В феврале лидера рок-группы «Инструкция по выживанию» Романа Неумоева пригласили на беседу в псковское управление по противодействию экстремизму. На странице музыканта нашелся видеоролик «Мусульмане, где вы! Проданные крылья Джихада», который с сентября 2015 года числится в федеральном списке экстремистских материалов. Интерес к находке органы проявили, изучив поступившее заявление.

На очной встрече с Неумоевым оперативник Центра «Э» сообщил, что автором электронного обращения, поступившего в областное управление МВД, был Евгений Венедиктов — руководитель некоего АНО «Центр исследований легитимности и политического протеста». В обращении сообщалось, что Центр осуществляет круглосуточный мониторинг Сети, а помогает сотрудникам в этом деле система «Демон Лапласа». В завершении Евгений Венедиктов просил провести проверку в отношении Романа Неумоева и еще 96 жителей Псковской области, чтобы привлечь виновных к ответственности.

В пресс-службе управления МВД России по Псковской области «Новой» подтвердили, что получили 97 заявлений и даже приняли меры. «По 49 фактам проводится административное расследование, — сообщили в ведомстве. — Информация по 29 фактам направлена в Роскомнадзор для принятия решения об их блокировке».

Создать Демона

Руководитель Центра Евгений Венедиктов пришел к «Демону Лапласа» не сразу. Окончил факультет политологии. Карьеру начинал в Новгороде в телекомпании «Триада», где вел программу «Криминальная среда». «Ездил в непризнанные республики «ДНР» и «ЛНР», занимался организацией гуманитарной помощи», — сообщают о нем новгородские СМИ. Одно время занимал пост заместителя координатора московского отделения ЛДПР. К партии Жириновского также имеет отношение и еще один сотрудник Центра — Роман Протасов, участвовавший в выборах в Мосгордуму от этой партии. Впрочем, руководитель Центра отрицает всякую партийность «Демона Лапласа».

Венедиктов рассказывает: идея заняться мониторингом соцсетей появилась у него после поездки на Майдан в Киев в 2014 году, где он искал «мобилизационный фактор выхода людей» и всерьез решил, что им стало не что иное, как Twitter-аккаунт журналиста Мустафы Найема.

«Стало интересно: можно ли в режиме реального времени фиксировать такого рода сообщения в соцсетях и реакцию на них аудитории? — продолжает он. — Мы сделали вывод, что прогнозирование акций протеста возможно на основе статистического сбора данных из сообществ». Венедиктов заявляет, что его «нетривиальный» вывод предвосхитил исследование ученых из Университета Майами. Правда, сам же и уточняет, что американские исследователи разбирались в том, как прогнозировать теракты, а не акции протеста.

В интервью корреспонденту «Новой газете» Евгений Венедиктов рассказал, как и зачем работает его проект.

— Сколько сотрудников Центра задействованы в работе над проектом «Демон Лапласа» по поиску экстремистского контента?

— В конце прошлого года над проектом трудилось от 2 до 7 человек в разное время. Демон Лапласа состоит более чем из 20 программ, объединенных в единый программный комплекс.

— Какой у проекта бюджет?

— «Демон Лапласа» — это не стартап и не отработка грантов. Сумму, затраченную на создание, мы не считали и не даем по этому поводу отчет: мы не брали на создание программы ни у кого денег.

— Как выстроена работа?

— Мы собираем списки экстремистских публикаций с привязкой к каждому городу и отправляем их в общем порядке через интернет-приемные прокуратуры и УМВД. Иногда дублируем сообщения по нескольким инстанциям, потому как далеко не во всех регионах реагируют на сообщения.

— Куда и когда конкретно были поданы обращения?

— В полицию, прокуратуру и комитеты нацполитики регионов. Только за IV квартал 2016 года мы обнаружили больше 10 тысяч экстремистских публикаций в 10 регионах страны. Мы не квалифицируем их по статьям, а констатируем факт публикации. Обращений много: Центральная Россия и Северный Кавказ, Северо-Запад страны, Сибирь и Юг. Мы не ведем статистики привлечения к ответственности — это дело полиции.

— Направлялось ли обращение в отношении Романа Неумоева?

— Мы отправляли список экстремистских публикаций в Псков, и аккаунт Неумоева был в списке под номером 71. Не скажу, что знаком с творчеством Романа Неумоева лично, но известия о его привлечении по статье об экстремизме стали для нас неожиданным и неприятным сюрпризом. Я почему-то уверен, что ролик оказался на его странице в соцсети еще до того, как был признан судом экстремистским, — это частое явление в российских сетях, ведь пользователи не следят за изменением в списке экстремистских публикаций. А судить по уголовной статье за публикацию одного- единственного видеоролика — считаю нарушением принципа разумности. Другое дело, когда таких публикаций в одном аккаунте сотни. Надеюсь, уголовное дело не возбудят. Видимо, поэтому дело Неумоева и передано участковому, а не в СК РФ.

— В 2015 году Центр претендовал на получение бюджетной поддержки в виде гранта. Рассчитываете ли вы на нее сейчас?

— Гранты нам не дали. Господдержки нет. Помощи ни от кого не ждем. Контрактов с правоохранительными органами нет.

— В чем вы видите миссию «Демона Лапласа»?

— Хочется очистить социальные сети от пропаганды ненависти и вражды. Смысл, вложенный в название прост, — знать, что происходит, было и будет, как должен бы знать персонаж мыслительного эксперимента Пьера Симона Лапласа.

— Где вы видите грань между «пропагандой ненависти и вражды» и критическими высказываниями? Не считаете ли, что ваши действия ограничивают свободу слова?

— Грань между экстремизмом и критикой каждый проводит для себя сам. Мы считаем незаконными те из них, что уже запрещены судами в России. Экспертиза таких роликов находится за пределами наших уставных целей. Свобода слова и средств массовой информации заканчивается там, где начинаются личные права другого человека.

— Вы направляете запросы в правоохранительные органы, людей могут привлечь к ответственности. Не считаете это доносительством?

— 5 марта мы детально изучали аккаунты в соцсетях Акбара Джалилова — предполагаемого террориста—смертника, взорвавшего, по версии следствия, заряд в питерской подземке в минувший понедельник. Если бы мы отправляли данные о всех подписчиках такого рода сообществ в полицию, возможно, он не успел бы сомкнуть контакты детонатора, и в питерском метро жертв удалось бы избежать. Не могу для себя понять: доносы это или попытка спасти чьи-то жизни?

Донос на меломана

Со ссылкой на своего подзащитного юрист «АГОРЫ» Виталий Черкасов рассказал: скорее всего, видеозапись «Проданные крылья Джихада» появилась на странице рок-музыканта несколько лет назад. Неумоев даже не может припомнить, когда лайкнул и забрал к себе на страницу ролик. «Роман сказал, что видео привлекло его как музыканта, заинтересовал голос и подача чеченского исполнителя», — отмечает Виталий Черкасов.

По словам Черкасова, в результате проверки сотрудники не усмотрели в действиях меломана уголовного состава. Сотрудники Центра «Э» передали материалы проверки участковому для составления протокола по статье о производстве и распространении экстремистских материалов (20.29 КоАП). С тех пор музыканта сотрудники полиции не беспокоили. «Срок привлечения к административной ответственности истек», — прокомментировал Черкасов.

«Новой газете» Виталий Черкасов сообщил, что с подобными «машинами для доносов» встречается впервые. «Это неожиданность для всей общественности, что теперь такие добровольные помощники появились», — заметил он.

Роман Неумоев смотрит на ситуацию проще: «Этот человек помогает спецслужбам шерстить интернет. Даже если он говорит, что это благие намерения, посмотрите, куда они в итоге ведут?»

Мнение эксперта

По мнению Юрия Губанова, основателя компании Belkasoft, которая занимается цифровой криминалистикой, создание софта, который ищет материалы в соцсетях по набору готовых ссылок из списка запрещенных материалов, — простая работа для разработчика. Больше, около двух месяцев, могло бы занять создание программы поиска запрещенного контента во всем массиве данных соцсетей. «Сложности две — обработка большого объема информации и настройка фильтра, который сформирует семантическое ядро поиска и отсечет материалы, что касаются обсуждения запрещенных тем, не будучи запрещенным контентом», — отмечает он.

По словам Артема Козлюка, руководителя проекта «Роскомсвобода», организация регулярно получает информацию о жалобах на запрещенный контент от энтузиастов, которые «открывают сезон охоты на виртуальных ведьм, забрасывая прокуратуру и суды многочисленными заявлениями». Среди рекордсменов по жалобам — Лига безопасного интернета и кибердружинники, а из всех соцсетей жалобы чаще всего пишут в отношении пользователей в «ВКонтакте». Все чаще решения по итогам жалоб принимаются автоматом: суды без лишней рефлексии выполняют волю заявителя, замечает он.

«Ответственность лежит на совести прокуратуры и судов, — подчеркивает Козлюк. — Все граждане имеют право обращаться в правоохранительные органы с заявлениями. Общество не должно указывать, что есть некие отщепенцы, которые этого права лишены. Другое дело, что есть общий тренд — борьба с интернетом выгодна тем, кому вместо реальных дел проще поставить галочку».