Именно эти слова писал совсем недавно, в мае, приехав в горящую Курганскую область и обнаружив, что огонь в ней прошел точно тем же маршрутом, что 15 лет назад, в 2004-м, уничтожив на сей раз те деревни, что не смог тогда. Все в России ходит по кругу, даже огонь.

Арсеналы у нас горят и взрываются почти с той же регулярностью, что леса. Хотя, казалось бы, это не тайга, не хаос — цивилизация давно выработала строжайшие правила обращения с боеприпасами, и даже умышленный их поджог и подрыв весьма проблематичен. Но — Дальний Восток, Сибирь, Поволжье, Предуралье. Где еще не было того, что случилось под Ачинском? Да, взрывы и пожары бывают в арсеналах по всему третьему миру (а порой и не только третьему). За последние годы — Болгария, Китай, Индонезия, Конго, Шри-Ланка, Индия, снова Болгария. Конечно, бывшие республики СССР.

Но не знаю, как именно это происходит там, система ли это или ЧП, у нас же происходит все очень наглядно — чтобы поняли абсолютно все. Все разжевано уже донельзя, до кашицы, которой кормят несмышленых или тронувшихся.

Вот глядите.

5 августа около 17.30 близ деревни Каменка Ачинского района Красноярского края вспыхнул пожар на складе пороховых зарядов к артиллерийским снарядам. Детонация боеприпасов прекратилась только к утру 6 августа. В/ч 74008 — это весьма обширные по территории и богатые по внутреннему содержанию арсеналы Центра МТО (материально-технического обеспечения) Центрального военного округа. Серийные взрывы меж тем последовали только с двух площадок армейской базы, где находилось 40 тысяч снарядов калибра 125 мм и 152 мм. В Ачинскую межрайонную больницу № 1 поступили 12 пострадавших: шестеро госпитализированы, двое отправлены санавиацией в Красноярск, все они средней тяжести и стабильны, остальные — с легкими ранениями, амбулаторные. Погибших нет, но одного человека пока найти не могут.

Взрывы, по словам ачинцев, находившихся на связи с «Новой», раздавались то чаще, с периодичностью в несколько секунд, то реже, после 20.20 мощные раскаты вроде утихли, пошел дождь, но около 21.30 вновь сильно долбануло, потом еще. Дымы и зарево наблюдали как в Ачинске, так и в другом соседнем городе — Назарове. В Красноярске медики сообщили «Новой» о мобилизации, а директора некоторых школ и техникумов (где общежития учащихся сейчас свободны) готовились к приему беженцев. Действительно, к утру 6 августа пошли электрички с эвакуированными.

Сообщалось, что личный состав в/ч укрыт в бомбоубежище, территория оцеплена. На тушении работает штатная бронетехника («пожарные танки»), позже Минобороны перебросило сюда два робота на гусеницах и дистанционном управлении «Уран-14» и беспилотники для мониторинга. Еще двух роботов дает МЧС. Из Москвы ждут прибытия 70 саперов, возможно, по словам военных, применение для тушения арсеналов авиации. Подошли два пожарных поезда со станций Ачинск и Ужур. Движение по ветке Транссиба, отходящей на юг от Ачинска (на Абакан), остановили. Кроме того, перекрыто движение на региональной автомобильной трассе, уходящей на юг от Ачинска на Назарово и Ужур. На федеральной трассе Р-255 «Сибирь», соединяющей Восток и Запад России, в который раз за это лето (огонь, вода…) ввели ограничение — на сей раз только на 712 км и только для грузовиков.

Прекратил работу Ачинский глиноземный комбинат (крупнейший производитель сырья для выплавки алюминия) — он в 8 км от арсеналов.

Воздушное пространство над ними закрыли на всех эшелонах в радиусе 30 километров — здесь пролегают четыре авиатрассы. Между тем, судя по сервису Flightradar, два пассажирских самолета все же пролетели над Ачинском.

С эвакуацией штатских проблем получилось больше. Поначалу людей из ближайших к арсеналам деревень (153 из Каменки, 67 из Заборки, 430 из Малого Улуя) организованно, на автобусах вывозили в те ачинские предместья, которые уже сами к тому времени собирались бежать. Сотовая связь, заправки, сайт мэрии Ачинска (промышленного города со 105-тысячным населением) легли, однако народ уловил, что вскоре после начала событий объявляли об эвакуации в радиусе 20 км от места ЧП. Между тем центр Ачинска — в 13 км от Каменки по трассе (и 10 по прямой), однако ачинцам почему-то предлагали не паниковать и сохранять спокойствие, а эвакуировали лишь чуть более тысячи человек из трех деревень и детского лагеря «Сокол» (257 детей и 66 взрослых вывезли в Назарово). Ачинцы побежали сами: выезды из города закупорило пробками, на заправках закончился бензин (из Каменки, где в домах повыбивало стекла, многие тоже уезжали, не дожидаясь помощи властей, некоторые покинули деревню пешком). Затем ачинская мэрия сообщила об эвакуации жителей еще нескольких деревень, а также о том, что «принято решение о частичной эвакуации жителей Ачинска с улиц, попадающих в зону возможного поражения». Очевидно, речь шла о южной промзоне и примыкающим кварталам. Они к тому времени уже обезлюдели.

Однако объявление на сайте мэрии, то воскресающем, то вновь умирающем — «Просьба подготовиться к эвакуации» — появилось лишь в девятом часу и без уточнения районов.

Впрочем, возможно, такова была тактика властей, исходивших из имевшихся ресурсов: сначала эвакуировать тех, кто в непосредственной близости к очагу, и дать дальним бежать самостоятельно, если у них есть возможность. Потом браться за тех, кто не смог выехать. Одно дело вывезти тысячу человек, другое — 6 тысяч, а потом речь зашла уже об 11 тысячах и 16,5. Да, отстоявшие в пробках ночевали прямо вдоль трассы в машинах, но тех, кто сам о себе не позаботится — например, несовершеннолетних из Ачинского детдома и реабилитационного центра, — своевременно вывезли в Красноярск и Большой Улуй.

На место взрывов направлен замглавы Минобороны Дмитрий Булгаков с группой специалистов. Сюда же прибыл замглавы МЧС России Александр Чуприян — он находился на момент ЧП в Красноярске. Напомню, что в Красноярском крае для борьбы с пожарами в тайге и лесотундре сейчас собраны большие силы Минобороны и МЧС. В том числе слетелось большое число начальников с крупными и обильными звездами на погонах.

А Минобороны еще до Усса отчиталось о снижении в крае в пять раз скорости распространения природных пожаров и о том, что «за четыре дня работы авиации Минобороны в Красноярском крае и Иркутской области удалось затушить лесные пожары на площади 753 тысячи гектаров». Этот ненаучно-фантастический показатель можно сравнить с данными, публикуемыми ФБУ «Авиалесоохрана», которым в данном случае доверия априори больше. По ним, за те же четыре дня всем силам, задействованным в тушении лесных пожаров в России (включая Минобороны), удалось потушить лесные пожары общей площадью 20,7 тыс. га.

Но военные заслугам одной своей авиации приписывают площади, почти в 40 раз большие (хотя тушат не площади — кромку). И совсем не упоминают как раз в эти дни прошедшие дожди. Вот и сейчас центральные районы Красноярского края обильно поливает, бьет градом (кое-где до новых почти катастрофических последствий — многие воспринимали взрывы на армейских арсеналах как раскаты грома).

Это не театр абсурда, это наша реальность: пока Минобороны пытается тушить абсолютно безлюдную тайгу и лесотундру — то есть выполнять приказ, заведомо неисполнимый и бессмысленный, заниматься профанацией, вспыхивает прямо в ее хозяйстве. С тяжелыми последствиями.

И это все, конечно, чистый символизм.

В том числе таких вот грандиозных, обновляющих все вокруг, пожаров — цветных революций от природы.

Тушение тайги во многих сотнях верст от человеческого жилья и дорог — не просто деньги на ветер, не просто проявление неуместного тщеславия и непонимания места человека в природе, это — вредно. Пожары в глухой тайге, не угрожающие селениям, вызванные сухими грозами, — не зло. Зло — наши попытки их тушить, вмешиваясь в природные процессы. Зло — наши попытки подменить кропотливое ведение лесного хозяйства, профилактическую работу, развитие наземных лесных служб кавалерийским наскоком — в данном случае привлечением авиации Минобороны.

Еще раз, простите, — но без этого не понять развернутого перед нами сюжета и драматизма того, что происходит на севере Красноярского края и на западе его центральных районов, в Ачинске:

Без ручного труда по давно известным технологиям. Без отжигов в сторону пожара, минерализованных полос — еще в 60-х разработана прокладка тех шнуровыми зарядами: их сбрасывали бухтами с воздуха, десантники раскладывали и одним капсюлем подрывали одновременно до 300 метров. До сих пор ничего лучше не придумано, но взрывчатка, видимо, нужней где-то в другом месте. И тех специалистов по организации тушения пожаров, что у нас прежде были, теперь нет. И их уже никто не готовит, как и низовое звено лесных специалистов и пожарных. Вот, скажем, в Курганской области в этом мае спасли Иковку, и перелом в тушении наступил совсем не по прилету авиации, а лишь когда позвали опытнейшего Сергея Сезева, бывшего начальника отдела охраны и защиты леса областного правительства, и сделали встречный пал. Умрут последние спецы такого класса, и тушить будут, выходя на огонь с иконой (уже так). Да вызывая самолеты — для красивой картинки по ТВ.

Знаете, что требуется от Минобороны? Отлично, конечно, что армия не забывает о своем единстве с народом и на народные деньги полетала над тайгой. Отлично, что только что в в/ч 74008 прошла присяга молодых бойцов — с участием попов РПЦ. Отлично, что вечером 5 августа, когда ачинцы не понимали, что им делать, в официальном аккаунте Минобороны «ВКонтакте» шла прямая трансляция танкового биатлона с подмосковного полигона Алабино.

Этот сюжет — о самых простых истинах: надо мыть руки с мылом, выполнять написанные кровью инструкции и заниматься своим делом.

Запрет на возвращение в зону риска в Ачинском районе действовал до 14 часов 6 августа, затем режим «ограниченного пребывания» продлили до вечера. Хоть детонация боеприпасов прекратилась, но, по словам военных, остается угроза подрыва отдельных снарядов. Власти предупреждают об этом, но заявляют, что не в состоянии предотвратить «самопроизвольное возвращение населения» по домам. В Ачинске зона риска заканчивается на улице Льва Толстого.