— Вы действительно уволили актрису за выступление со сцены в защиту Павла Устинова?

— Нет, я ее не увольнял, — ответил главный режиссер Пермского «Театра-театра», — она подала заявление сама.

Дальше у нас произошел диалог, в котором мой собеседник акценты расставил, на мой взгляд, очень спорно. Судите сами.

— …Человека, который не виноват, надо защищать! Уже пошли слухи, что Устинову дадут условный срок (на момент интервью решение суда об изменении меры пресечения Павлу Устинову еще не было известно — «Новая»). Главное — следующий шаг. Надо двигаться дальше, не дать получить условный срок. Но спектакль (тут я категоричен) должен оставаться спектаклем. Если мы выходим с такими заявлениями, то отменяем все его ценности! Спектакль создает свой контекст. Публика была в шоке. У нас премьера. Открытие сезона, аплодисменты, цветы.

— Ну, театр же кафедра…

— И что?! Если б вышел Райкин, сказал, у нас такая беда, и все ваши эмоции сейчас направьте в сторону артиста Устинова. А это ее первая роль! На сцене заслуженные артисты, режиссер! В зале министр культуры! И вдруг она останавливает аплодисменты, выходит из-за спин коллег и говорит речь: «У нас праздник, но у нас беда…». Это чистый пиар! Почему ты не спросила у режиссера, у старших коллег?!

— А если б спросила?

— Они бы сказали — давай позовем Мильграма! Или — нет, не делай так! Или — давай вместе!

— Она сказала то, что сказала от собственного лица.

— От собственного лица!? Лица еще нет! Она обрела фамилию, пользуясь Устиновым.

— Только потому, как я понимаю, что реакция на ее выступление внутри театра была абсолютно неадекватной…

— Да на банкете об этом вообще никто не говорил. Всем было стыдно за произошедшее. Режиссер мне сказала: «Она мне испортила премьеру! Получается, я участвую в акции, о которой ничего не знаю!»

— А кто режиссер? И что за спектакль?

— Диана Добрева, прекрасный болгарский режиссер, а спектакль — «Дом Бернарды Альбы».

— Там тоже речь о несвободе вообще-то, Лорка про это хорошо понимал.

— А меня этот факт вверг в коллапс!

Самые великие дела должны делаться, не разрушая ценностей. Силовики и судьи действуют вне правил. Надо свои правила охранять! Иначе мы просто шуты, если мы начинаем разрушать свои правила.

— Но актриса не про личные проблемы говорила, она сказала о беде общества.

— А я считаю, история паскудная и грязная. Она была никто! А теперь стала кто. Опубликовала для этого огромный пост. Я не собирался ее выгонять. Просто дать выговор.

— За что?

— Потому что спектакль, который создан театром, целостен и неделим. Это Станиславский, его этика! Спектакль не заканчивается, пока на сцене есть артисты.

У нас один актер вышел к памятнику Пушкина с плакатом в одиночный пикет, другой актер написал на своей личной страничке. У меня дочь в Москве ходила к администрации вместе со всеми московскими актерами выразить солидарность. А она [Егорова] хотела, чтобы ее узнали! Принесла на следующий день заявление, и по закону я ее уволю через 15 дней.

— Но одновременно с этой ее речью возникли «сплетни в виде версий» — не такая, дескать, она и хорошая артистка, чтобы заступаться за коллегу, несправедливо осужденного?

— Да, не такая! И она знала, что режиссер хочет ее заменить, что считает — она не тянет…

— Тогда почему она в труппе, зачем играет премьеру?

— Так вышло. У вас одна точка зрения, а я имею право на другую.