Еще в июле 2019 года ЕСПЧ коммуницировал жалобы Натальи Туниковой, Маргариты Грачевой, Елены Гершман и Ирины Петраковой под общим названием «Туникова против России». Все женщины серьезно пострадали от своих мужей. В рамках рассмотрения дела эксперты ЕСПЧ направили российскому правительству вопросы по поводу проблемы домашнего насилия в нашей стране.

Как на уровне правительства оценивают проблему домашнего насилия? Признают ли российские власти ее серьезность и масштаб? Есть ли в стране законодательная база для наказания за все формы домашнего насилия и обеспечения гарантий для жертв? И есть ли в России системная проблема нарушения прав женщин и требует ли она общих мер?

Из четырех жалоб, которые сейчас рассматривает ЕСЧП, самая громкая — история 26-летней москвички Маргариты Грачевой. В декабре 2017 года муж Дмитрий Грачев, поссорившись с Маргаритой на почве ревности, отвез ее в лес и там отрубил ей кисти обеих рук. Затем доставил женщину в больницу, а сам явился в полицию и написал явку с повинной. Грачева осудили на 14 лет колонии строгого режима.

«Два года назад мне мог помочь охранный ордер или отселение от мужа, — рассказала Маргарита «Новой». — Я просила сотрудников полиции об этом, но мне отказались помочь, потому что такие меры не прописаны в законодательстве».

Мама Маргариты Инна Шейкина называет слова Михаила Гальперина «ожидаемыми» и «циничными». «Как будто зазеркалье какое-то, — говорит она «Новой», — жестоко, сваливать на жертву вину. Она пострадала, да еще и виновата в том, что трепыхается, и правоту свою пытается доказать. И этим, оказывается, предает родину».

В ответе Минюста экспертам международного суда подчеркивается, что государство не считает нужным вмешиваться в дела семьи: законодательство РФ «полностью соответствует семейно-охранительному подходу, согласно которому чрезмерное вмешательство государства в частную и семейную жизнь нарушает право личности на неприкосновенность частной жизни. В том числе и ее выбор урегулировать ситуацию с обидчиком ради сохранения личных отношений в семье, а не оставлять этот вопрос на усмотрение органов государственной власти».

Мать Маргариты Грачевой говорит, что верит, что российское правительство однажды примет закон о профилактике домашнего насилия.

Она внимательно следит за дискуссией вокруг этого законопроекта, общается и с его сторонниками, и с противниками. «Противники закона утверждают, что женщины будут использовать его, чтобы оклеветать мужей. Боятся, что будут отбирать детей, жилплощадь, чтобы расселить жертву и насильника, — рассказывает Инна. — Но это вопрос законодательной проработки деталей. Сам же закон, в случае принятия, может спасти тысячи людей по всей стране. Противники этого закона просто никогда не сталкивались с домашним насилием. Они даже не могут представить, каково это, когда тебя избивают, ты пишешь заявление в полицию, просишь помочь, но тебе в этот же день приходится вернуться домой к мужу, и он становится еще более агрессивным. И идти тебе некуда».

Инна знает, о чем говорит. Ровно за месяц до трагедии, 11 ноября 2017 года она поехала с Маргаритой в Серпуховский отдел полиции Москвы, чтобы подать заявление на мужа Дмитрия. В заявлении Маргарита рассказывала о неоднократных угрозах и побоях со стороны мужа. В частности, Маргарита подробно описывала случай, как муж вывез ее в лес и ножом угрожал покалечить. В полиции жалобу принимать не хотели.

Мол, отца осудят и карьера в органах МВД или на госслужбе для мальчиков будет закрыта. Маргарита отказалась его слушать и подала заявление.

7 декабря Грузнов опять вызвал в отдел Инну и снова предложил забрать заявление. Женщина отказалась и предъявила ему фотографии синяков на теле дочери – следствие очередных побоев мужа. Грузнов фотографии к делу приобщил, затем закрыл папку с документами и ушел в отпуск.

Через два дня произошла трагедия.

Маргарита стала инвалидом.

Члены российского правительства считают иначе. «Российское государство полностью выполнило обязательство по созданию законодательной базы, эффективно решающей проблему домашнего насилия. Правительство вновь заявляет, что нет особой необходимости в принятии конкретных нормативных актов, касающихся явления насилия в семье, до тех пор пока существующие средства правовой защиты такого же характера остаются эффективными», говорится в ответе ЕСПЧ.

Более того, российские чиновники даже не желают обращать внимания на официальную статистику МВД РФ. Согласно ей, за 2016 год в нашей стране признаны потерпевшими от насильственных преступлений в семье 65543 человека, из них 49765 женщин. В своем ответе экспертам международного суда они настаивают — настоящие жертвы домашнего насилия в России — мужчины, а вовсе не женщины.

«Даже если предположить, что большинство лиц, подвергающихся насилию в семье в России, на самом деле являются женщинами (хотя никаких доказательств этого утверждения не существует), логично предположить, что жертвы мужского пола больше страдают от дискриминации в таких случаях», говорится в ответе Минюста.

«Это нелепо и смешно, — говорит Маргарита, — в любом случае, защита от домашнего насилия нужна как женщинам, так и мужчинам. Закон о профилактике домашнего насилия необходим всем и защищать он будет всех, не важно, какого пола и сколько лет жертве».