Речь идет о попытке европейцев сохранить в каком-то — пусть и урезанном — виде Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) после выхода из него США в мае 2018 года или о его фактической (без официальных заявлений Евросоюза) ликвидации. План, напомним, был согласован в июле 2015 года между Тегераном с одной стороны и пятью постоянными членами Совбеза ООН и Германией — с другой. До сих пор европейцы старались придерживаться сценария спасения СВПД, заметно дистанцируясь от позиции Вашингтона, который в этом вопросе проводит политику, получившую название подход «максимального давления» на Иран. Но действия и линия поведения Тегерана вдохновляют их все меньше.

Нефть залива и пролива

19 июля военно-морские подразделения практически всевластного в Иране Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) перешли «красную линию» в отношениях между Исламской республикой и странами Запада: катера «стражей» захватили и перенаправили в иранский порт Бендер-Аббас шедший под британским флагом к берегам Саудовской Аравии танкер Steha Impero с 23 членами экипажа. Судно принадлежит шведской транспортной компании Stena Bulk.

22 июля инцидент стал предметом обсуждения специально созванного в Лондоне правительственного комитета по чрезвычайным ситуациям COBRA. Судя по утечкам в прессу, «чрезвычайщики» намерены ограничиться экономическими санкциями против Ирана, пока не прибегая к военной силе. Впрочем, по сведениям газеты The Sun, Великобритания готова направить в Персидский залив атомную подводную лодку типа Astute (вооружена торпедами и крылатыми ракетами) и морских пехотинцев, которым дадут возможность применять крупнокалиберные пулеметы и другое вооружение.

Почему напряженность в Персидском заливе эскалирует столь стремительно на протяжении именно последних двух месяцев? Дело в том, что в мае стороны подвели итог первому году восстановленных Дональдом Трампом санкций против Исламской республики, в результате которых последняя лишилась, по словам спецпредставителя США по Ирану Брайана Хука, 50 миллиардов долларов. Острие возобновленных санкций направлено, прежде всего, на иранскую нефть, сокращение или даже прекращение продаж которой должно нанести непоправимый ущерб экономике этой страны (по оценкам американского Congressional Research Service, на энергетический сектор приходится 20% иранской экономики и от трети до половины доходов казны).

С мая этого года нефтяная удавка для Тегерана начала сжиматься с удвоенной скоростью, поскольку минули два шестимесячных периода, предоставленных командой Трампа нескольким странам — импортерам иранской нефти для поиска альтернативных источников. Добавим к этому, что в мае-июне стало ясно, что запущенный европейцами (с изрядной задержкой по времени) механизм «бездолларовых» расчетов в торговле с Ираном (INSTEX) не оправдывает надежд аятолл, поскольку не предполагает закупку европейскими компаниями иранской нефти из-за риска попадания под американские санкции. А торговля через INSTEX «разрешенными» американцами и ООН товарами (в основном это лекарства и продовольствие) аятолл особо не интересует.

— по принципу «если не сбывается на мировых рынках нефть иранская, то не должна продаваться и нефть арабская». В ответ Трамп выдвинул ударную группировку во главе с авианосцем «Авраам Линкольн» — формально для обеспечения безопасности судоходства в Ормузском проливе.

Вслед за этим начались предупредительные «таинственные» подрывы нефтетанкеров в эмиратских портах — дабы слова аятолл не расходились с делами. Затем 4 июля последовал перехват британцами в районе Гибралтара иранского супертанкера Grace-1 с двумя миллионами баррелей сырой нефти, предположительно предназначавшейся для перерабатывающего завода Баньяс в Сирии, в отношении которой действует международный санкционный режим. Британцы, со своей стороны, заявили о готовности освободить танкер при условии, что иранцы подтвердят, что их нефть не пойдет в Сирию. Впрочем, доказать это Тегерану непросто, поскольку других потребителей их черного золота в Средиземноморье сегодня нет. «Вы [Британия] — инициатор дестабилизации, и вы скоро увидите негативные последствия своих действий», — заявил в этой связи президент Хасан Роухани, призвав Евросоюз обеспечить «полную безопасность» международного морского судоходства.

Нетрудно догадаться, что захват ксировцами конкретно британского судна, якобы «нарушившего правила судоходства» в Ормузском проливе как раз в момент нараставшего ирано-британского противостояния, и есть осуществление угроз со стороны аятолл. Этого уже не скрывают и сами ксировцы: их официальный представитель Аббас Али Кадходайи написал в своем твиттере так: «Правило принятия взаимно симметричных мер хорошо известно в международном праве. Оно часто используется против грязных действий правительств». Впрочем, и сам факт силового захвата с участием десанта зафиксирован техническими средствами.

Стрелять нельзя молчать

Над тем, где в этой головоломке поставить запятую, размышляют сегодня как минимум в трех столицах — Вашингтоне, Лондоне и Тегеране. Пока не оправдался расчет Трампа на то, что в результате захвата иранцами Stena Impero наконец «прозреют» сначала британские, а за ними и другие европейские политики, чтобы отказаться от попыток спасти СВПД и солидаризироваться с американским подходом к этой проблеме. Сам Трамп и его советники, заметим, поспешили выразить солидарность и поддержку своим британским визави. Те, однако, после двухдневной паузы вроде как определились. Агентство Reuters приводит следующие слова главы британского МИДа: «Мы хотим сформировать руководимую европейскими государствами морскую международную миссию по защите судоходства, чтобы поддержать безопасное прохождение экипажей и грузов в этом важном регионе». При этом Хант подчеркнул, что планируемая миссия ни в коем случае не станет «частью американской политики давления на Иран». «Мы не ищем конфронтации с Ираном» — уточнил он.

В отличие от колеблющегося Лондона в Тегеране, похоже, ситуацию с разруливанием «танкерной схватки» держат под контролем ксировцы при поддержке самого рахбара — аятоллы Хаменеи. Причем с прицелом оказания давления на Евросоюз, еще год назад взявшийся спасать ядерную сделку с Ираном.

В последние месяцы чаша весов в Тегеране явно склонялась в пользу «силовиков». Напомним, что в феврале этого года глава МИДа Мохаммад Джавад Зариф даже попытался уйти в отставку (по имеющимся сведениям, в знак бессилия остановить растущее влияние ксировцев на внешнюю политику страны). Тогда его уговорили остаться. А 16 июля он сделал еще одну попытку найти развязки в противостоянии с США и Великобританией, публично заявив, что программа создания баллистических ракет в Иране может, как того хотят в Вашингтоне и Брюсселе, стать предметом переговоров. Через день его заявление было дезавуировано ксировцами: мол, никаких компромиссов по ракетам.

В результате позиции основных государств, задействованных в конфликтных ситуациях в Заливе, таковы.

• США демонстрируют силу в отсутствии дипломатии (Иран не идет на контакты и переговоры).
• Великобритания пытается проявлять гибкость: применив силу при захвате супертанкера, предлагает его отпустить, но не в Сирию, а также Лондон обращается в судебные инстанции по данному вопросу.
• Иран делает ставку на силовые рычаги, демонстрируя свою несгибаемость (нет признаков компромисса ни по одному вопросу) и пытаясь оказать давление на ЕС с тем, чтобы тот решительнее дистанцировался от США, обеспечивая возможности для экспорта иранской нефти.

Таким образом, конфронтационную динамику наращивает в Заливе именно Иран, что вряд ли будет содействовать сохранению европейцами стратегии мягкого подхода к Тегерану по СВПД.