Людей, которые мало или редко видели живущих в России детей, их красота поражает как новость. «Ангелы» – один за другим писали в комментариях читатели британской «Дэйли мэйл»: газета дала развернутый, обновляемый, со множеством фотографий и видео, онлайн-рассказ о кемеровской трагедии.

Почти год назад мне приходилось работать в стоящей в сибирском лесу школе, куда сходились по утрам – и во вторую смену – дети из семи окрестных деревень. И уже у гардероба – при взгляде на них, выпутывающихся из пуховиков, – поражало: как бесконечно щедра природа. Доморощенные генетики столиц учат, что генофонд нации «испорчен»; я не генетик, но видела собственными глазами: в самых неблагоприятных условиях природа, народ, дает в этих лесах и равнинах потрясающую красоту. И еще ум. Благородство.

Сейчас на фотографии деревенских и городских детей из Сибири смотрит весь мир.

В кемеровскую «Зимнюю вишню» привозили детей из пригородов. Из «Треща», поселка Трещевский – оттуда и Вика Почанкина, оказавшаяся запертой в кинотеатре вместе с другими учениками 5 «А» и оставившая слова: «Передайте маме, что я ее любила». Красавица Мария, написавшая «Возможно, прощайте» и 11-летняя Майя, простившаяся в сети даже без восклицательного знака: «Это конец».

Мне шестиклассники всегда казались похожими на поколение наших дедов и бабушек – тоже страшно коллективистских, как и дети «сети»; не сдающихся жизнелюбивых сибаритов («есть только миг, за него и держись»).

Дети пришли в «Вишню» разлечься, и когда посреди развлечения к ним подошла смерть, они даже не дрогнули духом. Они о себе заговорили в прошедшем времени. Публичность сети сделала их – всех – звездами в настоящем смысле, «первыми среди равных», как королей и королев. Недаром они с детства снимались в платьях принцесс, с коронами на головах.

За три дня до случившегося в Кемерово уполномоченная при президенте России по правам ребенка Анна Кузнецова прилетала в Курганскую область – исследовать стрельбу в шадринской школе. Девочка 13 лет, измученная травлей одноклассников, взяла в руки «пневмат»; к счастью, обошлось без физических травм.

По итогам визита и совещания в Кургане (в малом зале правительства сияли погоны и расшитые мундиры) Кузнецова вышла к прессе. Я спросила, что побудило ее приехать в Курган? Матушка (так называется в православной среде жена священника, каковой и является Кузнецова) ответила на языке кадрового бюрократа силового блока: «Я была в Перми. Эти ситуации изучаются, безусловно, детально. Важно было посмотреть, насколько она системна, эта ситуация, или она носит конкретный точечный характер. Сегодня были изучены документы, были проведены проверочные мероприятия в школах, и результаты этой проверки были озвучены сегодня и обсуждены с силовыми ведомствами».

Кузнецова трижды назвала случившееся в Шадринске, насчет которого еще и следователи не вынесли своих определений – «преступлением». На мой вопрос, уместно ли говорить о преступлении, когда ребенку 13 лет, и возраст ответственности для него еще не наступил, ответила также трижды: «Не вижу вопроса». Зато мне очевиден ответ.

Мир властных взрослых волнует лишь одно: обуздание молодых. Гашение любого их – нравственного или физического – протеста. Мир властных – и безвластных – взрослых в России живет в ужасе перед миром детей.

А перед миром этих 12-летних – смелых, прямых – особенно. Взрослых можно запугать, затюкать, купить; с детьми все это не пройдет. Их можно только куда-нибудь деть, чтобы не мозолили глаза своим превосходством.