Житель села Привольное Ровенского района Саратовской области Юрий Мосолов не слышал обещаний президента. С января у 57-летнего мужчины сильно болит нога. Участковую больницу в деревне закрыли в прошлом веке. До ЦРБ нужно ехать 25 километров, автобус ходит два раза в неделю. За несколько месяцев у пациента развилась гангрена. Оказалось, сделать операцию в районной больнице невозможно, так как здесь почти полтора года нет анестезиолога. В областной поликлинике в Саратове сельчанину тоже не помогли: по закону неотложные хирургические вмешательства нужно проводить по месту жительства. Не зная, где просить помощи, Мосолов обратился к журналистам.

Пойди туда, не знаю куда

Пациент с гангреной сидит в бежевой «шестерке» на парковке супермаркета. В Саратов его привез односельчанин Женя. Глядя на разбитую «шаху», трудно поверить, что она смогла проехать 100 километров. «Меня снимать не надо, мне еще в нашем районе жить, — Женя закрывается от фотокамеры, — вы на ногу его поглядите». Распухшая нога еле помещается в резиновый сланец. Юрий стягивает носок, разматывает несвежий бинт. Воспаленная стопа с черными и гнойными пятнами выглядит ужасно.

Как рассказывает мужчина, нога опухла в январе. В Привольном, где он живет, когда-то работала участковая больница, были врачи разных специальностей и даже небольшой стационар. Больницу, по словам жителей, закрыли лет двадцать назад. Остался только ФАП. Мосолов поехал в центральную районную больницу в Ровном. От села до райцентра 25 километров. «Маршрутки ходят два раза в неделю, билет стоит 40 рублей. Да еще до остановки нужно идти пять километров! На ногу больно наступать, а куда денешься?» — тихо говорит Юрий. В одной руке он держит сигарету, другой растирает больную ногу, пытаясь поудобнее устроиться на продавленном сиденье.

В ЦРБ Мосолову сделали рентген.

По словам собеседника, в результате лечения ему не стало лучше, но его выписали. Спорить с медицинским начальством сельчанин, всю жизнь работавший механизатором в совхозе и на частных овощных плантациях, не умеет.

Дома Мосолову стало хуже. Поднялась температура, начали синеть пальцы на ногах. «Поехал к хирургу. А там ведь очередь: сначала — в регистратуру за талончиком, потом — перед кабинетом. Бывает, с утра приедешь и до 14.00 стоишь». Мосолова снова госпитализировали на десять дней. Приехав домой после выписки, он почувствовал себя еще хуже.

На этот раз в ЦРБ выдали направление в поликлинику областной больницы, находящуюся в Саратове на улице Рабочей. Из поликлиники сельчанина послали через весь город в стационар, расположенный в Смирновском ущелье.

В ЦРБ Юрию, по его словам, под местным наркозом удалили безымянный палец на левой стопе. Через неделю почернел мизинец. Мосолову снова выдали направление в областную поликлинику, но запись была занята почти на две недели вперед. Наконец, Юрий попал на прием.

«А в Ровном анестезиолога нет! У нас даже с аппендицитом людей в город отправляют, — вмешивается в разговор водитель Женя. — Мне его куда теперь везти?»

Звоню в областное министерство здравоохранения. Там обещают разобраться и перезвонить. Юрий явно ждать не может. Он весь красный от боли, нога отекает на глазах, поднимается температура. Бежим в аптеку за кеторолом и минералкой. Обезболивающее не действует. Пытаемся вызвать скорую. В трубке то длинные, то короткие гудки. Дозвониться удается минут через десять. Еще через полчаса приезжает бригада. В машине два медработника: одна девушка — в розовом хиджабе, другая — в униформе с цветочками. «А у вас с кем в больнице договоренность, как фамилия врача?» — уточняет та, что с цветочками.

«Люди самой гуманной профессии»

Благодаря оперативной и грамотной работе пресс-службы саратовского минздрава пациента приняли в энгельсской городской больнице № 1. Как сообщили в отделении гнойной хирургии, ему назначена ампутация ноги на уровне средней трети бедра. «Гангрена стопы — это тяжелое состояние. Любая операция — риск для жизни», — отмечают в отделении. По мнению врачей больницы, промедление с госпитализацией не осложнило состояние больного.

Как поясняют в пресс-службе министерства, в данном случае ампутация считается не экстренным, а неотложным хирургическим вмешательством, которое должно выполняться по месту прикрепления больного. В Ровном, по сведениям министерства, действительно «есть определенные трудности с анестезиологами».

Звоню в Ровное, чтобы узнать, почему в районе нет анестезиолога и что делать тем пациентам, которые не догадаются добиваться операции при помощи журналистов?

«В услугах анестезиолога пациенты каждый день не нуждаются, — заявляет главный врач Ровенской районной больницы Ирана Мириева. — Вы меня записываете? Ничего комментировать не буду. Я на больничном».

Через час Ирана Джалиловна перезвонила сама и сказала, что в больнице «разобрались в ситуации». «Это единичный случай», — заверила главврач. По ее словам, пациентов, нуждающихся в операции, «согласно дорожной карте направляют в стационары второго и третьего уровня». По словам Мириевой, ровенская больница полностью обеспечена транспортом для перевозки больных и персоналом для сопровождения. Анестезиолога здесь нет год и три месяца (специалист, занимавший эту должность, ушел на пенсию). Больница «активно занимается поисками нового врача, разместили информацию везде где можно». Новому специалисту готовы предложить компенсацию за съем жилья в Ровном, помощь в устройстве детей в сад и школу, «достойную зарплату». По словам главврача, средняя зарплата врачей в районной больнице — 36 тысяч рублей.

Саратов