После того как некие люди в папахах и с нагайками избивали на Тверской улице и Пушкинской площади Москвы демонстрантов, вышедших на несанкционированный митинг «Он нам не царь», общественность заохала, заахала и даже возмутилась. Глава Совета по правам человека при президенте РФ Михаил Федотов требовал расследования, а член совета Максим Шевченко открыто сказал: «Использование властью черносотенных и фашиствующих боевиков…»

А где они и все мы были раньше? Например, в 2011 году, когда начальник цеха с Уралвагонзавода Игорь Холманских во время телемоста с президентом Путиным заявил на всю страну: «Здравствуйте, Владимир Владимирович! Я хочу сказать про эти митинги. Если наша милиция, или, как сейчас она называется, полиция, не умеет работать, не может справиться, то мы с мужиками готовы сами выйти и отстоять свою стабильность».

После чего был назначен полпредом президента в Уральском федеральном округе — то есть стал там гарантом прав человека.

Где мы были в 2013 году, когда губернатор Краснодарского края Ткачев объявил, что казачьи патрули будут охранять правопорядок в олимпийской столице — Сочи. Выступая перед сотрудниками краевой полиции, он сказал бесхитростно, искренне: «То, что нельзя полиции, — казаку можно».

На следующий год мир увидел, что «можно казаку». На набережной Сочи казаки хлестали нагайками, били в лицо и в живот, валяли по земле и таскали за волосы девушек — участниц группы Pussy Riot, а полицейский стоял рядом. Телерепортаж из предолимпийского Сочи шокировал зарубежную общественность. А мы и не заметили. Не обратили внимания.

• Где мы были, когда в том же 2014 году принимался закон «Об участии граждан в охране общественного порядка»?
• Где мы были в 2015 году, когда московские военкоматы заключили с казачьими общинами соглашения о рейдах по выявлению уклоняющихся от призыва, и было объявлено: «К работе с уклонистами от армии планируется привлечь до 1,4 миллиона казаков».
• Где мы были, когда в 2016 году на сайте «Центральное казачье войско» появились репортажи об учениях казаков (в том числе и с огнестрельным оружием) под красноречивыми заголовками: «Будущее безопасности массовых мероприятий на территории Москвы в надежных руках казачества».

После событий 5 мая на Тверской улице и Пушкинской площади Москвы даже некоторые представители казачества осудили действия «станичников». Их охотно цитировали демократические СМИ, таким образом как бы разделяя казаков на «правильных» и «неправильных». Но суть ведь не в оценках. Вдумаемся в то, что, например, говорил один из «правильных», можно сказать — демократически мыслящих атаманов «Новой газете». Его монолог дает некоторое представление о том, кем видят себя казаки, вплоть до их понятий о собственном правовом статусе.

Что значит — «вынуждены»? Кто-то их вынуждал? Кто?

То есть казаки — отдельно, народ — отдельно. Атаман ни капли не сомневается в том, что «казаки должны быть на страже и оберегать народ». Он не задается вопросом: «Кто их уполномочил?»

Понимаете, они «должны участвовать в обеспечении правопорядка». На каком основании? Ответ: «это прописано в уставах».

Получается, любые граждане вправе создать объединение и взять на себя карательные функции государства? Например, исследователи скифской мифологии могут организовать, зарегистрировать в Минюсте свое общество и «прописать в уставе» участие «в обеспечении правопорядка»? Потом возьмут в руки нагайки? (Нагайки пошли оттуда, из скифско-половецких степей, название — от ногаев, Ногайской Орды.) А то и акинаки возьмут? (Акинак — очень удобный в ближнем пешем бою короткий скифский меч.)

Публицисты, блогеры верно пишут: право на насилие (исключительно законное насилие) имеет лишь государство. И оно не может передавать это право никому. Иначе, мол, — хаос, развал государства как такового. Значит, наша власть настолько глупа, что сама же выпускает власть из своих рук? Вот уж чего нет, того нет: в удержании власти наша власть показывает изощренную хватку. Тогда — почему? Вспомним искреннего Ткачева: «То, что нельзя полиции, — казаку можно».

Публицисты, блогеры верно пишут: демонстранты не сопротивляются полиции, потому что она — законная власть, но когда в следующий раз вместо полиции появятся казаки и другие непонятные «дружинники», то демонстранты, в рамках самообороны, могут оказать сопротивление.

И что? «Устроители» массово покаются, посыплют голову пеплом и уйдут в монастырь замаливать грехи? Проведут суды над самими собой?

При существующей в стране атмосфере более чем вероятно, что оппозиционно настроенные граждане испугаются и притихнут. Что, похоже, и требуется. Вспомним искреннего Ткачева.

Итак, если власть в своих архаических фантазиях возвращается в позапрошлый век, на государственном уровне возрождает какое-либо сословие, то это сословие неизбежно попробует вернуть выгодные для себя исторические права и традиции, жить по ним. Например, давайте возродим дворянское сословие — со всеми его титулами. И оно начнет тайно и явно претендовать на «Права, вольности и преимущества благородного российского дворянства», оговоренные в указе Екатерины Второй.

С 1992 года принято 12 федеральных указов, постановлений и решений, включая специальный закон «О государственной службе российского казачества». Не считая региональных актов, в том числе — о бюджетном финансировании, о зарплате местным «казакам-дружинникам».

В ранние ельцинские времена, когда начиналось создание казачьих «войск» и на улицах появились первые люди в погонах, мундирах, говорили: «Ельцин, пришедший к власти на плечах народа, теперь боится народа. Он знает, что милиция против народа не пойдет, а «эти» — пойдут».

Вернемся к логике восстановления сословия.

Итак:

1. если официально введены «реестр» и «казачье войско»;
2. если «казачьи общества» официально называются «войсковыми»;
3. если в тех «войсках» введены звания хорунжих, есаулов и пр.;
4. если в «Концепции государственной политики Российской Федерации в отношении российского казачества» прописано «привлечение членов казачьих обществ к выполнению обязанностей государственной и иной службы» (какой — «иной»? что это означает?);
5. если в федеральном законе говорится: члены казачьего общества «в установленном порядке принимают на себя обязательства по несению государственной или иной службы» (какой — «иной»? что это означает?);
6. если президент РФ специальным Указом присваивает верховному атаману «Союза казаков-воинов России и Зарубежья» воинское звание «казачий генерал»,

то чего следует ждать от такой организации?

Массового участия в художественной самодеятельности? Песен и танцев?

Так что посмотрим правде в глаза. События на Тверской улице и Пушкинской площади в Москве не случайность, не провокация, а закономерное, неизбежное следствие и развитие вполне определенной внутренней политики.

Сергей Баймухаметов, специально для «Новой газеты»