В 1983 году Игорь Николаевич Морозов, легенда Афганской войны, член команды спецназа КГБ СССР «Каскад-4», пел, смеясь, в Файзабаде со своим другом Сергеем Демяшовым:

Солнце скрылось за мечеть, Больше не на что смотреть. «Каскадеров» нынче трое, А бутылок только шесть…

Спустя 36 лет отвоевавший в Афганистане полковник КГБ СССР в запасе, член Совета Федерации Игорь Николаевич Морозов взялся поучать режиссера Павла Лунгина, как нужно снимать фильмы про войну. На фильмах, подобных «Братству», по его словам, «нельзя воспитывать молодежь, развивать чувства патриотизма, особенно в условиях информационной войны». Собравшиеся на закрытом просмотре ветераны при властях вторили сенатору: на войне разве такое было? мы не пили, морды не били, и все мысли были только о великой Родине. Вот что надо рассказать молодежи.

На свете афганских ветеранов, слава богу, и без членов Совета Федерации пока хватает, в основном это бывшие рядовые и сержанты, конечно. У них опыт свой. Сенатор, видимо, ни разу не видел, как его коллеги, офицеры особого отдела, выстраивают для обыска подразделение после зачистки кишлака. Как развинчивают фары машин и выворачивают РД (рюкзак десантника) в поисках гашиша и ворованных афгани?

Понимает ли он, что если с утра в стиральную машину «Малютка» налить воды, положить кило сахара, банку томат-пасты (катализатор), дрожжи, выставить на самый солнцепек и включить на полные обороты, то брага поспеет за пару суток? Тем и дорога была она русскому прапорщику или офицеру в «стране с жарким и сухим климатом». Сдается мне, Игорь Николаевич Морозов из далекого 1983-го об этом догадывался, когда писал:

Отчего у нас Василий не на шутку занемог? Браги он бидон осилил — больше выдержать не смог.

Тут надо пояснить, что лихие песни, сложившие афганскую легенду, и идея крестового похода на «Братство» родились в разных головах. Один Игорь Николаевич в «Википедии» обозначен в скобках певец, другой — политик. Полные тезки, так уж вышло. Но боевой опыт у них несопоставим.

«Русского Киплинга» Морозова простые афганцы уважают. Если уж он поет «лезем прямо с борта под огонь их пулеметов», значит, сам лично и лез, это не речь лирического героя. Сенатор же для них существо неизвестное.

Бойцы «Каскада», молодые офицеры КУОС, групп «Гром» и «Зенит», штурмовавшие дворец Амина и Генштаб афганской армии, бойцы «Омеги» и других отрядов советского спецназа положили начало огромному собранию военного фольклора. Его потом дописывали буквально во всех полках и бригадах до самого вывода войск и даже позднее. Это наследие достоверно рисует нам образ той войны и ее участников. И бессилен тот, кто захочет уничтожить живую память о них, растворенную в серверах Всемирной сети. С электронных страниц смотрят на нас совсем не те люди, какими их хотят представить аллилуйщики из казенных советов ветеранов всех мастей, сплошь представляющих лишь самих себя.

Какому из двух Морозовых поверят наши дети и внуки? Какие сомнения? Стоит им услышать:

Пролетели дни, как листопад, И ушел в Кабул отряд «Каскад». А я жду, сгорая от любви: Где ж ты, синеглазый шурави?

И они в тот же миг поймут, на чью сторону встать. Что им может предложить тоскливый пафос сенатора и его единоверцев? Ведь о таких членах партии его веселый тезка написал заранее:

Все могут дураки, все могут дураки, И судьбы всей страны вершат они порой, А коли нет ума, советников же тьма, Ведь их сюда прислали за их ум большой.

Это песня про советских партийных советников Нур Мухаммеда Тараки. Но и, вообще, на много о себе понимающих политиков взгляд у спецназовца довольно ироничный. Сам он остался просто гражданином, не захотев конвертировать симпатии народа и известность в чины и посты, и с насмешкой наблюдал, как афганскую тему бросились разрабатывать Кобзон и Розенбаум.

За океаном создан впечатляющий набор великолепных фильмов о вьетнамской войне, подлинных произведений искусства.

Там бойцы и вовсе гашиш курили. У нас же из фильмов такого калибра до сих пор есть лишь один «Афганский излом», снятый молодым Бортко.

Надеюсь, у «Братства» будет достойная судьба. Афганцы, думаю, своего слова пока не сказали. Казенных критиков я за голос поколения не держу. Их информационная война против нас глохнет, когда жизнерадостные люди с почерневшими от загара лицами поют им с перевалов Гиндукуша:

Покупаем одеяла, бусы и часы, Нарасхват идет «неделька» — дамские трусы. Нас в дукан с дороги тащат, все хотят «бакшиш», Дали нам вчера получку, а в кармане — шиш.

И сказать нечего, потому что это они шли на штурм числом 54 против нескольких сот державших оборону бойцов охраны Амина. Поэтому и поздравлял этих не чуждых водки и нарушений устава ветеранов на 15-летии «Вымпела» (наследника спецназа времен Афганской войны) директор ФСБ РФ Николай Ковалев, воспоминания которого легли в основу сценария «Братства» Лунгина.

Мы не знаем, что думают сегодня создатели афганского фольклора, да и вообще все оставшиеся в живых афганцы. Социологи не проводили среди них опросов. Возможно, изменившись к старости, кто-то из них и готов поддержать сенатора Морозова. Но даже они сами не в силах теперь изменить созданную ими историю, оспорить собственную молодость.