В новой версии насчитывается 3,1 миллиона имен. В предыдущем списке, выпущенном десять лет назад, их было на 500 тысяч меньше.

Основой новой базы стали 412 томов Книги памяти с именами жертв сталинских репрессий, вышедшие в регионах России за последние четверть века; к ранее изданным добавились еще 170 книг. Добавились материалы из Грузии и Азербайджана, Украины, Брянской и Сахалинской областей, которых не было в предыдущих версиях.

Что важно — те диски, которые издавались раньше, представляли собой «закрытые» справочные системы. Они не могли пополняться, в новой же версии пополнение возможно, в том числе — графическими материалами. Кроме того, поиск в них можно осуществлять не только по фамилии, имени, отчеству, году и месту рождения репрессированного, но и по образованию, профессии, национальности, партийности и другим параметрам.

Для новой базы данных пришлось тщательно проверить исходные материалы, удалить встречающиеся повторы и очевидные неточности; достаточно сказать, что из прежнего списка было по разным причинам удалено около семидесяти тысяч фамилий. Это понятно: все Книги памяти появлялись в разное время, собирались разными людьми, разной квалификации и опыта. «Так, в Карачаево-Черкесии это «глухие» списки: фамилия, инициалы, год рождения, отсылка к газете, где имя было опубликовано. Такая же ситуация в Ивановской области, — говорит Ян Рачинский, член правления Международного «Мемориала». — В целом ряде регионов вообще ни одного тома Книги памяти не выходило — это Ингушетия, Чечня, Тыва, Брянская, Волгоградская, Вологодская, Ленинградская, Пензенская, Челябинская и Саратовская области. Еще несколько регионов имеют «символические списки», например, размещенные только в электронном виде… В Приморском крае местный энтузиаст выпустил три тома тиражом в пятнадцать экземпляров. А в Тамбовской области публикацию тиража в 30 экземпляров профинансировал местный представитель «Мемориала»…»

В «Мемориале» констатируют: за последние годы доступ к архивам становится все сложнее, и составлять Книги памяти исследователи практически не могут. Находить какие-то компромиссы удается очень редко, предложение, чтобы к архивным делам допускались хотя бы официально утвержденные редколлегии Книг памяти, силовыми ведомствами отклонено.

«С 2007 года, — говорит Рачинский, — мы добивались, чтобы как-то подвигнуть власть взяться за это дело всерьез. К сожалению, в России федеральной программы по увековечиванию памяти жертв репрессий не было, ее фактически нет и сейчас. Есть лишь «концепция», к сожалению, мало чем подкрепленная. Из 45 пунктов программы, разработанной нами в 2011 году, в концепцию вошли только 14, причем многие наиболее важные, с нашей точки зрения, вещи были упразднены».

И еще важное обстоятельство. Почти половина имен в базе данных — это раскулаченные. В отличие от осужденных в уголовном порядке, раскулаченные реабилитируются только по заявлению — личному или родственников. То есть если семья вымерла целиком, эти люди так и останутся навеки нереабилитированными, их имена канут совершенно. Восстановить их — задача, которая становится с каждым годом все более и более трудной.

Всего же от политических репрессий в СССР пострадало не менее 12 миллионов человек.

Работы еще много…