В Шалинском городском суде идет процесс по делу руководителя чеченского «Мемориала» 61-летнего Оюба Титиева, обвиняемого в хранении 200 граммов марихуаны. Уже допрошены 29 из 65 свидетелей обвинения. 28 из допрошенных — сотрудники ОМВД РФ по Курчалоевскому району. Каждый допрос начинается с того, что судья Мадина Зайнетдинова разъясняет свидетелю его права и предупреждает об ответственности за дачу ложных показаний в соответствии со статьей 307 УК РФ, предусматривающей до 5 лет лишения свободы. Судья Зайнетдинова внимательно смотрит на свидетеля и педантично уточняет, все ли ему понятно. После этого просит поставить подпись в протоколе.

Все 28 сотрудников курчалоевской полиции расписались в протоколе, а затем, отвечая на вопросы адвокатов Титиева, дали следующие показания:

1. в ОМВД по Курчалоевскому району никогда не было подразделения под названием  «группа быстрого реагирования» (ГБР);
2. никто из сотрудников ОМВД не носит камуфлированную форму зеленого цвета с   нашивками  «ГБР»;
3. в автомобильном парке ОМВД по Курчалоевскому району нет служебных машин марки УАЗ «Патриот» и марки «Нива» камуфлированного цвета с надписями «ГБР».

Чтобы понять, почему данные свидетельства так важны для обвинения, нужно вернутся на семь месяцев назад — в день, когда родилось это дело.

Вот так на самом деле в машине Оюба Титиева «обнаружили» наркотики, однако в официальной версии обвинения изложены совсем другие обстоятельства. А именно: в 10.20 утра сотрудники ДПС Курчалоевского ОМВД старший патруля Гараев и инспектор Хутаев остановили Титиева якобы за выключенные фары ближнего света и «увидели на коврике пассажирского сидения крупинки зелено-бурой травы и подозрительный пакет под пассажирским сидением».

Вот только из фототаблицы осмотра места происшествия (машины Титиева) наглядно следует, что никакого пакета под сидением переднего пассажирского сидения не видно. Пакет можно было увидеть только в одном случае: если откинуть чехол и отодвинуть само сидение назад на 10—15 сантиметров. Именно это и зафиксировано в таблице на фотографиях 7 и 10. Но на суде Гараев и Хутаев категорически настаивали, что никто из них к сидению не прикасался. А если они к сидению не прикасались, чехол на нем не откидывали, само сидение не отодвигали, значит, физически не могли увидеть «подозрительный пакет». Как же они тогда узнали о его существовании? Собственно ответ на этот вопрос очень простой.

Сотрудники ГБР, задержавшие Титиева часом ранее, доставили правозащитника в Курчалоевский отдел полиции. Они свою часть «спецоперации» выполнили: машину остановили, пакет с наркотиками подкинули. В 99,9% этого хватило бы для фабрикации очередного дела по 228-й статье УК РФ. Потому что борьба с наркотиками давно уже заменила чеченским полицейским истощившуюся «золотую жилу» преступлений по терроризму. Боевиков объективно стало очень мало, а полицейских осталось по-прежнему очень много. И Рамзан Кадыров объявил в Чечне новую войну — с наркотиками. Масштабы этой войны поражают воображение: 22 августа, выступая перед чеченскими силовиками, Кадыров сказал, что только в этом году в Чечне задержано 1502 наркомана. Абсолютно все, кому предъявлены обвинения, признают свою вину, и их судят «в особом порядке». То есть подсудимого просто приводят в суд и тут же, без судебного следствия, выносят приговор.

Полагаю, тем, кто организовывал «спецоперацию» против Титиева, даже в голову не пришло, что с «чистосердечными признаниями» могут возникнуть какие-то проблемы. И я примерно представляю степень растерянности чеченских полицейских, когда Оюб категорически отказался от самоговора. Да еще сказал (правозащитник же!), что наркотики не имеют никакой доказательственной силы, так как были «найдены» в его машине без понятых.

Добиваться признания не стали только по одной причине: не хватило времени. Задержание видел знакомый Оюба и сразу же позвонил в офис «Мемориала». Коллеги подняли шум, руководству республики стали звонить председатель СПЧ Федотов и Уполномоченный по правам человека Москалькова.

Именно тогда и было принято решение об инсценировке повторного задержания Титиева. Во втором дубле главную роль сыграли уже сотрудники ДПС Гараев и Хутаев. Никакого «подозрительного пакета» они, конечно, же в машине не видели. Задача у них была совершенно техническая: остановить машину Титиева, вызвать следственно-оперативную группу и привезти понятных. Чтобы все было «по закону».

Теперь, чтобы опровергнуть версию Титиева, который с самого начала последовательно и детально описывал обстоятельства своего первого задержания, следствие сделало свидетелями чуть ли не весь состав Курчалоевского ОМВД. «Свидетели» должны были дружно отрицать существование группы быстрого реагирования в отделе. Все они должны были сказать, что в ОМВД по Курчалоевскому району нет сотрудников, которые носили бы зеленый камуфляж, а также камуфлированных автомобилей с надписью «ГБР» на борту.

Из 28-ми допрошенных свидетелей обвинения именно показания Хутаева, Гараева, а также следователя Муратова, который выехал на место происшествия в составе следственно-оперативной группы и под протокол изъял из машины Титиева «подозрительный пакет», заслуживают особенного внимания. Именно на показаниях этих трех свидетелей процессуально базируется все обвинение. Если эти показания разваливаются — разваливается и все дело.

Свидетель Муратов

Адвокат Заикин: Вам вообще знакома эта аббревиатура — «ГБР»?

Муратов (машет для убедительности головой): Нет.

Адвокат Заикин: Вы сообщили суду, что проживаете на территории ОМВД Курчалоевского района в общежитии. Так?

Муратов: Да.

Адвокат Заикин: Вот мы с моим коллегой адвокатом Ильей Новиковым неоднократно находились на территории ОМВД и наблюдали сотрудников в зеленой камуфлированной одежде с нашивками «ГБР» на рукавах и на спине. Вы там живете уже больше года. Вы сотрудников в такой форме не видели?

Муратов: Нет.

Адвокат Дубровина: Вы допросили более 10 сотрудников Курчалоевского ОМВД. С какой целью вы допрашивали этих сотрудников полиции? Что вы хотели у них выяснить? Какую версию вы у них проверяли?

Муратов: Ну, были ли они на каких-то там камуфлированных машинах, служили ли они в этой «ГБР» какой-то… Насколько я помню, была версия со слов Титиева, что его останавливали сотрудники ГБР, я эту версию проверял.

Адвокат Дубровина: Эта версия подтвердилась?

Муратов: По показаниям свидетелей — нет.

Адвокат Заикин: Вы живете на территории ОМВД Куралоевского района. Вы ходили по территории ОМВД мимо стоянки служебных автомобилей?

Муратов: Может быть, и ходил.

Адвокат Заикин: Вы когда-нибудь видели там машины камуфлированной расцветки типа хаки?

Муратов: Никогда не видел.

Свидетель Хутаев

Адвокат Заикин: Вы теперь — начальник ГИБДД Курчалоевского ОМВД. Скажите, есть ли в данном отделе полиции автомобили с надписями «ГБР»?

Хутаев: Нет.

Адвокат Заикин: А в январе 2018 года автомобили с надписями ГБР либо «группа быстрого реагирования» были?

Хутаев: Нет, не видел.

Адвокат Заикин: УАЗ «Патриот» зеленой камуфлированной расцветки с надписью на заднем стекле «ГБР»?

Хутаев: Нет.

Адвокат Заикин: Автомобиль «Нива» камуфлированной расцветки с номерами р008ва 95 региона и с надписью « Курчалой ГБР» имеет какое либо отношение к Курчалоевскому ОМВД?

Хутаев: Нет, у нас такой машины не имеется.

Свидетель Гараев

Адвокат Заикин: Носят ли какие-то подразделения Курчалоевкого ОМВД зеленую камуфляжную форму?

Гараев: Не видел такого.

Адвокат Заикин: А нашивки ГБР?

Гараев: Это что за служба ГБР?

Адвокат Заикин: Я у вас спрашиваю.

Гараев: Не знаю такую.

Адвокат Заикин: Несли ли вы когда-либо службу совместно с сотрудниками ГБР?

Гараев: Нет.

Адвокат Заикин: До 9 января в Курчалоевском ОМВД были подразделения, которые носили зеленую камуфляжную форму?

Гараев: Не замечал.

Адвокат Заикин: С нашивками ГБР?

Гараев: Даже не знаю, что это такое.

Адвокат Заикин: А служебные машины с камуфляжной раскраской?

Гараев: Нет, не видел.

Адвокат Заикин: Машины с надписью «ГБР Курчалой»?

Гараев: Я не видел.

Адвокат Заикин: Среди автомобилей ДПС Курчалоевского ОМВД есть машина с номерами м 0147 95 регион?

(После этого вопроса наступает пауза. Свидетель, до этого довольно бодро отвечавший на вопросы, молчит. Просит повторить вопрос).

Гараев (неуверенно): По-моему, эта машина списана уже.

Адвокат Заикин: В какому году?

Гараев: В этом, кажется.

Адвокат Заикин: Вы ее использовали в служебных целях?

Гараев (молчит, тихо отвечает): Да, я на ней ездил. Она была закреплена за мной.

Адвокат Заикин: Рейдовые мероприятия у вас бывают? Ну когда совместно с вами другие подразделения несут службу на дороге?

Гараев (после очередной паузы): Бывают.

Адвокат Заикин: В ходе рейдовых мероприятий вы не сталкивались с сотрудниками подразделений, которые носили зеленую камуфляжную форму с нашивками ГБР?

Гараев (неожиданно и как-то отчаянно громко): Я же вам сказал, что не знаю, что это за служба такая! Что такое ГБР — не знаю я!

Адвокат Заикин: Вы понимаете, что вас предупредили об ответственности за дачу ложных показаний?

Гараев (мрачно): Конечно.

Адвокат Заикин: Вы настаиваете на своих показаниях?

Гараев (долго молчит, потом еле слышно с отчаянием говорит): Я не знаю, что такое ГБР…

После этого допроса Алихан Гараев удалит из своего аккаунта в инстаграме коллаж из шести фотографий, на которых он в форме сотрудника ДПС на служебной машине с номерами м 0147 95 региона проводит совместный рейд с сотрудниками в армейской камуфляжной форме зеленого цвета с нашивками ГБР. Фотография была размещена 6 июня 2017 года.

Также Гараев удалит из своего инстаграма две одинаковые фотографии, на которых он сфотографирован со своим коллегой на фоне служебной автостоянки ОВМД Курчалоевского района. На этой стоянке позади Гараева отчетливо видны три автомобиля камуфлированной расцветки. Два автомобиля марки УАЗ «Патриот» и камуфлированная «Нива» с номерами в008ра. Фотографии размещены 12 октября 2017 года.

Мы сделали скриншоты инстаграма Гараева до того, как он почистил свой аккаунт. Но есть и куда более серьезные доказательства того, что сотрудники ОМВД Курчалоевского района дали в суде ложные показания. И эти доказательства удалить уже не так просто. Потому что их источник не инстаграм, а официальный сайт главы Чечни Рамзана Кадырова, официальный сайт МВД по ЧР и государственные СМИ. И мы полагаем, что

Начнем с сюжета, показанного по чеченскому телеканалу «Грозный ТВ» и размещенного на сайте канала 4 апреля этого года.

Сюжет посвящен теме трудоустройства детей погибших сотрудников полиции, начинается он следующим закадровым текстом корреспондента:

На сайте государственного информационного агентства «Чечня сегодня» по поиску «ГБР» можно найти видеоролик (он также выложен и в Youtube).

В нижнем левом углу видеоролика написано «ГБР.УМВД». Называется видеоролик: «В Чечне продолжаются профилактические рейдовые мероприятия МВД по ЧР». В этом сюжете показано, как сотрудники ДПС проводят досмотры автомашин совместно с сотрудниками подразделения ГБР. (При этом рядом с полицейскими не видно ни понятых, ни следователя, составляющего протокол о досмотре транспортного средства, что является грубейшим нарушением закона.)

На официальном сайте МВД по ЧР поиск по словам «ГБР Курчалой» выдает ссылку на официальный пресс-релиз от 08 февраля 2017 года, сообщающий о посещении министром МВД по ЧР Русланом Алхановым Курчалоевского ОМВД.

Цитируем последний абзац: «Руслан Алханов проверил готовность группы быстрого реагирования, круглосуточно находящейся в отделе полиции на случай осложнения оперативной обстановки. Министр лично ознакомился с укомплектованностью сотрудников ГБР, проверил их экипировку и оружие».

На сайте ЧГТРК «Вайнах» поисковик отсылает нас к сюжету «Вестей Чечни» от 7 февраля 2017 года.

Первые кадры сюжета: Руслан Алханов проводит совещание с полным составом Курчалоевского отдела полиции. На 4 минуте 09 секунде сюжета корреспондент говорит:

За этими словами следует видеоряд, на котором мы видим группу быстрого реагирования ОМВД по Курчалоевскому району в полном составе и в боевой готовности. Все сотрудники подразделения ГБР одеты в форму армейского образца цвета хаки.

А из новости от 12 октября 2017 года (то есть за три месяца до задержания Оюба Титиева), размещенной на сайте государственного агентства «Чечня сегодня», следует, что министр Алханов снова посетил ОМВД по Курчалоевскому району. Цитируем второй абзац:

Особого внимания заслуживает линия сюжета, связанная с камуфлированными полицейскими машинами УАЗ «Патриот». Никаких следов госзакупок «Патриотов» для чеченского МВД ЧР найти не удалось. Зато на сайте главы и правительства Чеченской республики размещен пресс-релиз от 18 ноября 2015 года о том, что Рамзан Кадырова передал восемь автомобилей УАЗ «Патриот» специальному батальону особого назначения «Грозный» МВД по Чечне.

Внедорожники приобретены на средства Регионального общественного фонда имени Героя России Ахмата-Хаджи Кадырова.

Цитата Кадырова:

Сообщения о щедром подарке размещены не только на сайте главы Чечни, но и на информагентствах «Грозный-информ» и «Чечня сегодня».

Судя по фотографиям, эти машины — точь в точь похожи на те камуфлированные УАЗы «Патриот», которые запечатлел и выложил в свой инстаграм свидетель Алихан Гараев. Можно сделать логичное предположение, что Фонд Кадырова и лично его президент Аймани Кадырова делали аналогичные подарки и другим подразделениям полиции Чеченской республики. И все же кто именно подарил камуфлированные «Патриоты» Курчалоевскому ОМВД — вопрос теперь исключительно принципиальный. Ответ на него мы получим в суде по делу Оюба Титиева, когда адвокаты запросят документацию фонда им. Ахмата Кадырова, а также пригласят для дачи свидетельских показаний министра МВД по Чеченской Республике Руслана Алханова, главу Чечни Рамзана Кадырова и президента благотворительного фонда Кадырова Аймани Кадырову.

Ведь они теперь — главные свидетели защиты.

Вместо послесловия 

22 августа, после серии нападений на полицейских, которые осуществили дети в возрасте от 11 до 17 лет, Кадыров публично обвинил правозащитников в пособничестве террористам, запретил им въезд на «свою территорию» и опять назвал Оюба Титиева наркоманом, в очередной раз удивившись, почему «правозащитника, которого в Чечне никто не знает, защищает так много людей со всего мира».

Для справки. С 2009 год Оюб Титиев руководит чеченским отделением правозащитной организации «Мемориал», работающей на Кавказе 18 лет. Первое свое отделение «Мемориал» открыл в Ингушетии в 2000 году для помощи жителям Чечни, пострадавшим от чеченской войны. В первую очередь, от незаконных действий российских военнослужащих. «Мемориал» и «Гражданское содействие» оказывали гуманитарную помощь чеченским беженцам в лагерях на территории Ингушетии, а потом, когда Чечня начала восстанавливаться, чеченским школам.

К 2009 году «Мемориал» уже имел несколько отделений в Чечне, Оюб Титиев возглавлял гудермесское отделение. А в грозненском работала Наташа Эстемирова. 15 июля 2009 года она была похищена и расстреляна. Следствие так и не нашло ее убийц, но мотив убийства все-таки установило: Наташу убили за ее правозащитную работу. На тот момент «Мемориал» занимался уже не только жертвами военных преступлений, совершенных в ходе двух военных кампаний в Чечне. Он активно помогал новым жертвам, пострадавшим от рук чеченских силовиков, вчера еще — бывших боевиков, которых Россия амнистировала и привела к власти в Чечне.

Убийство Наташи стало огромной потерей для «Мемориала», от которой в полной мере он так и не оправился. Но коллеги Наташи во что бы то ни стало, в том числе ценой своей жизни, хотели продолжать свою работу и защищать своих сограждан. Для них это было еще и делом чести. Именно упорство Оюба Титиева стало ключевым для очень непростого решения — не закрывать «Мемориал» в Чечне. Ну и еще сыграл роль другой немаловажный факт: на тот момент президентом России был Дмитрий Медведев, у которого было несколько иное, чем у Владимира Путина, отношение к чеченской власти и лично к Рамзану Кадырову. Именно благодаря медведевской политике «нового курса» на Кавказе, нормализовавшей ситуацию в таких нестабильных регионах как Дагестан и Ингушетия, смертельно раненое правозащитное движение в Чечне получило «второе дыхание».

На сайте Кремля можно найти стенограмму доклада Оюба Титиева на встрече президента Медведева с Советом по правам человека в 2010 году. Эта стенограмма доступна, в общем, каждому, кто умеет читать. Поэтому все заявления чеченской власти о том, что «никто не знает правозащитника Титиева», мягко говоря, не соответствуют действительности.

Убийство Наташи Эстемировой, открыто и жестко критиковавшей Рамзана Кадырова и его силовиков, все-таки наложило ограничения на последующую работу «Мемориала» в Чечне. Публичная деятельность чеченских правозащитников была сведена к минимуму. Это было вынужденное решение, продиктованное соображениями безопасности. Чеченские власти безусловно знали про «Мемориал» все. Знали они, и кто такой Оюб Титиев. В 2015-м даже прислали черную метку в своем фирменном стиле: хлопцы в балаклавах напали тогда на гудермесский офис «Мемориала». Оюба в тот момент на работе не было, а ведь именно его искали налетчики, закидывая яйцами женщин. После этого нападения «Мемориал» закрыл отделение в Гудермесе.

9 января 2018 года, когда задержали Оюба, по чеченскому «Мемориалу» был нанесен очередной, на этот раз уже сокрушительный удар.

гарантирующей всем гражданам страны презумпцию невиновности. «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда».

Совсем недавно, на похоронах осужденного за убийство полковника Буданова Юнуса Темирханова, Кадыров потребовал «относиться к чеченцам в соответствии с Конституцией Российской Федерации». Хотелось бы рекомендовать главе Чечни самому неукоснительно соблюдать ее в отношении всех чеченцев.