Слово «счастье» в качестве ключевого сюжета вызвало иронические замечания в медиа. Глава Счетной палаты Алексей Кудрин, один из основателей ОГФ, объясняя смысл названия на открытии, шутил: в прессе пишут, что они «совсем оторвались от жизни». Реальные доходы населения падают уже четыре года, о каком счастье может идти речь?

На самом деле форум предлагал обсуждать индекс счастья как популярное понятие современной экономики. Кудрин убежден, что именно этот показатель станет «важнейшим трендом в оценке развития стран», в отличие от уходящего в прошлое ВВП, главного индикатора экономического благополучия в индустриальном обществе.

Кроме валового показателя, нужно добавить ряд других критериев, по которым можно судить об уровне благосостояния, считает Кудрин: это реальный рост доходов, увеличение продолжительности жизни, показатели инклюзивности — например, преодоление неравенства в доступе к образованию. «В нашей стране это самое актуальное, о чем сейчас можно говорить», — заключает глава Счетной палаты.

В четырех странах мира уже есть министерства счастья — в Бутане, Объединенных Арабских Эмиратах, Венесуэле и одном штате Нигерии, отмечает модератор дискуссии, президент «Сколково» Андрей Шаронов. Россия же в различных методиках, измеряющих уровень счастья, занимает от 30-го до 122-го места. Однако эти методики зачастую «базируются на материальных показателях», хотя важны и показатели гуманитарные — «ощущение справедливости, наращивание социального капитала, усилие продуктивных связей». Шаронов уверенно заявляет:

Площадка ОГФ, насчитывающая в этом году 1164 участника, из которых 117 — эксперты, призвана, по словам Кудрина, завязать диалог между «активным объединением людей» и властью.

Среди причин, влияющих на уровень счастья в обществе, он называет низкое доверие к власти, отсутствие обратной связи с гражданами и низкую вовлеченность людей в принятие решений.

— Когда человек не чувствует возможности влиять на развитие города, области или страны, это делает его несчастным, — убежден глава Счетной палаты. — Он видит, что происходит в стране, но не может внести свой вклад в создание успешного общества для своих детей.

Однако пока мы не создали «экономического базиса будущего процветания России», говорит экс-министр финансов, и ощущение, что «мы снова стали великими» после распада СССР, и мнимые успехи во внешней политике — это только иллюзия.

Сам Кудрин признается, что наиболее счастливый период для него — последние шесть лет вне власти, хотя личное счастье он в первую очередь связывает с профессиональной деятельностью. «Но, в общем, я счастлив, что мы переходим к обществу, ориентированному на человека», — добавляет экономист.

Дискуссию о российских судах в рамках ОГФ трудно привязать к теме счастья, однако она тесно связана с запросом на справедливость среди граждан. «Когда суды перестанут бояться граждан, а граждане — суда?» — задаются вопросом эксперты, среди которых глава Совета по правам человека Михаил Федотов, президент Федеральной палаты адвокатов Юрий Пилипенко и Уполномоченный по правам человека в Петербурге Александр Шилов.

Члены дискуссии сходятся во мнении: российские суды совершенно не приспособлены для обычного человека. В одних судах нет гардеробов и туалетов, другие находятся в километре от ближайшей автобусной остановки, третьи запрещают фотографировать во время судебного заседания.

Проблема в том, что в российской судебной системе отсутствует единый, стандартизированный свод правил, уверен член СПЧ и обозреватель «Новой газеты» Леонид Никитинский. Последний свод правил был создан в 2011 году, при этом он далеко не отвечает на все вопросы, которые могут возникнуть у неподготовленного человека без юридического образования.

Никитинский также выделяет проблему доступности суда, его открытости и прозрачности. Формально декларируется, что любой гражданин может присутствовать на открытом судебном заседании, на деле же приставы могут отказать без особых на то оснований.

В связи с этим глава СПЧ Федотов предлагает законодательно закрепить институт судебных наблюдателей, широко развитый в других странах.

— объясняет свою инициативу Федотов. — Мы знаем этот принцип, но на практике лучше всегда иметь справочку, что тебе это разрешено.

О необходимости переформатирования судебного языка с «языка запрета» на «язык разрешений» говорит Екатерина Ходжаева, научный сотрудник Института проблем правоприменения Европейского университета.

В одном все эксперты сходятся:

На ОГФ подвели итоги электорального цикла 2018 года: политологи Екатерина Шульман и Александр Кынев, член ЦИК Александр Кинёв и политик Ксения Собчак провели дискуссию «Будущее российских выборов».

Несмотря на разного рода фальсификации, в этом году мы увидели «самые конкурентные результаты за последние 15 лет», считает Александр Кынев.

Феномен протестного голосования на губернаторских выборах в сентябре этого года позволяет говорить о том, что институт выборов проснулся. «Мафия засыпает, просыпаются граждане», — иронизирует политолог.

Это приводит к тому, что даже технические кандидаты оказываются фаворитами гонки: так, в четырех регионах России прошли вторые туры выборов губернаторов, в которых кандидаты от «Единой России» уступали представителям системной оппозиции, консолидировавшим вокруг себя протестный электорат.

При этом назвать прошедшие в 2018 году выборы честными и прозрачными едва ли возможно. Действительно, количество откровенных вбросов и фальсификаций в сравнении с 2011–2012 годами снижается, просто теперь используются другие технологии. «Если основным инструментом контроля за выборными результатами со стороны власти является недопуск кандидатов, то основным инструментом недопуска является система сбора подписей, система муниципальных фильтров, законодательные привилегии парламентским партиям», — объясняет политолог и член СПЧ Екатерина Шульман.

Она утверждает: чтобы гражданское общество влияло на электоральный процесс, граждане должны становиться наблюдателями или членами участковых избирательных комиссий. Напомним, что процедура формирования УИК происходит каждые 5 лет. В Москве она только что завершилась.

Ксения Собчак также стала модератором дискуссии «Женщина права, или права женщин», посвященной гендерному неравенству в России. Эксперты из разных сфер обсудили главные проблемы российских женщин сегодня: домашнее и психологическое насилие, разницу в оплате труда, ограничения в трудовой сфере и пробелы в законодательстве.

Адвокат Алексей Паршин, специализирующийся на делах о семейном насилии, приводит статистику: в 90% случаев побоев в семье жертвой является женщина. На этом фоне Госдума в 2017 году декриминализирует побои в семье, переводя их из уголовной ответственности в административную.

Другая лакуна в российском законодательстве — закон о сексуальных домогательствах. В УК РФ есть статья 133 о «понуждении к действиям сексуального характера», но это понуждение должно сопровождаться угрозами уничтожения или изъятия имущества либо шантажом из-за материальной зависимости, говорит Алена Попова, сооснователь «Проекта W: сети взаимопомощи женщин».

А Сергей Саурин, адвокат по трудовым правам, напоминает, что у нас до сих пор существует подзаконный акт, перечисляющий список запрещенных для женщин профессий. Правда, недавно министр труда Максим Топилин обещал пересмотреть его и сократить список (сейчас их 456), однако сам факт существования подобных запретов говорит о трудовой дискриминации.

«Все наши действия должны быть направлены на один результат: чтобы права женщин и права человека стали одной и той же вещью», — заключает директор центра «Насилию нет».

По итогам форума опубликовано заявление, где декларируются принцип вовлеченности активных граждан в политическую жизнь страны для преодоления экономического застоя, политической изоляции и ограничения прав человека:

— Мы призываем всех сограждан проявлять солидарность в важных для всего общества действиях — по защите прав и свобод человека, гуманизации общества, развитию местных сообществ, борьбе с коррупцией, поддержке благотворительных и общественных организаций и независимых СМИ.