В первые дни сентября 2019 года историческое время ускорилось и перешло в режим онлайна. В судах, следственных отделах и в кулуарах решались судьбы людей, карьер, погон. Вместе они составляют судьбу страны, вектор которой бешено колеблется вместе с линией, разделяющей две партии. Нет, это не силовики и либералы. Это силовики и все остальные, начиная со «школоты Навального» и заканчивая политическим руководством страны.

В какой-то момент, когда завязывалось «московское дело», силовики решили, что могут диктовать свою волю всем остальным. Используя свой классический инструментарий — страх. Власть они хотели испугать несуществующим заговором против нее, столь удачно разоблаченным людьми-с-чистыми-руками. Прочих — несоразмерным и немотивированным насилием от лица и во имя той самой власти.

По свежим данным «Левады», в политических акциях протеста готов участвовать каждый пятый, а одобряет такое поведение — каждый третий.

А политическое руководство, кажется, возвращает себе контроль над ситуацией. Потому что силовики провалили все, к чему прикоснулись.

Дела о массовых беспорядках 27 июля 2019 года разваливаются на глазах. Следственный комитет официально прекратил уголовное преследование Сергея Абаничева, Даниила Конона, Валерия Костенка и Владислава Барабанова. Им инкриминировали только 212-ю статью. Это значит, что они не участвовали в массовых беспорядках, которых не было. Под суд идут те фигуранты, кто обвиняется в насилии в отношении полицейских. Но это уже не политическая статья.

Московские суды не решились разрушить семьи Проказовых и Хомских за то, что родители находились с детьми на месте проведения несогласованных акций.

Сотрудники Центра «Э» и их старшие товарищи, напротив, решились забрать в отделение журналиста «Новой» и муниципального депутата Илью Азара. Поздним вечером, с собственной лестничной площадки, в домашних тапочках. А в квартире осталась дочка возрастом год и восемь месяцев — совсем одна. Наверное, так Азар должен был стать сговорчивее в отделении, куда его забрали для составления административного протокола за участие в мирном шествии 31 августа, которое впервые за восемь недель обошлось вообще без задержаний. Однако Азар вышел из отделения спустя три часа. Протокол был составлен так криво, что его постеснялись предъявить в суд и попросили на работу над ошибками целых 20 дней.

На контрасте — нелепый по жестокости приговор блогеру Владиславу Синице за твит, якобы призывающий к расправе над детьми силовиков. Пять лет за несколько слов с лихвой компенсируют грандиозную «декриминализацию статьи 282». Ну теперь она 280-й называется, и что?

Только на этой статье держится пока дело Егора Жукова. Обвинение по 212-й было построено на фальсификации — фото- и видеодоказательства уже предъявлены «Новой газетой» (и разбили бы позицию обвинения даже в послушном суде).

Возможно, Егор Жуков сейчас вышел бы на свободу, как Абаничев, Конон, Костенок и Барабанов. Но в его поддержку была раскручена мощная общественная кампания, ядром которой стали студенты и преподаватели Высшей школы экономики. Если действие рождает противодействие, то противодействие в наших реалиях рождает обратку.

Уголовное дело против Егора Жукова за призывы к экстремистской деятельности — это именно обратка. Процессуального смысла в нем никакого, в чистом виде — политика. Но тем важнее разбить его именно процессуально. Как это было сделано с обвинением Жукова по 212-й статье. Вслед за доказательством фальсификаций массовых беспорядков нужно доказать, что и никакого экстремизма в мирном политическом протесте нет.

Ни одна из сторон не близка к победе, но, кажется, прямо сейчас силовики как никогда близки к поражению. Сконструированный и «разоблаченный» ими заговор получился настолько неубедительным, что «товарищ майор» предстал перед публикой и начальством в первозданном и неприглядном виде. А мирный гражданский протест оказался на поверку мирным гражданским протестом — и ничем больше.

Ход времени ускорился, но конец этой истории еще не наступил.