Москве «заминировали» четыре крупнейших авиагавани), в том числе по международным контрактам и страховкам.

Есть и отличия от картины 2017 года. Сообщения о минировании теперь доставляются помимо телефонных звонков электронной почтой. В «рассылке» появились автоответчики экстренных служб. При эвакуации школ и детских садов зачастую звонят прямо директорам. Изменения соответствуют движению России в электронное государство китайского образца.

Если, как и в 2017 волна эвакуаций прекратится в одночасье без последствий и уголовных дел, значит, я был прав — мы прошли еще через одни учения. Их авторам жители страны, выгнанные на мороз, скажут что-то вроде «Чтоб вам повылазило!» и успокоятся.