В 2017 году под гарантии России, Турции, Ирана, а также США и Иордании на юге Сирии были обозначены четыре зоны «деэскалации», в которых вооруженной оппозиции была обещана гуманитарная помощь и безопасность. В этом году началось последовательное уничтожение этих зон: была зачищена зона в провинции Хомс, и поток бомб превратил в кипу гравия пригород Дамаска — Восточную Гуту.

У режима Асада мало сколько-нибудь годной и мотивированной пехоты для зачистки местности после ударов ВКС, и с этой проблемой справились, начав расправляться с оппозицией по частям, последовательно концентрируя наличные силы против одной зоны «деэскалации» за другой.

Основная оппозиционная сила в Восточной Гуте — «Джейш аль-Ислам» по приглашению Москвы участвовала в 2017-м в переговорах в Астане, а ее лидера Мохаммада Аллуша объявили образцовым оппозиционером, который согласился признать РФ «надежным гарантом и партнером». Весной 2018 лидеры «Джейш аль-Ислам» умоляли российских военных выполнить обещания и прекратить бомбежку, но в ответ им предложили только безопасный выезд боевиков вместе с семьями и родственниками в колоннах автобусов в провинцию Идлиб при условии сдачи укреплений и тяжелого вооружения.

7 апреля 2018 года на город Дума (последний оплот обороны в Восточной Гуте), как утверждают свидетели, были сброшены с вертолетов емкости с хлором. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) заявила, что в Думе от применения ОВ (предположительно — хлора) пострадало до 500 человек и 43 — погибли. Хлор — тяжелый газ, который сам затекает в подземные укрытия, где нет хорошей вентиляции и куда от бомбежки укрылись защитники Думы. Химатака сломила волю к сопротивлению, боевики сдались и были вывезены в Идлиб с чадами и домочадцами. Потери среди сторонников режима Асада и союзников были незначительны. Не то что при штурме Алеппо в 2016-м.

Москва яростно доказывала, что в Думе была «провокация», а не правительственная химатака. Российские военные представили журналистам найденную в Думе после зачистки подпольную лабораторию по изготовлению иприта в идеально-рабочем состоянии и со складом химикатов, где даже нашли небольшой баллон с хлором. Впрочем, экспертиза, проведенная техническим секретариатом Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО), не нашла в Думе следов иприта, а только хлора, примененного в промышленных количествах. В результате Москва объявила, что ОЗХО захвачена американцами, а ее оценки — предвзяты.

В наказание за химатаку 14 апреля 2018 года США, Великобритания и Франция нанесли ракетный удар по объектам в Сирии, которые были предположительно связаны с разработкой ОВ. Удар носил демонстративно-показательный характер и не нанес режиму сколько-нибудь заметного вреда.

После разгрома Восточной Гуты и прочих очагов сопротивления в окрестностях Дамаска следующая операция летом 2018-го по зачистке южной зоны «деэскалации» в приграничных с Иорданией и Израилем провинциях Дейра и Кунейтра прошла на удивление легко. Сопротивление оппозиции быстро развалилось: желающих гибнуть под бомбами и напрашиваться на возможную химическую атаку нашлось мало. Боевики сдавали тяжелое оружие и на автобусах отправлялись в Идлиб вместе с гражданскими, а другие — сдались в надежде на амнистию и на возможное зачисление во вспомогательные отряды режима Асада. США, которые выступали гарантом южной зоны «деэскалации», не стали вмешиваться.

Президент Дональд Трамп не раз высказывал желание вернуть американских солдат домой из Сирии.

Только на северо-востоке Сирии в курдском полунезависимом регионе Роджава американские военные продолжают операции против остатков ИГ (запрещенного в РФ. —Ред.) вместе с курдами. С американской помощью курды Роджавы заняли обширные территории вместе с основными сирийскими месторождениями нефти и газа, которые раньше контролировало ИГ. Но для курдов главный враг не в Дамаске, а в Анкаре, они с сирийской оппозицией воевали чаще, чем с Асадом, и они вполне готовы договариваться о компромиссе, если получат широкую автономию и защиту от турок.

В последнее время начались авиа- и артиллерийские удары по Идлибу: идет подготовка к ликвидации последней, самой большой зоны «деэскалации». Российское Минобороны объявило, что боевики из Идлиба будто бы сами готовят наступление с тяжелой техникой на Алеппо и Хаму, что в условиях открытой местности, огневого превосходства и господства ВКС в воздухе — бессмысленное самоубийство. Надо полагать, что обвинение противника в провокациях — хороший предлог для оправдания большой операции по зачистке Идлиба. Боевиков и враждебно настроенного гражданского населения там скопилось много, противник окопался в горах и в городах, и отступать им теперь из Идлиба некуда — только за границу в соседнюю Турцию или, в лучшем случае, в охраняемую турецкими военными некую специальную зону вдоль границы, если турки, которые ввели на север Сирии военные контингенты, сумеют договориться с Дамаском и Москвой о сохранении каких-то остатков зоны «деэскалации» под турецким протекторатом.

Ни США, ни их союзники не собираются спасать остатки «умеренной» вооруженной оппозиции в Идлибе, ни тем более сконцентрированных там исламистских радикалов из бывшего фронта «ан-Нусра»(запрещенного в РФ. —Ред.). В то же время США, Франция и Великобритания предупредили, что нанесут удар по режиму Асада, если в Идлибе опять применят ОВ.

В ответ на западные угрозы вмешательства российские военные объявили, что в Идлибе боевики вместе с английскими агентами готовят «провокацию» — завезли, мол, хлор и готовятся то ли травить местное население, то ли прикидываться, что травят, а может, то и другое сразу. От англичан после отравления бывшего полковника ГРУ Сергея Скрипаля в Солсбери, типа, можно ждать чего угодно. Также вспомнили в Москве о химлаборатории, чудесно найденной в Думе в прошлом апреле, и было объявлено, что там было итальянское оборудование. (Хотя при чем тут Италия, где сейчас у власти дружественное Кремлю националистическое правительство?)

Для массированной химатаки нужны специалисты и специальные средства доставки ОВ: иначе невозможно создать убийственное аэрозольное или газовое облако. У сирийской оппозиции таких возможностей нет, а у режима Асада — есть. Можно, конечно, придумать, что террористы и их покровители могут устроить «провокацию» с ОВ. Но тогда нужно оборудовать какую-нибудь подпольную газовую камеру. Именно такую камеру или брошенные средства высшей химзащиты для провокаторов следовало найти нашим в Думе для убедительности, вместо дурацкой лаборатории.

Так сложилось, что всерьез мешать российским военным вновь утвердить власть Асада над большей частью Сирии никто сейчас не собирается, и наши военные базы в Сирии никому особо не мешают. США и Израиль прежде всего обеспокоены присутствием Ирана в Сирии, а с РФ ссоры не ищут:

Казалось бы, если договориться с президентом Реджепом Эрдоганом и найти способ убедить Асада не использовать ОВ, можно в обозримые сроки зачистить Идлиб, избежав конфронтации с Западом. Но именно это, похоже, и не устраивает: конфронтация с США жизненно нужна слишком многим в Москве.

Тем более в данном случае риск не так уж велик, несмотря на все заявления о провокациях и на демонстративное наращивание российской группировки. США с союзниками могут нанести еще один ракетный удар, но ведь не по войскам, что изготовились зачищать Идлиб, и не по российским базам, а военное ведомство в Москве в ответ отработает патриотическое возмущение. Все получат, что хотели, но противостояние останется «холодным». Только сирийцам опять не везет.