Весь день в Красноярске Владимир Путин проверял его готовность принять через год Универсиаду. Все шло по плану, и смог, как и ожидалось, развеялся — выдуло мощнейшим ветром (публика злословила о силе задействованных шаманов), однако ближе к концу дня президент все же завел разговор об экологии — вопреки обнародованным за несколько дней до того ожиданиям местного чиновничества. На закрытое совещание пригласил своего полпреда в Сибири Сергея Меняйло, врио губернатора Александра Усса и от бизнеса трех гендиректоров — Владислава Соловьева (РУСАЛ), Владимира Потанина («Норникель») и Владимира Рашевского (СУЭК). Позже Кремль опубликовал стенограмму и видео.

Сразу скажу: предложенный Путиным план борьбы с экологической ситуацией, «вызывающей многочисленные нарекания жителей» (формулировка kremlin.ru), выглядит впечатляющим. Давайте мы обратимся в правительство РФ, сказал президент, «я попрошу», и сделаем трехсторонний план совместной работы по улучшению экологической обстановки в Красноярске — правительства, промышленности и администрации края. Также Путин предложил относиться «к тому, где мы работаем и живем, не как временщики». Хороший план, чего там. Особенно если не вникать в частности.

А они таковы. Переводить транспорт на газомоторное топливо, а домохозяйства — на газовое отопление. То есть преодолевать беду предложено бабе Оле с ее печкой и дяде Ване с его «жигулем» (разумеется, для перевода крупных автотранспортных предприятий, подвода магистральных газовых сетей потребуются госрешения). Но в катастрофу город погрузили не Оля с Ваней, им не по силам. Это — бизнес. Прежде всего крупнейший в мире алюминиевый завод (КрАЗ) и угольные ТЭЦ. Однако бизнесу Путин ничего конкретного не рекомендовал. Выслушал. И подтвердил: «Осуществляется переход на наилучшие доступные экологические технологии. Нужно эту работу продолжать». А это значит, что радикальных перемен ждать не стоит.

Президент рассудил логично, если исходить из имеющейся у него информации: «Главный эмитент — это все-таки растущий парк транспорта. Это 36% от всех выбросов — за счет автомобильного транспорта, затем 29% — алюминиевый комбинат, следующая по объему выбросов — это ТЭЦ, и то, что не учитывается, — это домохозяйства, которые отапливаются углем». Не буду спорить с цифрами президента. Но есть и другие подсчеты. Все они лукавые и зависят от того, в чью пользу делаются: датчиков нет как на выхлопных трубах машин, так и на большинстве труб заводов и котельных. Однако в Красноярске машин вроде не больше, чем в Москве. А ИЗА (индекс загрязнения атмосферы) в Москве во много раз ниже. И потом. С прилетом Путина в Красноярске количество машин не уменьшилось, однако воздух очистился.

Но вот есть (к вопросу о лукавстве цифр) на КрАЗе фонарные выбросы — через аэрационные фонари производственных корпусов. Не факельные — через дымовые трубы, газоочистные системы — и учтенные, а остающиеся в рабочих корпусах, откуда и проникают в атмосферу через крышу — фонарь корпуса. Без очистки. КрАЗ давно и планово их снижает, повышая герметичность электролизеров, сокращая время, когда те открыты и выбрасывают огромные объемы газов, но все же они никуда деться не могут, кроме как в воздух города. С определенной периодичностью. И город именно этим и дышит, а не относительно очищенными факельными выбросами.

Совет президента Соловьеву продолжать переход на наилучшие доступные экологические технологии означает то, что РУСАЛ ничего менять не будет. Он и так внедряет «Экологический Содерберг», включенный в список наилучших доступных технологий. Инертный анод выглядит пока сказкой, да и для всего КрАЗа не подходит, о чем Соловьев прямо сказал. Проблему канцерогенов в воздухе могла бы решить технология обожженных анодов, но Путин о ней не упоминал.

Когда очередь держать ответ дошла до Рашевского, президент напомнил ему, что он отвечает за 29% выбросов, и тот согласился. А потом высказал справедливые мысли насчет условности этого разговора: «Номинально с точки зрения валовых выбросов на нас приходится 23%. Это упрощенная методика. <…> нужно понимать вред тех или иных веществ, которые выбрасываются. К счастью, в энергетике они наименее вредные. <…> парящий Енисей и низковысотные выбросы являются ключевой проблемой. Если говорить про ТЭЦ, а СГК (Сибирская генерирующая компания. — Ред.) — это три крупнейшие ТЭЦ, там на 70 процентов стоят наиболее современные системы очистки, плюс высокие трубы, [выбросы] улетают всегда за десятки километров, даже если что-то улетает».

Ни о переводе ТЭЦ на газ, ни о снижении мощностей КрАЗа либо переводе его на обожженные аноды президент не сказал. И шамана не оставил — разгонять смог. А то, что на красноярскую катастрофу хотя бы обратили внимание, утешает далеко не всех. 12 февраля горожане собираются на несанкционированный митинг у стен краевой администрации. Призыв в соцсетях разместила молодая красноярка Татьяна Процыкова: «Нужно заставить миллиардеров потратить деньги на экологию!» Таня надеется, что административному аресту ее не подвергнут, а к штрафу в 20 тысяч готова.