Огонь, пылающий в сосуде

«Пылающий» —лучший фильм Каннского конкурса, недооцененный жюри. Чистая и необъяснимая магия, которую сотворил один из самых талантливых корейских режиссеров Ли Чан-дон («Оазис», «Поэзия»). Формально — по мотивам рассказа Харуки Мураками «Сжечь сарай». Рассказ, прямо скажем, безыскусный: о взаимоотношениях юноши, его бывшей одноклассницы и ее новом знакомом — скучающем богаче. На экране текст Мураками растушеван поэзией, тайной, неизвестно откуда возникающего саспенса и тоски, густым воздухом чудной жизни, в которой обыденность — цепь случайных совпадений.

Давняя подруга Хэми просит Чонгсу, начинающего писателя, присмотреть за котом, так как она решила посетить Африку. Из поездки она возвращается в компании роскошного и томного Бена, владельца шикарной квартиры и Porsche. Бен не видит разницы между работой и игрой, игрой и жизнью. Для собственного удовольствия он поджигает теплицы, рассыпанные вокруг города. Этот странный треугольник все время рассыпается и собирается заново. Тем более что легкая фантазерка Хэми в какой-то момент исчезает бесследно. Буквально истаивает.

В притягательном сумеречном кино вспыхивают огни аллюзий и отсылок: и «Великого Гэтсби», и произведений Фолкнера, поклонником которого является Чонгсу, и «Исчезнувшей» Флинн, и даже «Завтрака у Тиффани» Капоте. У витающей в облаках непредсказуемой Хэми вроде бы есть кот.

Вроде бы кот был… или его не было. И убита ли Хэми харизматиком с дьявольской улыбкой Беном или ничего не было? И поджигает ли Бен теплицы? Или все это, как и детские воспоминания Чонгсу, сочинены его писательским воображением? «Пылающий» — дивное путешествие в сферу чувств и переживаний.

Волшебное действо, гуляющее само по себе между иронией и искренностью, реальным и поэтическим, отсылающее к творениям метамодернизма — «движения между и вне противоположных полюсов чувства». Эта реальность не описывает материальный мир, данный нам в ощущениях. Жизнь здесь — всего лишь тень действительности, иллюзия, детализированная модель представлений. По сути, поэтика Ли Чан-дона развивает не столько литературные поиски Мураками, сколько следует стилистическим и философским изысканиям нобелевского лауреата соотечественника Мураками Кэндзабуро Оэ. В формулировке его литературной премии была отмечена «поэтическая сила в сотворении воображаемого мира, где реальность и миф, объединяясь, представляют тревожную картину сегодняшних человеческих невзгод».

Любая случайная встреча, вечеринка, свидание, сама хрупкая жизнь — могут вмиг рассыпаться вдребезги. И обернувшись, ты уже не уверен: было? Не было? И поэтому лучший или единственно возможный способ существования — импровизация. Как сказал Майлз Дэвис, «не играй то, что уже есть. Играй то, чего еще нет. Импровизируй!»

И кинематографическое мастерство Ли Чан-дон, словно кружево, вывязывающего на наших глазах эту сюрреалистическую поэму, — тому доказательство.

То как зверь она завоет

«Зверь» —яркий дебютный инди-триллер британского режиссера Майкла Пирса, премьера которого стала событием фестиваля в Санденсе.

Молл (Джесси Бакли) — нелюбимая дочь, живет с родителями на живописном острове Джерси, на продуваемых ветрами нормандских землях. Об этих местах и об острове, зависшем между Францией и Великобританией, Пирс знает не понаслышке, он сам родом из Джерси. Здесь живет большая колония эмигрантов из Португалии, и расовое напряжение чувствуется особенно остро.

в которой убийцей может показаться только какой-нибудь «жалкий португалишка», но никак не человек из своего круга.

Молл исполняется 27, но праздник благочестивого семейства — толпа гостей на зеленой лужайке, барбекю и фальшивые тосты — приносит лишь разочарование. Ее мамаша — авторитарная, пресная, благостная, дирижер местного хора, в котором поет и страдающая от домашнего гнета Молл. Тут-то неожиданно и возникнет из ниоткуда странный пришелец — Паскаль. Почти принц, вместо коня — старенькая машина. Блондин, лицо со шрамами. На торжественный прием с кремовыми шторами, шампанским и Листом явится в драных джинсах.

В их яростной и непозволительной любви — шум волн, скорость, ветер, поцелуи над скалистым обрывом и головокружительное чувство свободы. Их роман — праздник неповиновения, который взбесит показательно вежливую, благонравную мать Молл. И не только из-за ее скверного тоталитарного характера.

Не причастен ли этот дикий сердцем юноша к зверским преступлениям? Все вокруг практически в этом уверены, включая полицию. Но не Молл.

Пирс жонглирует жанрами, превращая мелодраму в триллер, триллер — в экзистенциальную драму. Тихая мирная жизнь добропорядочных горожан маленького уютного городка и «счастливого семейства» Молл отчего-то тревожит, держит в напряжении не меньше, чем тайные преступления серийного убийцы и работа следствия. Ночные кошмары Молл — контраст дневному улыбчивому домашнему диктату, в отместку которому можно лишь зажать из последних сил стеклянный осколок в ладони — до отчаяния, до черных капель крови между пальцами. Или перемазать белоснежный диван в гостиной ногтями, испачканными в земле.

Variety назвал фильм Пирса «Сказкой для взрослых, от которой кровь стынет в жилах». Центр притяжения триллера — Молл. Детская психологическая травма отталкивает ее от сверстников и близких.

и превращается в навязчивую идею, в подавленный внутренний крик, который рвется наружу.

Джесси Бакли — стоит запомнить это имя — привораживает неуправляемой внутренней силой, непоследовательностью и непредсказуемостью каждой эмоции. Она живописует свою привлекательную сумрачную Молл без снисхождения, в ее улыбке — тревога, в ее взгляде — опасность, почерпнутая из унижения. Ее роман с харизматичным чужаком (таким же Посторонним, как она сама) Паскалем (актер и композитор Джоннни Флинн) — не история красавицы и чудовища. В этом фильме вообще нет злодеев и ангелов. Пирс, сам написавший сценарий для своего фильма, рассказывает о том, как внутренние монстры просыпаются в ангелах, переводя их на темную сторону, о зверином аспекте человеческого бытия. Об истинном и мнимом, в самый непредсказуемый момент меняющимися местами.

Не стоит обижать Красную Шапочку, а то она затаится и выбьет обнаглевшему Волку все его стальные зубы.