Второй день 8-го Гайдаровского форума начался с панельной дискуссии на тему «Устойчивый экономический рост: модель для России». По составу участников было ясно, что это одно из центральных мероприятий форума: спикерами выступили почти все руководители экономического блока правительства, а «хедлайнером» был глава Центра стратегических разработок Алексей Кудрин. Бывший министр финансов около часа говорил о ключевых вызовах для российской экономики, опираясь на экспертные исследования ЦСР.

Сперва Кудрин указал на исторический масштаб сегодняшних проблем: если не учитывать коллапс начала 1990-х годов, темпы роста экономики в России сегодня ниже, чем в СССР в период «застоя» в 1970-е годы. «Мы попали в длительную полосу низких темпов роста. Основные проблемы — институциональные и структурные, они лежат в нашей стране», — говорил политик. Если эти барьеры не будут преодолены, России не удастся не только вырваться в лидеры роста, но и сохранить свои нынешние позиции в мировой экономике.

Трудно назвать хотя бы одну важную тему, которую глава ЦСР никак не затронул бы в своем выступлении: говорилось об управленческих кадрах, о производительности в экономике, о демографии, об уровне доверия в обществе и так далее. Но самый серьезный вызов, по мнению Кудрина, — это угроза технологического отставания. В некоторых отраслях экономики разрыв с ведущими странами кажется непреодолимым уже сегодня.

Статистика по количеству установленных за один год многофункциональных роботов на 10 тысяч работников, например, выглядит следующим образом: 478 роботов — в Южной Корее, 36 — в Китае и только 2 — в России. (Зампред правления «Сбербанка» Вадим Кулик, кстати, сообщил вчера на форуме, что организация планирует высвободить 3 тысячи рабочих мест благодаря внедрению роботов-юристов, так что ситуация может улучшиться.)

Перечислив стандартные экономические аргументы, Кудрин перешёл к более привычной властям риторике:

Несмотря на многочисленные государственные инициативы по развитию инноваций, сделать толком ничего не получается — «управленческая машина всё время даёт сбои и буксует». Кудрин объяснил это низким качеством институтов государственного управления и неготовностью предпринимательской среды идти на высокие риски, связанные с внедрением новых технологий. «Мы, прежде всего, государственно-центричная экономика, мы во многом еще начинаем с государства, у нас государство над всем пока довлеет», — говорил Кудрин. Вывод такой: начинать реформу нужно с системы государственного управления.

Нельзя сказать, что участники дискуссии сформулировали четкую модель развития российской экономики на ближайшие годы, но отдельные элементы всё же были озвучены. Глава Минэкономики Максим Орешкин подчеркнул, что с внутреннего спроса, который 15 лет был основным источником роста, нужно переориентироваться на экспорт. Он также озвучил главную положительную новость дискуссии, а может и всего форума — благодаря росту цен на нефть в 2017 году с большой вероятностью всё-таки удастся сохранить Резервный фонд.

Зампред ЦБ Ксения Юдаева, которая замещала не пришедшую на сессию Эльвиру Набиуллину, говорила о том, что таргетирование инфляции на уровне 4% — тоже одна из структурных реформ, способствующая диверсификации экономики. Глава Минфина Антон Силуанов объяснил трепетное отношения своего ведомства к проблеме дефицита бюджета: чем меньше госдолг, тем больше денег остается в реальной экономике. Для консолидации доходов Минфин будет «собирать больше налогов, не увеличивая налоговое бремя», — в частности, за счет борьбы с теневым сектором экономики.

Принцип, которым в своих действиях руководствуются чиновники экономического блока кабмина — «предсказуемость и определенность на годы вперёд». Разговор зачастую становился узко профессиональным и техническим; более широкие темы, которые входят в список обязательных условий экономического роста — защита прав собственности и независимые суды, например — в дискуссии практически не упоминались. Участники (за исключением Алексея Кудрина) говорили о том, что находится в их ведении, а это довольно узкий круг проблем, который в целом можно свести к вопросам макроэкономической стабильности — лишь одного из компонентов экономического успеха.