Оператор проекта — некоммерческий Фонд увековечения памяти жертв политических репрессий «Последний адрес», учрежденный Международным Мемориалом, журналистом Сергеем Пархоменко и еще несколькими частными лицами. Изготовление одной таблички обходится в 4 тысячи рублей. Но теперь за каждую из установленных в Петербурге с фонда могут взыскать от 50 до 100 тысяч рублей — таков размер штрафа для юрлиц за «самовольное распространение информационных материалов в неустановленных местах» согласно статье 37-1 закона «Об административных правонарушениях в Санкт-Петербурге».

Именно на нее указала зампредседателя Комитета по градостроительству и архитектуре Лариса Канунникова, сообщая о направленных в администрации районов Петербурга запросах КГА — чтобы те рассмотрели возможность подвести под эту статью «случаи установки указанных объектов».

Письмо Канунниковой — ответ на обращение бдительного гражданина Александра Мохнаткина, бывшего помощником депутата Виталия Милонова до его отъезда в Москву.

В КГА к доносу отнеслись с пониманием и постарались подвести под нее юридическую базу. Лариса Канунникова проинформировала Мохнаткина, что порядок установки наружной рекламы и информации регулируется городским законом «О рекламе» и двумя постановлениями правительства Петербурга. Отметив при этом, что действие этих постановлений «на указанные мемориальные таблички не распространяется». При этом «иной порядок установки мемориальных табличек не определен, требования к их внешнему виду и размещению не предусмотрены, таким образом, правовые основания для установки указанных табличек отсутствуют».

А раз отсутствуют, «их установка на фасадах зданий не соответствует требованиям действующего законодательства и, по мнению комитета, нецелесообразна».

Вот такая логика. Проект «Последний адрес» реализуется пятый год, имеет колоссальный общественный резонанс, но чиновникам ни разу не пришло в голову доработать нормативную базу — где теперь вдруг обнаружили дыры, которые предлагают затыкать штрафами.

При этом, похоже, и два другие смольнинских комитета считают, что доработка юридических обоснований — дело самой инициативной общественности, если ей больше всех надо.

Канунникова в своем письме указывает, что Комитет по культуре еще в феврале заключил: памятные таблички не являются мемориальными досками, а потому не соответствуют требованиям статей городского закона «О мемориальных досках». А согласно заключению КГИОП двухлетней давности, «авторам проекта следует проработать общественную инициативу с точки зрения соблюдения законодательства об охране объектов культурного наследия».

Вот так и пишет: «Комитет с уважением относится к идее сохранения памяти о знаковых событиях истории развития государства, однако установка мемориальных табличек является не единственной формой увековечивания памяти о каком-либо событии».

Изобретать альтернативные формы, надо полагать, общественники тоже должны сами — как и пути согласования памятных знаков.

«Чиновники предлагали мне семь разных способов согласования табличек, — рассказал куратор проекта «Последний адрес» в Петербурге Николай Иванов. — Все, как уверяли они, строго соответствуют закону. Самым циничным, пожалуй, было предложение воспользоваться законом о рекламе — мол, почему рестораны должны платить за вывеску, а вы нет? Мы выбрали тот, что регламентирует появление дополнительных элементов фасада, в том числе табличек-указателей (Постановление правительства Петербурга № 40 31.01.2017.— Прим. ред.), где решение остается за жильцами дома. И всегда обязательно согласовываем с ними наши памятные знаки».

Выбранная процедура — тоже еще та головная боль. Задумав установить информационную табличку, надо обратиться в Комитет по печати и взаимодействию со СМИ, он должен отправить пакет заявочных документов на согласование в КГА, КГИОП (если речь идет о фасаде объекта культурного наследия, дом находится в охранной зоне), в Комитет по благоустройству и дорожному хозяйству (если носитель попадает в зону зеленых насаждений общего пользователя или границ автомобильных дорог).

Отказать может любая из инстанций, этого будет достаточно, чтобы не получить от Компечати разрешения. Но даже если посчастливится им обзавестись, действует такое разрешение лишь пять лет — потом надо проходить все круги по новой.

При этом радеет Смольный о соблюдении требований закона весьма избирательно. Когда почетный гражданин Петербурга Даниил Гранин просил установить скромный памятный знак или небольшой крест на месте массовых расстрелов у бастиона Петропавловской крепости, ему ответили отказом — указав, что такой знак «нарушит восприятие памятника федерального значения». Но другим заявителям разрешили устройство парковки там же, с подъездной дорогой над расстрельными ямами, откуда археологи не успевали вынимать останки жертв красного террора. Подле Алексеевского равелина который год работает воздвигнутый как «временное сооружение» ресторан с двумя банкетными залами. Это, выходит, восприятию памятника — Петропавловской крепости — не мешает.

С 1994 года у дома по Лермонтовском пр., 51, стоит самовольно установленный крест. Инициаторы его водружения на месте снесенной в 1938-м церкви никаких согласований не получали. У Смольного претензий все эти годы не возникало, а нынешним летом там «подсказали» православным, как узаконить это дело — предложив подать заявку на включение территории в перечень зеленых насаждений общего пользования и провести крест как «элемент благоустройства». Аналогичным образом развивался сюжет с поклонным крестом, появившимся лет пять назад на месте храма Димитрия Солунского, снесенного в советскую пору ради строительства БКЗ «Октябрьский». Проверка выявила, что крест установлен самовольно, однако демонтировать его тоже не рискнули. В Смольном рассудили, что снос незаконно установленного креста способен вызвать «конфликт на религиозной почве», тогда как его сохранение, напротив, «не может оскорблять чьих-либо религиозных чувств» (цитаты из ответа Владимира Иванова, начальника отдела по связям с религиозными объединениями администрации губернатора, приводит издание «Канонер»). После чего замглавы администрации Центрального района Павел Спивачевский предложил митрополиту Варсонофию «оформить в установленном порядке размещение поклонного креста в возможно короткие сроки».

В Александровском парке Царского Села (памятник федерального значения) «православная общественность» учинила целый мемориал Григорию Распутину — с громадным поклонным крестом над срубом в три венца, коваными конструкциями для свечек-иконок и скамейкой под кованым же козырьком. Этому несанкционированному комплексу уже больше 13 лет.

Теперь вот фонд «Под Покровом Пресвятой Богородицы» задумал установить там еще и памятник Распутину — надо полагать, по той же схеме, не заморачиваясь с согласованиями.

Так было и с памятником генералу Захаржевскому в г. Пушкине, и с бронзовым памятником выпускникам Суворовского училища («Прибыл на каникулы») на Садовой улице, и с памятником Николаю II и Александре Федоровне на набережной Обводного канала — причем последние два открывал лично губернатор Георгий Полтавченко.

КГА незаконных монументов годами в упор не видит, но тотчас разглядел нарушения в табличках 11х19 см.

Такая фокусировка зрения — по первому стуку — нынче в тренде.

ВСЕ МАТЕРИАЛЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ РЕДАКЦИИ | АРХИВ ПУБЛИКАЦИЙ | PDF