«РПЦ сделала ставку на эскалацию конфликта» 

— Я боюсь, что Синод закрыл возможность спокойного выхода из украинского церковного кризиса. Спокойный выход мог произойти, если бы все стороны согласились с двумя тезисами. Первый — нет греха в том, что украинский патриархат подчиняется Константинополю. Второй — нет преступления в том, чтобы оставаться прихожанином Русской православной церкви на Украине. Соблюдение этих двух тезисов гарантировало бы всем как минимум спокойную жизнь. Синод сделал ставку на эскалацию конфликта. Отмечу, что все санкции — они односторонние и в духе типичного «бомбить Воронеж»: ограничиваются права своих прихожан в отместку за действия «заморских партнеров».

Несомненно, патриаршие интернет-ресурсы будут действовать сейчас в духе «как бы побольнее укусить». Подобные решения очень вредны, потому что отравляют атмосферу в обществе.

«Телевизор будет играть активную роль в происходящем» 

— Российская власть будет сейчас максимально поддерживать украинскую православную церковь Московского патриархата. Возможностей для этого не очень много. Если начнутся попытки захвата храмов — возможно, Россия попробует обратиться в международные организации. Будут официальные протесты, и будет попытка показать, что украинская власть как минимум не мешает, а как максимум — сама эти захваты организует.

часть — Константинополь, а кто-то будет держать нейтралитет.

Можно называть происходящее «Украиной-2». Но надо понимать, что у каждого конфликта — свои особенности. В случае с «Украиной-1» в 2014 году России очень мало на кого можно было опереться. Со стороны Москвы было очень сильное разочарование в Партии регионов — они не стали держаться за власть, не стали до конца поддерживать Януковича. В этот момент Россия стала искать других партнеров на востоке Украины — и нашла и покойного Захарченко, и отставленного уже Плотницкого, и даже Пушилина из «МММ».

Сейчас ситуация несколько другая, поскольку УПЦ МП и большинство ее прихожан переходить под контроль Константинополя не собираются и — судя по высказываниям того же митрополита Онуфрия — хотят остаться в подчинении Московского патриархата. То есть уважения и поддержки со стороны Москвы теперь может быть больше.

Телевизор будет играть активную роль в происходящем — уже начались ток-шоу. Архиепископы и митрополиты участвовать в них по статусу, наверное, не будут. Могут участвовать светские деятели и священники-мигранты из Украины, которые предлагают гораздо более радикальные сценарии разрыва, нежели тот, что выбрала РПЦ. Украинская тема не уходит и должна, по идее [руководства], мобилизовывать общество — она будет представлена с точки зрения московского патриархата. Другая точка зрения будет представлена мальчиками для битья — в этом у российского телевидения тоже есть опыт. За Константинополь тоже будут выступать люди — но они заведомо окажутся в проигрышной роли.

«Это вызовет огромное огорчение и непонимание среди русских людей»

— Я не берусь сказать, что будет делать РПЦ дальше, поскольку это абсолютно непредсказуемо. То, что уже сделано, — это тотальная ошибка, которая ударит по Русской церкви примерно так же, как история с Крымом ударила по России.

Неспособность осознать изменившуюся реальность привела к тому, что Синод сделал шаг к направлению к схизме — то есть к полному разрыву отношений между Вселенской патриархией и Московским патриархатом. Это еще не схизма, поскольку обвинений в ереси Константинопольской церкви пока никаких не было, никто не говорил, что ее таинства, допустим, безблагодатны — но было запрещено в них участвовать. Это половинчатая мера — с церковно-канонической точки зрения она совсем непонятна.

Дальше может быть все, что угодно. По всей видимости, Константинополь не отступит от своего проекта — причем будет делать автокефалию с помощью своих епископов, не особенно доверяя тем украинским епископам, которые были под анафемой и которых он восстановил в сане. Может случиться следующее: в Украине больше 12 тысяч приходов Московского патриархата, которые оставались в нем во многом потому, что это была каноническая церковь. Теперь, когда МП отделяет себя от всего православного мира, а юрисдикция Константинополя в Украине создана решением от 11 октября, многие приходы могут начать переход в будущую автокефальную церковь, чтобы не быть отделенными от Вселенского православия. Не знаю, задумывались ли об этом в Минске на Синоде.

Во-вторых, решением от 11 октября, по сути, восстанавливается управление Киевской митрополией. А старая Киевская митрополия, о которой идет речь, включала в себя не только Украину, но и большую часть Белоруссии. То есть те белорусские приходы, которые были недовольны РПЦ (в первую очередь, те, где служат на белорусском языке), тоже могут уйти в юрисдикцию Константинополя. Я предполагаю, что Лукашенко не будет категорически против. Он привязан к московской точке зрения в религии, но как только Лукашенко поймет, что законная альтернатива невозможна — то очень сильно противиться ей не станет.

Наконец, третье: в православной России огромное почтение и любовь к Афону — а это часть Константинополя. Теперь нельзя причащаться на Афоне, нельзя служить в Афонских монастырях — по сути, молиться даже нельзя, например, в церкви в Париже (она тоже находится в юрисдикции Константинополя), на Крите, на Родосе, на Самосе. Это вызовет огромное огорчение и непонимание среди русских людей. То, что теперь там нельзя жить и молиться, — это минус не Константинополю, а Московскому патриархату. Выражаясь светским языком, мы опять бомбим Воронеж — наказываем самих себя вместо того, чтобы вступить в диалог и с Украиной, и с Константинополем. Это можно сделать, поскольку в той же Украине чувствуют себя победителями и настроены примирительно — но Москва заняла позицию, которая разрушительна и для нее, и для вселенского православия.