Что-то говорили о талантливых мерзавцах и Генри Резник напомнил о прокуроре Вышинском. Был тот одним из самых кровавых палачей отнюдь не расположенной к вегетарианству сталинской эпохи, служил, как каждому известно, генеральным прокурором и самозабвенно соучаствовал в искоренении врагов народа. А после войны сделали Вышинского замминистра иностранных дел и представителем СССР в ООН, где он опять же вовсю клеймил империализм вообще и его происки в частности. И однажды окончательно достал Эрнеста Бевина, своего английского коллегу, который, надо сказать, был потомственным шахтером, так что филиппики в адрес угнетателей пролетариата его особенно раздражали.

«Господин Вышинский, — загремел Бевин. — Вот мои руки (и предъявил огромные мозолистые лапищи). А теперь покажите свои!» «Что ж, мы оба изменники своего класса», — немедленно парировал советский академик… «Какой блеск, какая реакция!..» — восклицал восхищенный собственным рассказом Резник.

Хоть, конечно, если разбираться, убежденность обоих оппонентов в заведомом превосходстве рабочего перед мягкотелым интеллигентом придает истории дополнительный колорит. Да и ради чего предал свою старорежимную интеллигентность Андрей Януарьевич Вышинский, тоже, думается, стоит поразмыслить.

Но, согласитесь, сказано действительно хлестко…

…Как там, в старой присказке?

Если дипломат говорит «да» — это значит «может быть». Если дипломат говорит «может быть» — это значит «нет». Если дипломат говорит «нет» — это не дипломат…

Вообще-то всегда хотелось думать, что у них особый язык, нам простым смертным недоступный. На этом недоступном языке они и решают возникающие проблемы — князь Талейран, князь Горчаков, князь Меттерних — не люди, а соавторы сборников афоризмов… Нарком Чичерин, в конце концов… Полиглот, меломан, автор умных книг, пусть и социально неблизкий, белая ворона в советском правительстве, но не сапожника же Кагановича на иностранные дела ставить, в самом деле, если, конечно, к иностранным делам относишься серьезно. Потом, правда, степень серьезности этого отношения на глазах убывала: Литвинов еще держался, но уже вместо него в 39-м пришел, да простит меня депутат Никонов, его дед Молотов-Скрябин, «каменная задница», как собственные товарищи ласково называли…

Но ведь и тот, кажется, только на финских да прибалтийских министров голос повышал, с остальными же на все возникающие возражения просто без особого выражения повторял и повторял раз полученные инструкции, так что переговоры с ним, судя по многочисленным мемуарам, были подлинным мучением, хоть молоко выдавай…

Сейчас в отечественной дипломатии наступает, по моим наблюдениям, совершенно новая эпоха — эпоха прямой, ничем не смягчаемой речи, никак не облагороженной полученным образованием и не обкатанной нормами светского этикета. «Вы испугались, сон потеряли, что мы будем сотрудничать с Соединенными Штатами. Вы этого боитесь. Все делаете для того, чтобы это взаимодействие было подорвано… Посмотри на меня, глаза-то не отводи, что ты глаза отводишь?» — это тоже наш представитель в ООН, легендарный уже Сафроненков — в адрес представителя другой великой державы, Великобритании.

И самое, на мой взгляд, интересное даже не то, как позволил себе публично выражаться наш дипломат, а то, как оценили это выступление его начальники. Вот, например, комментарий пресс-секретаря российского президента: «Ничего оскорбительного сказано не было… Проявление мягкотелости чревато потом, в будущем очень плачевными последствиями. Поэтому лучше отстаивать интересы нашей Родины именно сегодня, и, если приходится, достаточно жестко…»

То есть дипломатия переводится в режим телевизионных ток-шоу, где на качество доводов давно уже не обращают внимания, а оценивается лишь луженость глотки и владение лексикой, с трудом переводимой даже на русский. Так и субъект, недавно врезавший по физиономии корреспонденту НТВ, объяснялся: «Я не хотел. Просто я иду, и он мне какую-то гадость говорит, а я ему руку кинул, и все. Давай добазаримся». Надо бы и его в Нью-Йорк отправить, отстаивать интересы Родины, он, судя по всему, справится, задатки налицо. Или пока на обкатку в аппарат МИДа, в подчинение Марии Захаровой, которая, как известно, поет, пляшет, стихи сочиняет… И примерно так же выражается.

Кстати, никто почему-то не обратил внимания на содержательный посыл дипломата Сафроненкова: «Вы испугались… что мы будем сотрудничать с Соединенными Штатами». Полугода не прошло — и страх этот (если и был) улетучился, как утренний туман над росистым лугом. И о сотрудничестве со Штатами говорить можно разве что с горьким сарказмом. Когда собеседники, так и не последовав доброму совету, только стыдливо глаза отводят, этакое услышав.

И о сарказме. Скажу честно, я целый день находился в тяжком недоумении и даже тревоге: президент Трамп поблагодарил российского коллегу Путина за решение резко сократить штат американского посольства в Москве. Трамп сказал, что это поможет сильно сэкономить деньги американского налогоплательщика. Неужели и правда, наши меры содействовали лишь упрочению их бюджета?

Не знал, что и подумать!

Но вчера в Белом доме пояснили, что Трамп сказал это «с сарказмом».

И я вздохнул с облегчением.

Оказывается, в принципе многое понимаю и без переводчиков.