Еще раз: в Красноярском крае, на севере Иркутской области и в Якутии ежегодно горит примерно на таких площадях — плюс-минус, и они, эти плюс-минус, зависят исключительно от погоды, человеческие усилия абсолютно ни при чем. Москва и страна в этом году вспомнили об изнанке своего благополучия — рудной, углеводородной, древесной Сибири — благодаря лишь обширному и глубокому высотному циклону над Средней Сибирью, перенесшему дымовую мглу не туда, куда обычно, не на восток и север, а на юго-запад. Прикольно, как говорит юность, когда о двух третях страны и о ее кормильце вспоминают лишь благодаря не туда задувшему ветру. Еще прикольнее то количество спецов по Сибири и таежным пожарам, что вдруг обнаружилось.

Хештег #сибирьзадыхается, лозунг «спасите Сибирь!», более 300 тысяч подписей под соответствующей петицией. Вот три комментария от «государственников» из типичных. Тина Канделаки считает это «настоящей проблемой, требующей максимального приложения сил» и вот туда бы, дескать, и направить ту «пышущую энергию 6000 человек», что вышли в субботу в центр Москвы. А депутат Госдумы Вера Ганзя предложила направить на тушение пожаров в Сибирь Владимира Путина, правительство России и федеральных депутатов. В Новосибирске журналист гостелеканала Николай Сальников потребовал «начала полномасштабной операции по тушению наших лесов, задействуя все силы МЧС и Министерства обороны». Не буду сейчас про сказочные аргументы, найденные новосибирским, простите за оксюморон, госжурналистом (например, он вспомнил недавний иркутский потоп, заявив, что, по мнению экспертов, он произошел «из-за уничтожения лесов»; однако ни один эксперт в принципе не мог такого говорить, поскольку нигде в верховьях разлившихся рек леса не вырубаются — туда просто нет дорог). Обратите внимание на патетичность:

И ведь действительно начнут нас спасать. С таким-то накалом эмоций и пафоса (это же «свои» говорят «своим») и столь же потрясающим незнанием реалий своей страны и непониманием ее реальных нужд. Уже начали — сообщают о работе в зоне контроля (вся Сибирь и Красноярский край в частности разбиты на три неравных сектора: зона применения наземных сил, зона применения наземных и авиасил и — самая большая — зона контроля. В последней и горят леса миллионами гектаров. Это Эвенкия, Туруханский район, Таймыр и т.д.).

Итак, прежде чем меня, красноярца, начнут спасать, позвольте нечто вроде ликбеза.

Такие пожары погасить человеку невозможно, даже «задействуя все силы МЧС и МО». Самим МЧС установлено: для тушения с воздуха даже низовых пожаров необходима карусель из самолетов с точным наведением одного за другим для водосброса в одну точку с интервалом времени не более 10–15 мин.

Гасят лесные пожары на земле, авиация неэффективна — кроме отдельных, экстремальных случаев, и все авиационные правила всего мира, включая российские, содержат запрет на снижение ниже минимально допустимой высоты полета. Для авиации МЧС разработали дополнения. Их итог — налицо, вспомните крушение три года назад в Приангарье Ил-76 с одним из лучших экипажей авиации МЧС.

Мы готовы к новым бессмысленным жертвам там, куда людям соваться вовсе не стоит? Зачем тушить «неэксплуатационные» леса? Затраты на эти почти войсковые операции на много порядков превысят всю возможную выгоду от них. И ведь это просто нелепица, абсурд — их погасить в принципе невозможно. Да и не нужно — пожары были на планете, есть и будут, это естественный процесс, природа к пожарам адаптирована. Наши леса возникли в современном состоянии 10–12 тыс. лет назад. И с тех пор их сопровождают пожары, леса формируются под их влиянием. Более того. Благодаря пожарам они и существуют — такой вот парадокс.

«Новая» много лет писала об этой никому не нужной войне, о ее жертвах, приводила мнения ведущих отечественных лесных пирологов, и, наконец, в 2015-м разум возобладал: появилось положение Рослесхоза, по которому в зоне контроля леса не тушат. Это, еще раз, — не война, это природа, с ней воевать глупо, надо давать лесным пожарам возможность играть их природную роль, где это возможно. Для природы пожары являются одним из факторов ее эволюции.

И, пожалуй, главное, что слышишь во всех этих воплях о катастрофе в Сибири и необходимости ее спасать. И это касается не только госканалов. Но и тех сотен тысяч россиян, что подписывают петиции и делятся сейчас негодованием в соцсетях по поводу дымки.

Такие грандиозные пожары — это всегда конец чего-то. Последняя мера. Так пошло с наших главных людей — русских классиков еще позапрошлого века. Они это заметили и, если до этого еще было и не совсем так, после — стало. Этот пепел и дым — не ЧП, не внезапный ужас, а итог — абсолютно закономерный и объективный всей той истории, что разворачивалась на наших глазах последние десятилетия.

Да и сам народ сформулировал: снявши голову, по волосам не плачут. Вот когда снимали голову, где были все эти отважные ныне госжурналисты, госканалы и те самые сотни тысяч россиян — когда принимался новый Лесной кодекс, изводили лесхозы и лесничества, систему авиалесоохраны и т.д.? Когда Сибирь окончательно опускали до статуса колонии?

Как могут одни и те же политики, СМИ да и те самые простые люди прежде петь осанну Владимиру Путину, одобрившему достройку Богучанской ГЭС и вырубку лесов Нижнего Приангарья, а теперь возмущаться тем, что Приангарье горит, а Путин не летит его спасать? Давайте еще подпишем петицию против того, что дважды два выходит непременно четыре.

О Приангарье. Как вы поняли, часть горящих лесов все-таки вполне эксплуатационные. Они там, откуда древесину можно вывезти. И там, в Приангарье, горит теперь ежегодно и масштабно. И там, конечно, не только сухие грозы, но и человеческий фактор. И он тоже был запрограммирован и объективен с того момента, когда решено было уничтожить всю ангарскую долину с ее островами и нижними террасами, обжитыми с XVII века кежмарями (ангарцами). Старожильческий анклав зачистили санбригады из зэков. Деревни сожгли. Потом затопили. Переселены 13 тысяч человек. Того пламени Россия не заметила. Она унюхала нынешнее. А это то же самое пламя, оттуда. Это именно тот огонь, которым зэки палили ангарские леса и трехсотлетние, как Матера, деревни.

Людей лишили родины. Нефтяные и газовые трубы, эшелоны с вырубленным лесом свистят мимо. И как нерентабельное население, непрофильные сибирские активы, будет себя вести по отношению к активам профильным? Это к тому пафосу насчет 1941 года. Нет уже тех сибиряков, вывели. И вот это бушующее по Ангаре пламя — верное тому свидетельство.

Если для российского государства ангарский старожильческий анклав стал лишь сырьем для переработки его в ток, затем в алюминиевые чушки и далее в кэш, если сибирская госполитика России подразумевает эту землю не в качестве отдельной, самостоятельной ценности, а лишь как склад ресурсов, чего ждать от людей, здесь живущих? Что они — несмотря на это всё — останутся чистыми и порядочными? Отчуждение и отчаяние. Вот прямое следствие колониальной политики Москвы. И здесь они всегда сопровождались огнем. В 70-х Распутин по настоянию цензуры переписал финал «Прощания с Матерой». В первом варианте она заканчивалась самосожжением.

…Москве не надо спасать Сибирь, все проблемы Сибири теперь решаемы в самой Москве — например, можно задать вопросы арендаторам тайги, на кого по новому Лесному кодексу собственно и возложены заботы о лесе: группе «Илим», в истории создания которой упоминают премьера Медведева, государственному Внешэкономбанку, чья дочка «Краслесинвест» под «крупнейшие инвестпроекты в области освоения лесов в РФ» по чудовищно льготным расценкам получила в Приангарье еще в нулевые гигантские лесосеки, что и полыхают ныне из года в год синим пламенем.

Меж тем градус истерики вокруг мглы над Россией все выше. Интересно, кто первый вспомнит про мглу (из-за пепла, выброшенного в результате извержений вулканов) и, как следствие, похолодание и неурожаи VI века — Малый ледниковый период Поздней Античности (the Late Antique Little Ice Age), вызвавший миграции тюрков и славян, первую эпидемию чумы, появление ислама и его распространение, становление первого арабского халифата, падение Византии и Персии. (То есть не сам человек, не чудеса его разума и воли, а именно силы природы, — наступление оледенения в темные века решительно предопределило историю человечества и его сегодняшние проблемы.)

Правду о той погоде узнают, кстати, в том числе у нас в Сибири – по древесным кольцам останков самых старых лиственниц Алтае-Саянской горной страны (сравнивая с данными из Альп).

Это все об одном: если общество гасят, VI это век или ХХI, Византия или РФ, если политики нет, а есть «вертикаль» и подавляющая самонадеянность режима, функция обновления жизни целиком возлагается на силы природы. И уже она устраивает цветные революции. Как правило, цвета тут такие: красное на красном. Или красное на черном. Пожары в природе являются катализатором обновления. Природа пользуется огнем для процветания. Пожары — часть природы, жизнеутверждающее явление, помогающее пробиваться на свет молодому поколению.

И сегодняшние претензии к Кремлю неуместны. Он уже для Сибири сделал все, что мог. И, вероятно, в игру вступают другие силы, куда могущественнее.

А кто недоволен — истерить надо было раньше.