Девятый кассационный суд во Владивостоке отменил решение Якутского горсуда о штрафе в 30 тыс. рублей корреспонденту газеты «Якутск Вечерний» Михаилу Романову за «злоупотребление свободой информации».

Напомню, административное производство открыл участковый уполномоченный майор Рушан Алимов. Ему показалась подозрительной публикация Романова («Жертва режима») о том, как в ноябре прошлого года ФСБ задерживала сисадмина Северо-Восточного федуниверситета (позже уволенного) Антона Аммосова. Чекистам до этого в свою очередь показались подозрительными комментарии Аммосова о деле «Сети» (позже признана террористической и запрещена в России) и взрыве в здании ФСБ в Архангельске. Ну вот, Романов и написал детально — как били и почему Аммосов сказал в ФСБ все, что от него хотели.

И в редакцию якутской «Вечерки» пришли. Виталий Обедин, замглавного редактора, обнародовал апрельское письмо начальника УФСБ по Якутии Алексея Пахомова главе МВД республики Владимиру Прокопенко о том материале (оно содержалось в материалах судебного дела). Генерал просит генерала провести проверку и «письменно информировать». А перед этим замечает: «С учетом оппозиционности издания, публикация направлена на рост недоверия целевой аудитории к деятельности силовых структур, порождает сомнение законности их действий, что формирует угрозу общественной безопасности в регионе».

Романову и «Вечерке» предъявили фразу: «Это история про то, что каждый может попасть в жернова государственной машины. И про то, что Большой Брат бдит, читает все комментарии на форумах». В интерпретациях поначалу путались, в конечном итоге посчитали это злоупотреблением (превышением) свободы информации. Хотели увезти Романова — без повестки — для дачи объяснений. Романов от предложения воздержался. В итоге на него завели три дела о неподчинении законным требованиям сотрудника полиции, еще одно — на Обедина как руководителя. Все эти дела позже в мировом суде рассыпались. Оставалось одно, главное и принципиальное.

До этого замечательную, свободную якутскую «Вечерку» и Обедина уже пытались — первыми в России — привлечь по закону о фейк-ньюс за заметку об изнасиловании мигрантом несовершеннолетней. Полиция суд проиграла. И вот 25 июля Романову выписали штраф (опять же первый в стране по этому новому закону). В августе Верховный суд Якутии оставил вердикт неизменным. «Вечерка» пошла дальше, и вот — итог.

Времени до подведения годовых итогов остается совсем ничего, и майору Алимову, как и якутским чекистам, остается только посочувствовать. Впрочем, взятая ими на вооружение манера лингвистических поисков пейоративов или негативных коннотаций (смысловых ассоциаций, добавочных значений слов) весьма продуктивна, фронт работы — необъятен. Льдом под сапогами майора может стать каждый. Фольклор, обиходный корпус текстов русского языка позволяет найти двойные, в т.ч. предосудительные трактовки даже в самом невинном на вид.

Пятнично-вечернее вопросительное «ну и что?» — призыв к пьянству и асоциальному поведению. Чтение в детсаду «Чиполлино» или в школе «Песни о Буревестнике» — оправдание экстремизма и даже терроризма. А уж университетский Оруэлл, что так возбудил силовиков…

Да только оглянитесь вокруг, товарищ майор! Почему бы вам не завести дела на тех, кто отказывается переименовывать улицы и площади, названные именами революционеров, экспроприаторов, террористов, боевиков, полевых командиров, а значит, оправдывает и пропагандирует их деяния? На тех, кто отказывается сносить им памятники?

Или. Обратите внимание на телевизор, включите его. Кто на всех каналах сеет социальную рознь и человеконенавистничество? А что это еще, когда рассказывают, что в России маленькие пенсии бывают только у алкоголиков и тунеядцев (депутат), что война и голод, стрессы и лишения просветляют людям голову (сенатор)? Памятное всем про «макарошки» (региональный министр)? Или вот: «ГУЛАГ — хорошая вещь на самом деле» (депутат). А это к чему призыв, из уст одного губернатора: «Все у нас хорошо, но дальше так жить нельзя»?