Впервые с момента начала следственных действий все фигуранты дела оказались в одном зале суда: 14 мая СК выпустил Алексея Малобродского под подписку о невыезде. 18 апреля судья Басманного районного суда Артур Карпов продлил домашний арест в отношении фигурантов дела «Седьмой студии»: Кириллу Серебренникову и Софье Апфельбаум до 19 июля, Юрию Итину до 24 мая. Вопреки медицинским показаниям (Малобродский страдает от гипертонии) срок содержания Алексея Малобродского под стражей был продлен до 19 июня.

25 апреля СК ходатайствовал о применении к Малобродскому меры пресечения в виде домашнего ареста. В ходе судебного заседания 10 мая, на котором суд отказал следствию в ходатайстве, Малобродскому стало плохо. Он был срочно госпитализирован в кардиореанимацию. Затем его выписалидомой, в Мосгорсуд он пришел самостоятельно.

— Мера пресечения в отношении меня была избрана произвольно, — говорил в поддержку ходатайства адвокатов Малобродский. — Теперь она продлена на срок свыше двенадцати месяцев, что вообще противоречит законодательству. Такое решение суда противоправно.

Судья зачитала суть апелляционной жалобы. Упомянула, в частности, что в октябре 2017 года Серебренников собирался посетить премьеру своей оперы «Гензель и Гретель» — следователи считали эту поездку поводом режиссера скрыться.

В поддержку жалобы выступила директор РАМТ Софья Апфельбаум.

— В судебном решении говорится, что мы должны оставаться под арестом, чтобы продолжались следственные действия. Но это же абсурд: есть двести пятьдесят томов уголовного дела, следственные действия закончились в январе, — недоумевала Апфельбаум.

Адвокат Апфельбаум Ирина Поверинова удивлялась поведению Минкультуры.

— Значит, в 2012 году проект признают успешным, много благодарственных писем, а потом вдруг все, что было хорошим, становится плохим. Мы просмотрели уже девяносто томов дела из двухсот пятидесяти. В деле нет ни одного доказательства вины наших подзащитных, кроме того абсурда, что на очных ставках рассказывает Нина Масляева, — сказала Поверинова.

— А я хотел бы про письмо Минкультуры напомнить, — поднялся адвокат Серебренникова Дмитрий Харитонов.

18 апреля в ходе заседания Басманного суда следователь заявил, что в адрес обвинения пришло письмо из Минкульта за подписью некоей Елены Зайцевой с просьбой продлить меру пресечения в отношении обвиняемых. Минкульт, напомним, проходит по делу в качестве потерпевшего.

— Суд приобщает то странное письмо к делу, а через несколько дней Минкульт опровергает свою причастность к этому письму! Непонятная позиция у потерпевшего.

Адвокаты просили избрать подзащитным меру пресечения, не связанную с ограничением свободы.

Прокурор и следователь по делу дежурно зачитали по бумажке общие формулы о том, что обвиняемые могут «скрыться от следствия» или «подделать доказательства», и внятного ничего ответить не смогли.

— Вот опять нам обосновывают меру пресечения сложностью дела, — заметила адвокат Карпинская. — Однако все материалы уже собраны. Сложность дела только в том, что прошло три года. Выходит, если человек украл курицу, и это выяснилось спустя четыре года, — это тоже дело особой сложности?

Карпинская также обратила внимание, что прокурор ни разу не упомянула состояние здоровья Малобродского.

Последним выступал Кирилл Серебренников. Ранее следствие не отпустило режиссера на каннскую премьеру его фильма «Лето», но разрешило посетить заболевшего отца в Ростове-на-Дону.

— Уже год я сижу под домашним арестом, уже год меня обвиняют в воровстве, а проект «Платформа» называют не театром, а преступной группой. Уже год следствие ведет обвинительную тактику, уже год наши доводы не слышат. Меня хотят выставить вором. Спектакли «Платформы» — сложносочиненные многофигурные композиции, затратные мероприятия, и любой эксперт скажет, что это не просто поставить два стула и показать спектакли. Участие в проекте приняли 600 человек, проект посмотрели больше восьмидесяти тысяч зрителей. Министерство культуры получило то, что заказывало, и сомнений это не вызывало. Три года делались масштабные концерты, спектакли. Если бы больше шестидесяти процентов средств мы украли, а треть потратили бы на зарплаты, за счет чего делались бы эти мероприятия — непонятно. Ваша честь, здесь перед вами не воры сидят. Мы занимаемся творчеством не потому, что это денежно, а потому, что мы это любим, — говорил режиссер.

В совещательной комнате судья Никишина провела не больше десяти минут. Решение ожидаемое: оставить меру пресечения без изменений. Даже в отношении Малобродского: в постановлении по-прежнему значится, что он должен сидеть в СИЗО. Впрочем, от этой участи его уже освободил СК.

Серебренникова провожали аплодисментами. Из-за угла суда выбежали фотографы и начали энергично снимать, как режиссера конвоируют до машины.

— Ну прям Канны… [черт побери]! — воскликнул Серебренников, захлопнув дверь.