ФНС пытается привлечь к субсидиарной ответственности владельца компании-банкрота «Альянс» Вадима Самыловского, его жену и их двоих детей. Долги «Альянса» составляют 311,7 млн рублей, подавляющую часть компания должна именно налоговикам. ФНС считает, что дети Самыловского и его жены Натальи Кириенко должны выплатить бюджету компенсацию «по меньшей мере в размере подаренного им родителями имущества».

В этом противостоянии ФНС пока проигрывает: суды трех инстанций не согласились с требованиями к детям должников, так как на момент налоговой проверки они были еще несовершеннолетними и не контролировали компанию. Теперь служба обратилась с кассационной жалобой в Верховный суд. Дело рассмотрит Судебная коллегия по экономическим спорам.

Субсидиарная ответственность — это право взыскания неполученного долга с другого обязанного лица, если основной должник не может его внести. В российской судебной практике к ней начали активно прибегать только в 2015 году. В последнее время число таких кейсов растет. По словам заместителя генерального директора Transparency International Россия Ильи Шуманова, это связано с тем, что предприниматели все чаще пытаются хеджировать риски с помощью передачи активов другим компаниям и сокрытия конечных бенефициаров.

Привлечение к ответственности контролирующих лиц должника достаточно распространено, рассказывает управляющий партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Валерий Зинченко.

— Далеко не всегда удается получить удовлетворение за счет компании-банкрота. Ей может быть просто нечем платить, а имущество, выбывшее из ее владения давно, не раз поменяло владельца. Именно поэтому лица, имеющие право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, являются основным объектом юридической охоты.

Старший партнер коллегии адвокатов «Железников и партнеры» Роман Щербинин уверен, что действия налоговой службы в кейсе «Альянса» оправданы, за исключением того, что ФНС стоило бы оспаривать сделку дарения, а не заниматься изъятием имущества сразу же.

— На первый взгляд, тут чистая презумпция недобросовестного поведения должника. Сделки в отношении несовершеннолетних лиц, касающиеся отчуждения имущества, нужны чтобы обезопасить активы и вывести их из-под удара в случае банкротства. Юристам должника придется приложить массу усилий, чтобы обосновать добросовестность своего клиента.

— Но проблемы для истца все равно остаются. Несмотря на то что по закону каждое лицо, которое извлекало выгоду из незаконного поведения руководителя организации, признается контролирующим и подвергается ответственности, ФНС придется доказать наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и обогащением его детей, — говорит Зинченко.

Между тем дети, принимая дорогостоящие подарки от родителей, могли попросту не знать, откуда они взялись.

— Вряд ли можно назвать разумным возложение на детей обязанности по выплате всего объема непогашенных требований кредиторов, который чаще всего многократно превышает стоимость полученного детьми имущества, — замечает адвокат.

В случае если Верховный суд встанет на сторону ФНС, это создаст прецедент, который позволит привлечь к ответственности детей должников не только налоговикам, но и всем кредиторам.

Последствия у такого исхода могут быть самые разные. В большинстве случаев подарки были сделаны именно для того, чтобы вывести активы и имущество из-под удара. Но могут пострадать и добросовестные предприниматели.

— К примеру, угроза злоупотребления со стороны ФНС есть и для родителей-предпринимателей, которые передали свое имущество детям без «злого умысла», — говорит Щербинин.

— Каждый случай стоит рассматривать индивидуально и смотреть на характер подарков, — указывает эксперт. К примеру, если родители подарили ребенку квартиру, то можно доказать, что это было сделано, чтобы обеспечить его жильем. А когда отчуждается дорогостоящее имущество в виде долей в бизнесе или зарубежной недвижимости, то это уже признаки недобросовестности, — заключает эксперт.