Самая главная «рокировка» сорвалась буквально за три дня до заседания. Ожидалось, что 23 февраля на своей Генеральной ассамблее Русская архиепископия с центром в Париже проголосует за переход из Константинопольского в Московский патриархат. Во всяком случае, решение о таком переходе принял глава архиепископии Иоанн (Раннето). Но церковная демократия в Париже взяла верх: делегаты ассамблеи, живущей по демократическим правилам Поместного собора 1917–1918 гг., фактически проголосовали против присоединения к РПЦ, отложив окончательное решение судьбы архиепископии на июнь.

Почти 90 лет этот особый церковный округ, объединяющий около 100 приходов, находился под константинопольским омофором, храня русскую церковную традицию. Однако в ноябре прошлого года Константинопольский синод внезапно предписал его приходам распределиться по местным (в основном, греческим) епархиям Вселенского патриархата. Архиепископия распускаться отказалась, и

Операция «Возмездие» была поручена фавориту патриарха Кирилла, молодому архиепископу Антонию (Севрюку), который и договорился с пожилым парижским архиепископом Иоанном об «условиях слияния и поглощения». В случае успеха операции архиепископ Антоний имел все шансы занять кресло председателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата (ОВЦС МП) — ключевого церковного ведомства, которое сейчас занимает митрополит Иларион (Алфеев). С его именем в церковном сознании связано «поражение на Украине», поэтому сидит он в кресле не очень уверенно.

Уволенные

Главная жертва заседания 26 февраля — 63-летний митрополит Санкт-Петербургский Варсонофий (Судаков). На ключевой в структуре партриархии пост — управляющего делами — его назначил Кирилл в 2009-м, сразу после своего избрания патриархом. Спустя еще пять лет, Варсонофий был перемещен с провинциальной Саранской кафедры в Петербург — на третью по ранжиру епархию РПЦ. Вместе с собою Варсонофий привез в северную столицу целую «мордовскую команду», которая заняла ключевые посты в епархии и получила «на кормление» лучшие храмы города. Стиль и манеры «мордовской команды» столь резко контрастировали с интеллигентным и чопорным Петербургом, что странное назначение стали приписывать «националистическим» чувствам Кирилла — также выходца из мордовской священнической семьи.

Против превращения Исаакия в крупную церковно-торговую точку выступило неожиданно большое число жителей Петербурга, так что главный собор Российской империи превратился в главный символ гражданского сопротивления северной столицы. В разгар конфликта директор музея Исаакиевского собора Николай Буров даже бросил в лицо Варсонофию:

(Попытки последней оправдаться, что она якобы официально и не просила собора, можно в расчет не принимать.)

Не сложились у Варсонофия отношения не только с интеллигенцией, но и с обоими губернаторами его каденции — между прочим, отличающимися особой православностью, — Георгием Полтавченко и Александром Бегловым. Зато сблизился митрополит с «аппаратной оппозицией» — главой Заксобрания Макаровым, вице-губернаторами Албиным и Кичеджи. Поговаривают о доверительных отношениях митрополита с братьями Ротенбергами…

Казалось бы, Варсонофия должны были освободить не от управления делами патриархии, а от Петербургской кафедры. На нее претендовало огромное число влиятельнейших церковных сановников: от того же Илариона (Алфеева) и «духовника президента» Тихона (Шевкунова) до негласного лидера всесильного «лобби», с которым борется о. Андрей Кураев, митрополита Меркурия (Иванова). Но у патриарха своя логика, отчасти укорененная в церковной традиции. Управделами — это все-таки административный пост, а митрополит Санкт-Петербургский — почетное сановное звание. По сановной логике, с такой высоты как Петербургская кафедра можно уйти либо на покой и в опалу, либо на еще более высокую кафедру, каковых в РПЦ только две — Московская патриаршая и Крутицкая (Московская область), которую категорически не освобождает 83-летний митрополит Ювеналий (Поярков). Дальнейшая опала для Варсонофия, впрочем, не исключена, но пока решено ограничиться полумерой.

Вторая по значимости громкая отставка — увольнение 58-летнего архиепископа Феогноста (Гузикова) с поста наместника Троице-Сергиевой лавры — главного монастыря РПЦ. Чтобы оценить масштаб отставки, достаточно вспомнить, что Феогност стал наместником в 27 лет, едва закончив семинарию, по указу еще патриарха Пимена. Выросло уже поколение лаврских монахов, которое не представляет себе другого наместника. Феогност успешно провел комплексную реставрацию лавры, при этом никакого особого компромата за ним не было — аскет, любил богослужение, ни к каким «лобби» не принадлежал. Возможно, это его и сгубило: в эпоху «больших распилов» на ключевые посты допускаются только самые доверенные члены команды.

ради которого из центра города отселяют не только жителей, но и муниципальные учреждения. Кроме того, Феогност выступал против мусорных полигонов на северо-востоке Московской области, а губернатор Воробьев не терпит таких выступлений. Полгода назад за подобные выступления покарали племянника о. Александра Меня протоиерея Виктора Григоренко.

Пока за Феогностом оставили Синодальный отдел по делам монастырей, но в Патриархии сразу поползли слухи, что опальный архиепископ подал прошение о полном увольнении на покой, не желая иметь никаких дел с «гундяевской системой». Поскольку эта система весьма непопулярна среди духовенства и мирян, то Феогносту в любом случае обеспечены репутация исповедника и народное почитание. Есть еще слабая надежда, что со временем его назначат митрополитом Крутицким — на место того самого 83-летнего старца еще брежневского призыва.

Наконец, последняя знаковая жертва решений Синода — митрополит Рязанский Марк (Головков), бывший заместитель Кирилла по ОВЦС МП. Он лишился московской должности председателя Финансово-хозяйственного управления Патриархии.

На Марка патриарх возложил ответственность за крах «церковного» банка «Пересвет» (а до этого церковные счета «сгорели» еще в нескольких обанкротившихся банках) и фактическую потерю для патриархии крупнейшего церковного завода «Софрино».

Как писала «Новая», в июле прошлого года был уволен возглавлявший «Софрино» 40 лет Евгений Пархаев, на место которого пришли силовики из спецслужб.

Неуволенные (пока)

Итак, самая громкая несостоявшаяся отставка на Синоде — митрополит Иларион (Алфеев), по прозвищу «Композитор» (благодаря нескольким написанным им ораториям и симфониям). Несмотря на частичную потерю Украины, которой Константинопольский патриархат даровал автокефалию, и конфликт лично с Константинопольским патриархом, на который тот жаловался Кириллу, Иларион сохранил пост председателя ОВЦС МП.

Ему 52 года, и по понятиям Патриархии он считается молодым, а значит, вполне мог бы совмещать должность в Отделе с управлением какой-нибудь епархией. Но ни Петербургскую, ни Крутицкую кафедры Илариону, вопреки многочисленным прогнозам, так и не дают, и он довольствуется скромным титулом «Волоколамского», викария Московской епархии. Илариону, которого когда-то патриарх считал чуть ли не главным интеллектуалом РПЦ, дали еще один шанс — удержать какие-то оставшиеся позиции на Украине и не допустить признания большинством поместных церквей Томоса об автокефалии Украинской церкви.

От каждого заседания Синода ждут и громкой отставки 83-летнего митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия (Пояркова).

Он сидит на своей кафедре с незапамятного 1977 года, а епископом стал вообще при молодом Брежневе, в 1965-м. Положение усугубляется тем, что митрополит не только немощен, но еще и не позволяет подвергнуть свою гигантскую епархию (первую по числу приходов в РПЦ) административной реформе, проводимой патриархом уже 10 лет. Практически все регионы РФ теперь состоят из нескольких епархий, объединенных в региональные митрополии, и только Московская область на епархии не поделена. В патриархии с 2010 года лежит проект ее раздела на 19 епархий, но…

ставленников митрополита Никодима (Ротова), самого влиятельного иерарха-экумениста 1960–1970-х.

Еще со времени служения Никодима в Ярославле Ювеналий был самым любимым его, скажем так, учеником. А патриарх Кирилл — тоже «никодимовец», только второго поколения. Возможно, в его сознании замахнуться на Ювеналия равносильно осквернению памяти великого Аввы — духовного отца, по завету которого, собственно, и стал Кирилл патриархом. Остальные «никодимовцы первой волны» (Филарет Минский или Владимир Петербургский) уже давно на покое. В любом случае многочисленные претенденты на Крутицкую епархию находятся в позиции низкого старта, напряжение нарастает, и ее судьба в ближайшее время будет так или иначе решена.

Еще одна несостоявшаяся отставка — митрополит Минский Павел (Пономарев), у которого не складываются отношения с Александром Лукашенко. Да и вообще белорусы воспринимают его как «варяга», присланного к ним из Рязани и демонстративно сохраняющего гражданство РФ.

На «Большой встрече» 1 марта Лукашенко бросил загадочный намек в адрес иерарха: «У нас митрополит Павел — русский человек… У нас в православии 85–88 процентов людей… Зачем навязывать Беларуси некий «русский мир», чтобы взбаламутить людей?» Кроме того, Павел известен экстравагантными высказываниями, отдающими иногда каким-то расщеплением сознания. Например, на одном из первых своих Епархиальных собраний он заявил, что Белорусская церковь должна добиваться автокефалии (по примеру Украинской), но получив ожидаемый втык из Москвы, поправился, что раньше, чем через 50 лет, говорить об автокефалии нельзя.

В другой раз он — человек, имеющий экуменический опыт и долго служивший на Западе, — внезапно заявил, что католики — не просто еретики, но вообще поклоняются другому богу («сиречь, диаволу»). Но

Назначенные

Главный бенефициар последнего заседания Синода — митрополит Тверской Савва (Михеев) — человек, сформировавшийся как церковный администратор целиком в эпоху патриарха Кирилла. Он стал новым Управделами Патриархии, ему всего 38 лет. Лишь в 2011 году Савва был призван из ярославской глубинки на служение настоятелем московского Новоспасского монастыря, где располагался неформальный штаб парамилитарного движения «Сорок сороков». Был заместителем Варсонофия по управлению делами, а летом прошлого года получил первое назначение на кафедру — в Тверь. Выстраивать карьеру Савве помогал бывший Ярославский митрополит Кирилл (Наконечный), ныне занимающий Екатеринбургскую кафедру.

Новым наместником Троице-Сергиевой лавры также стал «птенец гнезда Кириллова» епископ Парамон (Голубка), 41-летний выходец из Закарпатья. Старт карьеры Парамона, ранее возглавлявшего в Москве Донской монастырь, связывают с его сестрой — монахиней Серафимой, казначеем Архангельской митрополии РПЦ. С 2001 года они вместе с сестрой подвизались в Сахалинской епархии при епископе Данииле (Доровских), позже переехавшем со всем своим «кланом» в Архангельск. В 2012-м Парамон, послужив какое-то время в Капотне, стал наместником Донского монастыря, а в 2015-м — епископом. На место Парамона в Донской монастырь призван из далекого Уржума 35-летний епископ Фома (Демчук), уроженец города Бельцы. Он стал епископом менее двух лет назад и продвигался митрополитом Варсонофием.

Важное Финансово-хозяйственное управление патриархии («потоки») возглавил 42-летний митрополит Вологодский Игнатий (Депутатов), также ставший архиереем уже при Кирилле — в 2011-м. До архиерейства служил в Рязани, а потом стал епископом в Донской митрополии уже упоминавшегося в начале этой статьи митрополита Меркурия (Иванова). Именно его влиянию на патриарха приписывают эксперты это назначение — то есть

Ну и под занавес, совсем уж второстепенные назначения. Митрополит Симон (Гетя)переезжает из Мурманска в Орел на место отправленного на покой митрополита Антония (Черемисова), за которым тянется шлейф скандалов разного рода. Мурманским же митрополитом стал морской офицер в отставке, человек с довольно неоднозначной биографией, отражающей, впрочем, «ценности» кирилловской эпохи в РПЦ, Митрофан (Баданин). Архимандрит Савва (Тутунов), выписанный Кириллом специально из Парижа, чтобы быть замом Управделами Патриархии, станет епископом Зеленоградским, сохранив свой прежний пост. На нем лежит основная неблагодарная работа по инспектированию епархий и разбору жалоб на архиереев.

Общая тенденция новых назначений — омоложение административного аппарата патриархии и усиление монолитности «кирилловской команды», от которой отсекаются иерархи, доставшиеся в наследство от Алексия II и даже от Пимена.

***

Решения Синода РПЦ от 26 февраля нужно, скорее, рассматривать как заявку на более радикальные кадровые перестановки. Рано или поздно (скорее рано) Кириллу придется решать «проблему Илариона», то есть назначать нового председателя ОВЦС МП, и распределять «наследство Крутицкой епархии» — самого лакомого куска в нынешней РПЦ. Разумеется, озабочен Кирилл и необходимостью ослабить позиции митрополита Тихона (Шевкунова), который продолжает свой «вертикальный взлет» и неофициально уже становится «первым лицом» Московской патриархии.