«Создание помех функционированию объектов жизнеобеспечения и транспортной или социальной инфраструктуры, связи, движению пешеходов, транспортных средств» — именно это и происходило 12 июня в центре Москвы, но причиной были отнюдь не граждане, вышедшие высказать свое возмущение полицейским произволом.

Видя, что люди скапливаются на Чистых прудах, власти попросту перекрыли Мясницкую улицу на линии Главпочтамта. Любой, кто хотел пройти дальше, упирался в цепь росгвардейцев.

Когда люди свернули на бульвары и пошли по ним, полиция спешно выставила кордон возле Трубной площади прямо у них на пути. Чтобы успеть сделать это, омоновцы бежали по газону, выпрыгивая из штанов, а автозаки включали сирены. На узком участке с лестницами и парапетами перед Трубной площадью образовалось большое скопление людей, и полицейский кордон лишил их возможности двигаться дальше, провоцируя давку и конфликт. Некоторое время спустя был заблокирован и обратный путь по бульварам.

Полиция отказывалась вступать с гражданами в переговоры, либо ссылаясь на приказ, либо просто игнорируя их обращения.

Группы бойцов ОМОНа и 2-го оперативного полка быстро приступили к задержаниям, врезаясь в толпу, расталкивая людей. Задержания производились жестко, хватали всех подряд, в ряде случаев по указке оперативников в штатском (сотрудников т. н. Центра «Э»).

Мне совершенно очевидно, что действия полиции были направлены не на обеспечение безопасности и общественного порядка, а только на то, чтобы не допустить людей в центр города, к зданию ФСБ и правительственным зданиям. И ради этого она готова была применять насилие и провокации.

Такие приемы допустимо применять против агрессивных хулиганов, которые громят витрины и переворачивают автомобили, но против абсолютно мирных людей, все преступление которых сводилось к выражению своего мнения и желанию пройти по улицам Москвы в День России, такие действия полиции были очевидно незаконными, а попросту — преступными.

Я выходил 12 июня на акцию, многое из описанного наблюдал сам и внимательно следил за ходом публичной дискуссии по поводу ее итогов. Важно понимать, что люди выходили не только защищать Ивана Голунова, но и высказать свое отношение по поводу происходящего в стране в целом. Поэтому я хочу говорить о главных задачах гражданского общества на ближайшие 2–3 месяца.

Нужно признать (и День России отчетливо это показал), что сегодня ведущая роль в политических процессах утрачена либеральными партиями и движениями.

Главные редакторы многих изданий, которые не всегда включались в активную политическую повестку, проявили и смелость, и солидарность и провели эффективную кампанию в защиту журналиста, за что можно их только благодарить. Но очевидно, что проблема носит системный характер, и люди, вышедшие на улицы Москвы 12 июня, в массе своей ставили перед собой более широкую задачу, нежели поддержка только Ивана Голунова. Этим естественным противоречием, а также разной степенью радикальности и политизации участников гражданской кампании власть постаралась воспользоваться, чтобы внести разлад в ряды своих оппонентов.

Я считаю, что сегодня мы должны извлечь урок из этой истории. Расширение повестки гражданской кампании, разговор о системных проблемах, с одной стороны, и готовность к компромиссам, с другой, позволили бы существенно смягчить эти противоречия и добиться больших результатов.

На мой взгляд, сейчас самой важной задачей гражданского общества является сохранение и увеличение количества людей, готовых выходить на массовые мирные акции протеста, их консолидация вокруг конкретных и выполнимых требований.

Из статьи Ильи Азара, опубликованной на сайте «Новой газеты», я понял, что вариант с традиционным маршрутом по бульварам был отвергнут. По моему мнению, в интересах сохранения достигнутого уровня консолидации стоило настаивать именно на этом варианте, если он действительно существовал, пожертвовав сакральной для силовиков Лубянской площадью и Петровкой.

Почему власть, в значительной степени контролируемая силовиками, пошла на перекрытие города и массовые задержания?

Я дважды проводил собрания граждан возле здания ФСБ, которые по закону не требуют согласований, и меня за это наказывали, но массовых задержаний не было, наверное, только потому, что нас тогда было не очень много. Марш матерей, и Марш материнского гнева, гораздо более многочисленные акции, которые проходили по бульварам, не затрагивая Лубянку, власти также не разгоняли. И эти акции, по моему мнению, достигли своих целей.

Но к 12 июня ожидалось действительно большое количество людей, тысячи и тысячи граждан, и пропустить их к священному зданию ФСБ, к Кремлю и правительственным зданиям в центре силовики уже не могли. Компромиссный вариант, предполагавший шествие по бульварам в центре города, с высокой вероятностью позволил бы избежать главного — массовых задержаний и применения насилия со стороны полиции, внушил бы гражданам бОльшую уверенность в своих силах. А значит, на следующую массовую акцию могло бы выйти гораздо больше людей.

Мое мнение основано на опыте 90-х годов. Самый крупный протестный митинг прошел за неделю до выборов народных депутатов РСФСР 7 марта 1990 года. При согласовании этого митинга возникли существенные трудности: мы рассчитывали провести его на Манежной площади, на которой за две недели до этого мы провели согласованный митинг, собравший более 200 тысяч человек. Тогда впервые в России власти согласовали эту акцию рядом с Кремлем, не ожидая такого количества участников. Но согласовать новый митинг Кремль испугался, предполагая, что людей придет еще больше, и нам было сказано, что внутри Садового кольца митинг согласован не будет.

Заседание оргкомитета было очень напряженным и драматическим. Я и мои коллеги прекрасно понимали, что, если мы решимся призвать десятки тысяч людей на Манежную площадь (на несогласованную акцию людей, скорее всего, пришло бы значительно меньше), избежать столкновений с полицией и внутренними войсками не удастся, а это, возможно, развязало бы нашим оппонентам руки. На заседании оргкомитета ближайший мой коллега буквально обвинил меня в работе на КГБ, требуя принять решение идти на Манежную площадь, но решение все-таки было принято в мою пользу.

что во многом предопределило успех «Демократической России» на выборах.

Я уверен, что если бы в тот день в центре Москвы пролилась кровь, еще не состоявшийся на тот момент ГКЧП (и стоявший за ним КГБ) смог бы одержать победу и свернуть демократические преобразования в России. Власть перешла бы в руки КГБ на десять лет раньше.

Во многом похожие события произошли в декабре 2011 года. Сегодня многие говорят о том, что протест масштабных фальсификаций на выборах в Государственную думу был слит в тот момент, когда члены оргкомитета увели людей с Площади Революции на Болотную. Да, я был одним из тех, кто принимал это решение, как и Борис Немцов, и до последнего стоял на Площади Революции с мегафоном, чтобы обеспечить уход людей.

Но сегодня я приведу факт, который стал мне известен несколько лет назад и который окончательно убедил меня в том, что интуиция меня не подвела. Я узнал, что одну из наиболее активных националистических организаций уговаривали пойти на штурм здания Государственной думы. Некие влиятельные люди говорили о том, что «охраны не будет, что это реальный шанс мирного переворота, и обойдется без крови». Тогда националисты, узнав, что переговорщик буквально недавно ходил в администрацию президента, отказались пойти на это, почувствовав западню, и вместе с другими ушли на Болотную.

История не любит, когда о ней слишком часто говорят «если бы», поэтому я просто приведу слова Бориса Немцова:

В самый ответственный и напряженный момент власть будет готова применить очень серьезное оружие — провокацию. Она всегда готова к насилию и жертвам, а мы принципиально хотим этого избежать. Сегодня все те, кто организует массовые акции протеста, должны это учитывать и идти на приемлемые компромиссы там, где это возможно.

Я уверен в неизбежности массового мирного выхода людей на улицы, если власть будет сохранять полное отсутствие обратной связи с населением. Мы должны подготовить такое количество людей, при котором проигрыш власти станет очевидным, а процессы ее разрушения изнутри — необратимыми. Именно в этот момент и руководители силовиков, и рядовые исполнители поймут, что в случае провокаций и кровопролития вся ответственность неизбежно ляжет на них и они ответят по полной программе. Эти события уже не за горами, поэтому хочется поговорить о том, что мы можем сделать уже этим летом.

Задачи и цели на лето этого года

Кроме очевидного требования о наказании заказчиков и исполнителей провокации против Ивана Голунова, вопрос об ответственности власти за массовые задержания граждан 12 июня не должен уйти в песок, и правозащитники этим занимаются. Но замыкаться внутри этой темы нельзя, потому что она лишь частный случай произвола, творимого властью силовиков в отношении граждан России.

Одна из самых важных задач — прекращение уголовных дел о так называемых организациях «Сеть» (запрещена в РФ. — Ред.) и «Новое величие». Суды идут, в зале в присутствии прессы звучат заявления о пытках и провокациях со стороны сотрудников силовых структур, оглашаются обвинения, в том числе полученные под пытками, абсурдность и надуманность которых очевидна.

Я призываю журналистское сообщество, показавшее свою силу и солидарность, направить максимум усилий на освещение того, что происходит в судах по этим делам, а также освещать акции протеста и работу правозащитников и адвокатов в этих делах. Я обращаюсь прежде всего к главным редакторам изданий, которые пока не брались за эту тему. Людям, которые не совершали и не готовили никаких терактов, преступлений, насильственных действий, грозят огромные сроки. Кейсы Ивана Голунова, а также главреда калининградской газеты «Колеса» Игоря Рудникова показали, что власть может идти на уступки.

Если же этого не произойдет, если мы увидим, что дело идет к приговорам, когда обвинение запросит годы лишения свободы, десятки тысяч людей должны выйти на улицы Москвы, к зданию ФСБ и заполнить Лубянскую площадь. Сама возможность реального выхода такого количества людей будет иметь решающее значение в судьбе молодых ребят и девушек, ставших жертвами пыток и провокаций.

Вторая задача, особенно важная для москвичей, заключается в поддержке людей, вступающих в жесткое противостояние с властью в регионах. Пожалуй, самая горячая точка в России сегодня — это Шиес, где граждане борются со строительством полигона, на который власти собираются свозить миллионы тонн мусора из Москвы. Сигналы оттуда поступают самые тревожные. Несмотря на затишье и снижение активности полиции, были замечены военные с оружием, которые осуществляли разведку местности и инспектировали дороги. Об отступлении власти речи не идет.

25 июня в 12:00 в Верховном суде будет рассматриваться апелляционная жалоба администрации Архангельской области на решение областного суда, который согласовал проведение референдума по вопросу разрешения строительства мусорных полигонов. Угроза отмены этого решения велика (в свое время Верховный суд отменил решение Конституционного суда по Ингушетии). Сегодня нужно проявить максимальную солидарность с жителями Шиеса, которые имеют конституционное право высказать свое мнение путем участия в референдуме.

И сегодня москвичи должны максимально поддержать поморцев, например, выставив большие очереди на пикеты в поддержку проведения референдума в Шиесе. Журналистское сообщество может сыграть значительную роль в этой истории, точно так же, как и в истории с Иваном Голуновым.

И, наконец, по поводу самых ближайших событий

Я призываю всех принять участие 23 июня в 17:00 в согласованном митинге на проспекте Сахарова, который организуют представители Либертарианской партии России и независимый профсоюз журналистов. Уже объявлено, что на этом митинге будут подняты насущные темы: фабрикация дела Ивана Голунова, полицейский произвол, дела «Нового величия» и «Сети», разгон шествия в День России. И я надеюсь, что и тема Шиеса не будет упущена. Я направил предложения с перечислением всех этих тем в оргкомитет акции 23 июня и Михаилу Светову.

Очень важно, чтобы этот митинг получился действительно массовым. Самым важным итогом Дня России стало понимание того, что Москва начинает просыпаться, а мирные акции протеста позволяют достигать результата.