Лидеры парламентских партий перед отпуском завели старую песню о возможном объединении в один блок. В пятницу, 27 июля, лидер ЛДПР Владимир Жириновский на пресс-конференции заявил о необходимости создать двухпартийную систему и ввести ее чуть ли не с 2019 года. «Было бы две партии, мы бы здесь втроем сидели: председатель Госдумы, справа — председатель консервативной партии, слева — председатель социально-демократической». Жириновский сказал это и тут же добавил, что в России все делается «на троих».
Чуть позже председатель «Справедливой России» Сергей Миронов заявил о том, что осенью появятся первые результаты проекта по созданию «мощной укрупненной партии». Из контекста можно было подумать, что «СР» и ЛДПР решили объединиться, так что «эсерам» пришлось в субботу утром в срочном порядке опровергать эту гипотезу — мол, это все неверная интерпретация со стороны журналистов.
Подобные разговоры — объединиться, чтобы теперь-то уж точно всех победить, — ведутся в системной парламентской оппозиции периодически и все больше становятся похожи на какую-то отвлекающую повестку.
«Давно отброшен курс на создание реальных партий, и те партии, что есть, являются опорными девайсами внутренней политики для Администрации президента и правительства, — скептически говорит политолог Глеб Павловский.
«Если сейчас создавать еще одну фикцию с объединением, это заденет кучу людей в руководстве этими партиями, а главное — заденет несчастный электорат, который вообще ничего не поймет».
Нечто похожее Жириновскому сказал спикер Госдумы Вячеслав Володин на той же пресс-конференции 27 июля. «Вот если реализовать эту модель, как вы предлагаете, у нас, то, скорее всего, второй партией будет КПРФ, а больше всех пострадает от реализации этой американской модели фракция ЛДПР», — заявил Володин и спровоцировал очередной виток дискуссии.
Но что для одних просто разговоры, для других — вопрос выживания. «Справедливая Россия», хоть и открыто отказалась сливаться с ЛДПР, все равно находится в поисках возможности собственного укрупнения. «СР» на самостоятельное плавание не способна, и ей что-то надо делать, иначе в следующем думском созыве ее может не оказаться.
ЛДПР жива до тех пор, пока Жириновский в состоянии сохранять свою активность, однако он, как известно, не молодеет,
поэтому думать о своем будущем либерал-демократам тоже необходимо.
Теоретически слияние не исключено, — говорит политолог Аббас Галлямов. — Вопрос только в том, насколько договороспособными окажутся лидеры этих партий. Впрочем, если Кремль решит, что ему это выгодно, то он, безусловно, сумеет заставить партийцев отбросить свои амбиции и обо всем договориться».
Со «Справедливой Россией» ситуация полегче: придуманная в середине нулевых как «вторая нога власти» «СР» изначально собиралась из малых партий, которым просто как-то нужно было выжить из-за ужесточения правил регистрации партий в 2006 году. Удивительно, но сейчас «эсеры», по данным СМИ, ведут переговоры с такими же малыми партиями (у них даже названия одинаковые): «Родина», Партия пенсионеров. Правда, в самих потенциально «поглощаемых» структурах об этом ничего не знают.
Но если Миронову предложат пост условного посла в какой-нибудь стране, «Справедливая Россия» сама тут же растворится там, где ей скажут, уверен политтехнолог Владимир Перевозчиков.
Так что для Кремля это мелкие хлопоты на уровне бубновой восьмерки в картах.
Партии покрупнее объединяться будут вряд ли, считает Перевозчиков. Слишком много вещей должно сойтись. В «Справедливой России» между делом заявили, что хотели бы видеть в большой объединенной партии и «СР», и ЛДПР, и КПРФ. Первый зампред фракции в Госдуме Михаил Емельянов так и сказал «Коммерсанту», но это вообще какая-то фантастика, считает эксперт. «Мы все знаем, что возраст и у Зюганова, и у Жириновского почтенный, и тянуть лямку вроде президентских выборов или любой федеральной кампании тяжело, — говорит Перевозчиков. — Но гипотетическое объединение для усиления возможно только при уходе обоих лидеров, а они еще много кого переживут, будьте уверены».
Кремль в случае необходимости может придумать любые форматы объединения, но это будет какой-то партийный садизм: в партиях есть свои потенциальные сменщики с амбициями, которым объединение не нужно, электорат это все не поймет, и идеологические платформы больно уж разные. «Конечно, политоператор может продумать какие-то идеальные условия для объединения, — соглашается Перевозчиков. — Но далеко не все региональные партийные лидеры будут от этого в восторге».
Иными словами, любые попытки объединения могут привести к большому количеству локальных, но неприятных конфликтов. С другой стороны, у парламентских партий появляется шанс показать хоть какое-то подобие политической деятельности.
