— Прежде всего я хотела поговорить о грядущем заседании ВАДА. Каким, на ваш взгляд, может быть решение?

— Сейчас все выглядит так, что рекомендации, опубликованные комитетом по соответствию ВАДА, будут выполнены. ВАДА примет решение, опираясь на эти рекомендации, — возможно, будут какие-то незначительные изменения. Это значит, что Россия будет на 4 года отстранена от соревнований — возможно, отдельные спортсмены смогут соревноваться на особых условиях. Я не знаю наверняка, таков мой прогноз.

Проблема в том, что за провал отвечают российские власти. Именно из-за них российские спортсмены оказались в этой ситуации. Так что России надо жаловаться не в ВАДА или какую-то другую международную инстанцию: это все проблема российских властей, которые не выполнили свои обязательства.

— Многие в России рассуждают иначе. Даже те, кто понимает решение ВАДА, часто говорят: в этой ситуации страдают спортсмены, почему так? Можно пойти по пути индивидуальных санкций, например.

— Российские власти — кто бы именно это ни был — сфабриковали и удалили лабораторные образцы многих спортсменов, они сфабриковали улики, чтобы обвинить Родченкова и других. Уже все доказано. И, как вы видите, реакция в России достаточно спокойная. Они не спорят с доказательствами, они просто говорят: это очередная атака на Россию. Это та самая старая песня, которую мы все время слышим, она никак не связана с фактами.

Проблема вот в чем:

Как мы можем верить? И почему мы говорим только о защите российских спортсменов? Нужно защитить остальных от потенциального мошенничества россиян с допингом. Вот в чем проблема.

Это было срежиссировано исключительно российскими властями, и, очевидно, им было что прятать. И тут достаточно доказательств, чтобы даже Международный олимпийский комитет и господин Бах потеряли терпение.

— Но, насколько я понимаю, господин Бах как раз за индивидуальные санкции — он очень осторожно говорит о запрете для всех.

— Когда мы говорим о санкциях, всегда встает эта проблема: под ударом оказываются люди, которые изначально не несут ответственности. Но, повторюсь, российским спортсменам следует обратиться к их собственным властям, которые создали для них такую ситуацию.

Россия ответственна за масштабные нарушения в области антидопинга, и последствия таковы, что придется заплатить по счетам. Это не из-за ВАДА или МОК, это потому, что ответственные люди в России не смогли нормально справиться с проблемой. У них были все шансы. РУСАДА получало не один шанс вернуться, но каков был их ответ? Все знают, что делали некоторые люди из РУСАДА, — они фабриковали доказательства. Это очень серьезно. И любая страна в мире — не только Россия — толкнулась бы в этой ситуации с такими же санкциями.

— Я помню, вы говорили, что получали многочисленные угрозы с тех пор, как начали работать над этой темой. Вы могли бы рассказать об этих угрозах?

— Мы делаем много исследовательской работы на тему допинга во всем мире. Любой, кто посмотрит на нашу работу, увидит, что мы делаем истории про допинг в Германии, Австрии, Кении, США, Южной Америке — везде. Так что мы не сфокусированы только на России. Но история в России получилось масштабной,

Мы просто сообщали об этих фактах, расследовали, показывали, когда Россия говорит неправду и пытается отвлечь всех от фактов.

В других странах мы тоже сталкиваемся с определенным сопротивлением. Но в России все иначе. Столько людей пытались бороться с нами! Меня называли шпионом, агентом иностранных правительств. Мне говорили, что я работаю на ЦРУ, что я враг государства — я услышал кучу вещей.

Некоторые люди пытаются просто игнорировать факты. Это не про Россию, не про Германию — это просто по ситуации, когда бороться с допингом не получается.

— Учитывая нынешний огромный скандал в России, проблемы в других странах, где вы проводили расследования, что вы думаете о нынешней системе допинг-контроля в целом? Она действительно работает или же нуждается в изменениях?

— Безусловно, необходимы многие изменения.

— Например?

— Нам нужен независимый контроль, нужно, чтобы у стран было меньше влияния. Нужно, чтобы страны контролировали друг друга, а не сами себя. Нужно ослабить влияние спортивных институтов, таких как МОК, потому что продвижение спорта и борьба с допингом — это две очень разные вещи. Я вижу тут очевидный конфликт интересов. Спортсмены, спортивные менеджеры, телевидение, спортивные федерации, политики — все выигрывают, когда спортсмены хорошо выступают, пока допинг остается незамеченным. А когда начинаются расследования журналистов, государственной прокуратуры, в некоторых странах — полиции, может обнаружиться допинг. И выигрышная ситуация становится проигрышной для всех. Все теряют деньги.

В течение десятилетий во всем мире — не только в России, но и в Германии, и в США, и в Кении, и в Китае — история допинга — это история покрывания допинга. И это касается не каких-то отдельных людей — этим занимаются целые системы. Так что, на мой взгляд, всегда шла борьба не столько с допингом, сколько с людьми, которые слишком много говорят о допинге. Говорить о допинге — значит, разрушать бизнес.

— И это ваш случай. Вы-то говорите о допинге.

— Поэтому некоторым людям не нравится, чем мы занимаемся. Мы ставим под сомнение существующую бизнес-модель многих спортивных федераций во всем мире — не только в России, как я и говорил. В этом году мы делали большое расследование о допинге в Германии и Австрии. Это общеевропейское расследование, оно еще не закончено.