Виктор Филинков и Юлиан Бояршинов сидят за решеткой с января 2018 года. Гособвинение завершило представление своих доказательств три месяца назад, однако настаивает, что подсудимые все еще способны на них повлиять, если окажутся вне стен СИЗО. Такие опасения высказала прокурор Анастасия Черушева в понедельник при рассмотрении Московским окружным военным судом меры пресечения в отношении Филинкова и Бояршинова (определенный ранее срок их содержания под стражей истекает 11 сентября). Также, по мнению прокурора, подсудимые в случае назначения домашнего ареста могут скрыться, воздействовать на иных причастных к делу лиц и продолжить преступную деятельность. Прося суд продлить содержание под стражей еще на три месяца, госпожа Черушева ссылалась на тяжесть вменяемого преступления и утверждала, что основания, по которым были арестованы подсудимые, не изменились.

— Сторона обвинения немножко лукавит, говоря, что ничего не изменилось, — не согласился Филинков. — Изменилось очень многое. Довод о том, что я могу покинуть территорию Российской Федерации, так как имею легальный источник дохода (компания, где Филинков трудился программистом, не уволила его после ареста, а до сих пор продолжает начислять ему зарплату), не работает: ФСБ внесла меня в список террористов и экстремистов, все мои счета заблокированы, и я не могу пользоваться своими деньгами.

Скептически оценил подсудимый и потенциальную угрозу уликам, которые он якобы может уничтожить. Ничего запрещенного — ни оружия, ни экстремистской литературы, ни каких-то указывающих на преступный умысел файлов на электронных носителях у Виктора не сыскали. Гособвинителю при оглашении доказательств пришлось довольствоваться содержимым старого жесткого диска, выброшенного Филинковым в урну и выуженного оттуда опером Бондаревым — со всякой невинной ерундой из кэша браузера и давнишними фотографиями супруги Виктора.

— Ничего не изменилось только в том, что я на протяжении двадцати месяцев обвиняюсь в тяжком преступлении, — продолжил подсудимый. — Но ведь я всего лишь обвиняюсь, я не признан виновным. Свои доводы по поводу того, что я злодей, сторона обвинения никак не подтверждает — ни в течение всех предыдущих судебных заседаний, ни теперь, когда просто зачитали с листочка какие-то общие фразы. Из материалов дела никак не следует, что я причастен к преступлению. И если честно, вообще непонятно — было ли преступление в действительности. Это всё достаточно смешно, на самом деле. Над этим можно было бы хихикать, тыкать пальцем, цитировать Задорнова — если бы не одно но: если бы я не находился в клетке. Если бы судьи не потворствовали прихотям силовиков, если бы суды были независимыми. Но пока я здесь, это не смешно абсолютно. Я прошу изменить меру пресечения, смягчить ее, отправить меня под домашний арест. Обязуюсь быть очень порядочным домашним арестантом и носить браслет за миллион очень бережно.

Следствие завершено, доказательства обвинения оглашены в полном объеме, оказать давление на иных фигурантов дела «Сети» не представляется возможным, поскольку те сидят в СИЗО в Пензе. И на данной стадии процесса одного довода о том, что обстоятельства назначения ареста не изменились, уже недостаточно — такова и позиция Верховного суда РФ, закрепленная соответствующими постановлениями.

Но все это не было принято во внимание коллегией судей. Председательствующий Роман Муранов огласил вердикт — оставить под стражей до 11 декабря.

Напомним, что неделей раньше правозащитный центр «Мемориал» признал Виктора Филинкова и Юлия Бояршинова политическими заключенными, согласно международному руководству по определению данного понятия. И потребовал их немедленного освобождения и прекращения уголовного преследования. В решении отмечается, что преследование петербургских антифашистов с самого начала происходило на фоне обвинений в пытках со стороны сотрудников ФСБ, а факты многочисленных нарушений ими прав человека задокументированы членами ОНК Санкт-Петербурга.

Им представляется очевидным политический мотив преследования петербургских антифашистов, «являющегося частью непрекращающихся репрессий, резко усилившихся в 2017–2018 годах»:

ПЦ «Мемориал» обращает внимание и на то, что фигурантов дела не обвиняют в каких-то насильственных или террористических действиях или в попытке их совершения:

Анализ материалов дела позволяет «Мемориалу» прийти к выводу, что Филинков «вообще имел минимальное отношение к данному объединению и был привлечен к уголовной ответственности только из-за общения с частью обвиняемых и участия его жены в некоторых собраниях, на которых он не был». Вменяемое же Бояршинову незаконное хранение 403,9 грамма дымного пороха «не имеет никакого отношения к обвинению в участии в якобы террористическом сообществе: следствие, при всей пристрастности, не пытается инкриминировать Бояршинову попытки использования этого пороха для осуществления терактов».

Также отмечается, что в связи с полным признанием вины Игорем Шишкиным и невозможностью ознакомиться с материалами его дела (выделено в отдельное производство в связи с заключением соглашения со следствием и рассмотрением в особом порядке) «Мемориал» на данный момент не может признать Шишкина политзаключенным.

Ранее, после всестороннего рассмотрения имеющихся документов и материалов, Финляндия предоставила политическое убежище супруге Виктора Филинкова Александре Аксеновой и проходившему свидетелем по делу «Сети» Илье Капустину, также заявившему о пытках со стороны сотрудников ФСБ и сумевшему зафиксировать полученные травмы в петербургском ГБУЗ Бюро судебно-медицинской экспертизы.