Назначение Эллы Памфиловой новым главой Центризбиркома весной 2016 года широко обсуждалось как закат эры «волшебников», готовых рисовать на выборах любые проценты по указанию властей. Логика назначения Памфиловой была прозрачна: человек с репутацией должен прийти в ведомство, доверие к которому было уничтожено Чуровым, и накануне непростого избирательного цикла 2016–2018 года помочь это доверие восстановить.

В какой-то момент казалось, что у властей и тех, кто хочет честных выборов, появился общий тактический интерес — по крайней мере, считать голоса честно, притом что в активе властей и без фальсификаций множество инструментов для победы — и контроль над СМИ, и админресурс, и изрядно отредактированное избирательное законодательство. В течение полутора лет мы продолжали надеяться на то, что Памфилова в рамках своих полномочий наведет в электоральной системе порядок. Перед очередным единым днем голосования нужно зафиксировать: этого не случилось.

Выборы в России остаются «нечестными» в самом прямом и вульгарном смысле слова. На выборах в Госдуму осенью прошлого года было зафиксировано массовое переписывание протоколов (об этом «Новая» рассказала в расследованиях из подмосковных Мытищ, Смоленской области и Дагестана). В этом номере мы рассказываем про петербургские «карусели» — дедовский метод фальсификации, который был выявлен волонтерами по видеозаписям с участков (к слову, доступ к этим видеозаписям с подачи Центризбиркома гражданам России хотят теперь ограничить — и понятно, почему).

Журналисты «Новой» в течение многих месяцев старались добиться от Центризбиркома и лично от Памфиловой реакции на предоставленные факты. По материалам, связанным с «Мытищи-гейт» и аналогичными нарушениями в других регионах, в ЦИК была создана рабочая группа. Вот только результаты ее «наработок» так и не были обнародованы — фактически вся деятельность группы была похоронена в переписке между ЦИК и Следственным комитетом. Лица, причастные к совершению уголовных преступлений на выборах в Мытищах, не привлечены к ответственности. Более того, ни на одном участке выборы не были отменены. Последнее уже прямо и без всяких оговорок находится в сфере ответственности ЦИК и лично Эллы Памфиловой, силовики здесь ни при чем. Но — «сделать ничего не удалось».

Затем мы заблаговременно, задолго до нынешней публикации, передали Памфиловой «черный альбом» с досье на петербургских «карусельщиков». Снова получили обещания о том, что документы будут изучены, а меры приняты. Здесь в итоге дело не дошло даже до холостой «рабочей группы». В руководстве ЦИК, кажется, поняли, что сопротивление фальсификаторам бесполезно, и потому на неприятные факты, расходящиеся с картиной «выборов почти без нарушений», надежнее вообще не реагировать. Тут самое время сделать публичные выводы.

Проблема Центризбиркома теперь связана уже не с прошедшими, но с будущими выборами. Осенью 2017 года в регионах кремлевское начальство решает две электоральные задачи: во-первых, собирается социология под выборы президента, во-вторых, тестируется модель тихих и безальтернативных выборов, на которых должны победить заранее известные кандидаты без какой-либо имитации конкуренции. Обеспечить успех ближайшей кампании на местах — в частности, показать убедительную явку — при имеющихся вводных проще всего за счет фальсификаций. С учетом того, что Центризбирком никак не наказал тех, кто фальсифицировал выборы в прошлом году, у нынешних жуликов (слово, прочно вошедшее в российский электоральный словарь) откровенно развязаны руки. Не сумев пресечь нарушения в Мытищах и остановить «карусели» в Петербурге, команда Памфиловой дает зеленый свет региональному начальству: в сентябре фальсифицируют все.

Тем, кто придумал назначить честного руководителя ЦИК, пора понять, что этот ресурс на сегодня исчерпан — прикрываться именем Памфиловой, не меняя ничего по сути, больше не получится. А у самой Эллы Александровны сейчас есть еще возможность сделать, кажется, единственное, что в ее силах. Не обслуживать очередную порцию фальсификаций и уйти со своего поста, публично дистанцировавшись от жуликов и тех, кто препятствует расследованию их действий.