Давка начиналась уже у Тверской. Люди толпились на тротуарах, толкались и сталкивались древками флагов. Подземные переходы были перекрыты, и на Манежную невозможно было пройти.

— Всех к Большому театру гонят, там переход, — объяснил мужчина с двумя огромными триколорами в руках. — Ну, не гонят, приглашают, Чтобы выразить поддержку. Ну, нашему, этому самому. Как будто мы его и без того не это самое. Вы, девушка, флаг понести не хотите?

— Не хочу, — сказала я. — Они у вас по пять кило каждый, не унесу я их.

— Вот и весь ваш патриотизм, — обиделся мужчина.

Триста метров от Большого театра до рамок металлоискателей шли минут десять, все — группами, находили в толпе коллег. Коллеги из московского ГБУ «Жилищник» делили домашний пирог и распивала коньяк из фляжки, из брянского ГБУ — делали селфи.

— Не надо тебе сюда, отец, домой иди. Видишь, какая обстановка: людей много, провокации могут быть, — полицейский мягко, но настойчиво прогонял очень пьяного немолодого мужчину. Мужчина стоял, ухватившись обеими руками за рамку и тихо раскачиваясь, и не уходил.

От рамок до Манежной площади шли еще минут 20. Каждые пару метров полицейские останавливали толпу, заставляли несколько минут ждать, пропускали еще на пару метров вперед.

— Дмитрий Алексеевич, вы нам сказали у столба стоять, а мы только к утру дойдем до этого вашего столба, — кричала в телефон блондинка в шубе.

Митинг начался ровно в 21.30. ЦИК объявил предварительные 77% за Путина, на сцене запел Григорий Лепс, полицейские расступились, пропуская толпу, и замерзшие люди устремились вперед. «За Володю!» — закричал кто-то.

— Вот, уже веселее стало! — обрадовался мужчина в красной куртке с надписью «Россия». — Сейчас Лепс зажжет! «Са-амый лучший день»… В прошлый раз митинг назывался «Крым. Россия. Севастополь», удобно кричать было. А сейчас что? «Россия. Севастополь. Крым»? Это как скандировать- то?!

— Так, значит, идем к столбу и стоим там все, — командовала блондинка. — Сфоткаемся и будем стоять. А куда еще идти? И зачем…

За Лепсом запел Марк Тишман. На огромных экранах вдоль всей Манежной включили видео с пейзажами Крыма. Ведущие со сцены рассказывали про реконструкцию «Артека», строительство Крымского Моста, и о том, что «из металла, который пошел на его опоры, можно построить 30 Эйфелевых башен».

— А мы из Крыма! — две женщины отчаянно замахали маленькими флажками. — Мы специально поехали! Нас послали — и мы поехали. Поддержать нашего президента.

— А что за эти четыре года в Крыму изменилось? — спросила я.

— Ну… Дороги изменились, инфраструктура. Люди изменились, добрее стали, лучше. Привыкают, что они в России.

Дальше, ближе к сцене, развевались флаги «Справедливой России» (символики других парламентских политических партий на митинге не было), НОДа, «Боевого братства», «Общероссийского народного фронта», «Экологической партии зеленых», общественной организации «Местные». Рядом стояли небольшие организованные группы сотрудников разных государственных бюджетных учреждений (ГБУ). Всего я встретила сотрудников десятка ГБУ из Москвы, Брянска, Сходни, Реутова.

Впрочем, организованно приходили не все. Пенсионер Виталий Михайлович пришел один, пробрался к самой сцене: «Я рекламу увидел и пришел. И в прошлые разы был. Я хотел еще раз испытать это ощущение, которое у меня было 18 марта 2014-го, когда я узнал, что Крым нам вернулся. Радость такая, гордость — и как будто справедливость восстановили. Я военным был и всегда знал, что Крым наш. Вот за этой радостью теперь и хожу».

— Я сам собрался и сюда приехал, — говорил молодой парень с флагом Ингушетии на плечах. — Я тоже голосовал за Владимира Владимировича! И в Олимпийском я был.

— Слышь, где тут выход? — спросил парня какой-то прохожий.

— Сам не знаю, я бы ушел давно отсюда, — откликнулся ингуш.

Концерт продолжался песнями Тимати, Зары, Александра Буйнова. Вдалеке от сцены, около гостиницы «Москва», уже вовсю танцевали: поодиночке, парами и с развевающимися флагами в руках.

— Вы тоже из ГБУ? — спросила я одного из танцоров.

— Мы из ГБУ ЭВАЖД (Государственное бюджетное учреждение по эксплуатации высотных домов), — ответил немолодой седеющий мужчина, обхватил меня за талию и повел вальсировать под Стаса Михайлова. — Я раньше в полиции работал, обеспечивал безопасность жизнедеятельности населения. Мы в 2014-м как раз в Крыму были – те самые, «вежливые». Все хорошо, четко сделали. А теперь я в ГБУ занимаюсь тем же самым: безопасностью жизнедеятельности людей в городе. Сегодня у нас тройной праздник: Крым, выборы и день работников ЖКХ.

Рядом, под флагами Казачьей партии Российской федерации, молча стояли около десятка мужчин. Казаки не танцевали.

— Крым – это очень дорого, это российская история, от крещения Руси, — объяснил один из них. – Наши казаки тоже в этом присоединении поучаствовали.

— Кто-то из них сегодня сюда пришел?

— Ну, я. Вот, медаль за Крым у меня, — мужчина в камуфляже, с флагом партии и медалью «За возвращение Крыма» на груди втиснулся между мной и однопартийцами — и демонстративно развернулся спиной, загораживая от меня остальных казаков.

«С чего начинается родина», — запел на сцене «Хор Турецкого». Женщина в белой норковой шубе и белом берете радостно подпевала.

— Я с мужем пришла, он с «Мосводоканала», они всем каналом приехали – охотно объяснила женщина, представившись Ларисой. — Мы такие патриоты! В 8 утра на выборы пошли. Я считаю, что каждый человек голосовать должен. Когда Крым присоединили, мы как раз в поезде из Алушты ехали. Так весь вагон ликовал, люди кричали, пели. Хотя мне жалко, что нет больше единой России, когда и Украина, и Казахстан, — все вместе были…

— С чего-о начинается родина, — громко пел, стоя позади Ларисы, ее муж Евгений.

— А мы недавно в Лужниках были, продолжала Лариса. 3 марта там прошел митинг-концерт «За сильную Россию» — ой, там шикарно! Такой концерт был! И Кристина Орбакайте, и Филипп Киркоров… Здесь они не выступали, — Лариса как будто обиделась.

— Зато здесь Лепс, — попыталась оправдать организаторов я.

— Он в Лужниках тоже был… — вздохнула Лариса. — Ой, вот он, вот он! — она вдруг подалась вперед, к сцене, оттолкнула мужчину с триколором у руках. — Уберите, уберите ваш флаг, мне за ним Путина не видно!

Владимир Путин появился на сцене внезапно, без объявления ведущих, но под гром аплодисментов.

— Я знала, что он придет! — Я вижу, вижу! Вот он, вот он! Наш главнокомандующий! — Кричала Лариса.

— Спасибо вам большое за поддержку, — говорил президент. — Вы — наша общая команда, я — член вашей команды. И все, кто сегодня голосовал, — это наша большая общенациональная команда. Я вижу в этом как минимум признание того, что сделано за последние годы в очень сложных условиях, вижу в этом доверие и надежду, надежду наших людей на то, что мы будем работать так же напряженно, так же ответственно и ещё более результативно.

— Володя-я! Ты наш! — кричал Евгений, поворачиваясь то к лицу Путина на огромном экране, то к маленькой далекой фигуре на сцене.

— Рос-си-я! Рос-си-я! — скандировала толпа.

Путин спустился со сцены. Митингующие потянулись на выход почти в тот же самый момент. В давке на выходе застряли еще на полчаса.

— А вы тоже из ГБУ? — спросила я немолодого усталого мужчины, прижатого ко мне толпой где-то на середине Александровского сада. — На сколько человек вам разнарядка пришла?

— На 30, — спокойно ответил он. С митинга на работу поедем, пересчитывать нас будут. Пересчитают, переоденемся — и дальше работать. Нам сегодня еще снег с Киевского моста убирать.