«Память о блокаде — скорбная, в ней нет места для ликования или триумфа… Долгое время был очень хороший обычай: в День снятия блокады, 27 января, ставить на окно зажженную свечу. Мы смотрели на окна — в семь вечера зажигались огоньки, то там, то тут. Так вспоминали о своих погибших, и было отрадно сознавать, что с тобой скорбят незнакомые, но близкие люди…
Вымер ли тогда город? Нет, он был жив. Даже дети, маленькие дети, шли куда? В школу. Сами школы были закрыты. Но в подвалах, в бомбоубежищах появились небольшие группы, и уцелевшие учителя пытались донести до детей крупицы знаний. Я одна из тех, кто ходил в школу. Через ледяную мглу, в минус 40. Когда не было ни света, ни воды, и трупы, кругом трупы — на лестницах, на улицах, их везут на саночках те, кто еще способен ходить…
Но мы все равно шли в школу. Она была в бомбоубежище дома 13 по 2-й линии Васильевского острова. Закутавшись во что только можно, замерзшими пальцами мы пытались что-то писать.
В январе 1942-го я зашла к товарищу, которого не было несколько дней в школе, и узнала — умер не только он, вымерла вся его семья. В ту зиму у меня умер отец, бабушка, дедушка и другие близкие родственники.
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68
Отношение к дате 27 января связано для меня с очень тяжелыми воспоминаниями. Долгие годы власти старались всячески принизить подвиг ленинградцев в страшные дни блокады — количество погибших умышленно уменьшалось. Святая святых — Музей блокады в Соляном переулке — был разгромлен, подлинные вещи — уничтожены. Конечно, немало этому способствовало «Ленинградское дело». Громко не отмечалось даже 250-летие Петербурга — Ленинграда. Где уж тут уважение к павшим блокадникам. Учась в техникуме, я поинтересовалась в канцелярии, почему мне отказано в небольшой денежной надбавке, в то время как однокурснице ее дали. И получила ответ: «Так у нее отец погиб на фронте, а твой подох с голоду». И это не единичный случай. Это всех касалось, у кого родители в блокаду умерли. Уважение к блокадникам пришло позднее. Конечно, постепенно воздвигали мемориальные кладбища, и мы несли туда цветы и венки и скорбели, скорбели.
Прошло 75 лет, и выросло целых три поколения. Возможно, для многих молодых сегодня интереснее и важнее не сама блокада, а факт военной победы и освобождения города. Быть может, кому-то покажется уместным и этот военный парад… Но для тех, кто выжил в блокаде и кто помнит ее, любая блокадная дата — это прежде всего скорбь и боль».
Из воспоминаний Натальи СОБОЛЕВОЙ
P.S.
ВСЕ МАТЕРИАЛЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ РЕДАКЦИИ | АРХИВ ПУБЛИКАЦИЙ | PDF
Поддержите
нашу работу!
Нажимая кнопку «Стать соучастником»,
я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ
Если у вас есть вопросы, пишите [email protected] или звоните:
+7 (929) 612-03-68
