Франсуа Фийон, которого считали «хромой уткой», вдруг обернулся белым лебедем президентских выборов 2017 года.

И вот он уже просит проявить милость к падшему Николя Саркози — к тому самому человеку, который с 2007 по 2012, сидя в кресле президента, издевался над премьером Фийоном, говоря про него разные обидные вещи (например, «жалкий тип») и не давая реальной власти.

Последним ударом для терпеливого, но гордого Фийона должно было стать поражение (2012 г.) на выборах президента «родной» правой партии «Союз за народное движение» и последовавшая за выборами склока с выдвиженцем Николя Саркози — совершенно неприметным Жан-Франсуа Копе. Фийон тогда потребовал пересчета голосов, но в итоге Копе остался главой партии — чтобы чуть позже уступить место Саркози.

В последний раз имя Фийона громко прозвучало осенью 2014 года: после появления истории о том, как он приходил в Елисейский дворец и просил своего давнего знакомого Жан-Пьера Жуйе (по совместительству — генсека президентской администрации) «надавить» на следствие, чтоб оно поскорее разобралось с Саркози, иначе тот начнет кампанию по возвращению во власть.

Саркози начал кампанию через два месяца, разобраться с ним следствие не успело до сих пор, но и его возвращения в Елисейский дворец уже не будет.

«Для меня наступило время вести жизнь с большим количеством частных страстей и с меньшим количеством страстей общественных. Удачи Франции», — бодро проговорил Саркози вечером 20 ноября, и сразу же сказал, за кого будет голосовать во втором туре: «Какими бы ни были наши разногласия, мне кажется, что Франсуа Фийон лучше понимает то, какие вызовы стоят перед Францией».

Чувствует, кто теперь главный фаворит?

Но как же этот тихий, старательный, не особенно любящий публичность Фийон оказался в роли фаворита?

Наутро после первого тура газеты вышли с убедительными объяснениями «феномена», но ведь это была подгонка условий задачи к уже известному результату. Его победу не предсказывали.

Факторы, которые делали результат плохо предсказуемым

Еще до объявления результатов было понятно , что цифры социологов несут в себе немалую степень условности.

Во-первых, это были первые «праймериз» в истории французских правых

(да и левые проводили их всего раз — в 2011 году). Поэтому не было понятно, сколько людей решат в них участвовать. К тому же, не было ясно, какие именно люди придут.

Да и до сих пор нельзя сказать, насколько достоверно представили мнение «правого политического спектра» те четыре миллиона человек, что пришли на участки 20 ноября.

Четыре миллиона — это меньше десяти процентов от общего числа избирателей. Сколько из этих четырех миллионов — люди левых убеждений, пришедшие, чтобы не пустить во второй тур «одиозного» Саркози? Сколько было ультраправых, захотевших притормозить «центриста» Жюппе? Узнать невозможно.

А сколько «чужаков» и «новичков» из числа «умеренных правых» придет на второй тур, чтобы перекрыть дорогу ультралиберальному (в экономических вопросах) и одновременно замшело-консервативному (в вопросах «общественной жизни») Фийону?

Поэтому даже при нынешнем очень благоприятном раскладе (16% преимущества перед Жюппе + какая-то часть голосов Саркози, набравшего 20%) Фийон может и не победить.

Но верить в победу у него сейчас много оснований: эту веру должны подкреплять несколько факторов, характеризующих его самого и его соперника Алена Жюппе.

Что «плохого» избиратели могли разглядеть в сопернике Фийона

Сначала о 71-летнем Алене Жюппе. По повадкам и по виду — это аппаратчик из 70-х годов прошлого века. Да, это человек с прогрессивными, особенно для «своего» времени, взглядами, но сегодня — не его время.

И только тот факт, что сейчас на правом фланге нет ни одной новой устоявшейся фигуры, делает его фаворитом (то же самое относится, кстати, и к Фийону).

До воскресных «праймериз» Жюппе считался фаворитом безусловным и безоговорочным — не только среди правых, но и вообще: в последние два года все опросы показывали, что Жюппе — единственный реальный претендент на роль президента-2017. При том, что он в это время никак себя особенно не проявлял.

И вот это вторая слабость Алена Жюппе: он тусклый.

Он не политический боец. Он не умеет действовать на опережение.

Я смотрел все три раунда теледебатов между семью кандидатами от правых, и меня не покидало чувство, что главная задача Жюппе — не сказать лишнего, чтобы не испортить комфортный расклад, обещанный социологами.

Жюппе — скучный (хотя и Фийон — не фонтан). Вы можете посмотреть двухчасовой документально-биографический фильм с Жюппе в главной роли, и запомнить о главном претенденте на пост президента Франции только то, что он всегда был верным соратником Жака Ширака — в отличие от «предателя» Саркози.

Ширак — самый популярный президент Пятой республики, и это, конечно, играет на стороне Жюппе.

Впрочем, у Жюппе с Шираком есть не только общее «славное прошлое», но и общий судебный процесс: дело о создании фиктивных рабочих мест в мэрии Парижа (Ширак тогда был мэром, Жюппе — его заместителем). Жюппе получил по этому делу 2 года условно в 2004-м, Ширак — в 2011-м.

И это — неприятный эпизод для избирательной кампании. Настолько неприятный, что перед первым туром «праймериз» Жюппе приходилось, кивая на Саркози, говорить, что «лучше иметь судебное прошлое, чем судебное будущее». Предполагалось, что оба они встретятся во втором туре.

Что «хорошего» избиратели могли найти в Фийоне

Но пока главные конкуренты спорили о своем прошлом и будущем, недооцененный Фийон, объявляя о начале своей кампании, пустил в медиа-пространство главный мем первого тура: «Кто хоть на миг может представить Шарля де Голля под следствием?».

В короткой «программной» речи произнесенной 28 августа нынешнего года, содержится не только это фраза, но и пара предложений, дающих ключ к разгадке его «феномена», который наутро после выборов разгадают уже многие.

«Я кандидат на пост президента французской Республики, — начал Фийон. — Я никогда не мечтал быть президентом Республики. Но Франция всегда была моей страстью. Я не сверхчеловек. Я человек надежный — верный своим убеждениям. Первое условие национального возрождения, друзья мои, состоит в уважении прошлого, в принятии истории, в признании настоящих героев, создавших нашу родину».

Дальше были слова о том, что люди, «не уважающие закон», не должны иметь возможности выдвигаться. И о том, что сам он «не атакует никого и в то же время атакует всех сразу».

Читай: он — мирный человек, «не мечтавший о президентстве», сейчас, в трудную для страны годину, считает себя просто обязанным вступить в этот бой.

«Я кандидат на президентских выборах, потому что не хочу, чтобы моя страна была отдана в руки демагогов, которые могут лишь привести ее к катастрофе», — пояснил отсиживавшийся до последнего момента в засаде боец за «национальное возрождение».

Выход бойца из засады сопровождался своевременным пиар-залпом: через месяц после теракта в Ницце кандидат Фийон выпустил книгу «Как победить исламский тоталитаризм».

«Возрождение» «через уважение прошлого» — не этого ли ждали миллионы «настоящих патриотов», «уставших» от вымученной политкорректности, европейского бюрократизма, глобализации, атеизма и гомосексуализма, а также от бедности и безработицы (которые, конечно, — только лишь следствие всего вышеперечисленного)?

«Представительный», не замешанный в уголовных скандалах, любящий родную историю 62-летний правоверный католик, примерный муж и отец пятерых детей — не это ли воплощенный образ руководителя «идеальной Франции»?

Той «вечной католической Франции», которая исповедует «чистые» правые взгляды — без примесей «левацких идей» (как у Жюппе) и без ультраправых пошлостей (в которые ради поднятия рейтинга ударился на этих выборах Саркози).

Спокойный, стильный и «культурный» Франсуа Фийон, говорящий негромким, но хорошо поставленным голосом; ультралиберальный в вопросах экономики и ультраконсервативный в вопросах «семьи и школы» — вот же он, идеальный кандидат для правой партии, опомнились эксперты после первого тура.

Да еще и не сбрасывайте со счетов протестное «голосование а-ля Трамп», продолжают эксперты: вы не ждали, что мы проголосуем за Фийона? Что ж — тогда мы за него проголосуем.

Конечно, не стоит переоценивать число поборников «вечной Франции» (достаточно проехаться по стране и увидеть все более пустеющие с каждым годом храмы). Не стоит переоценивать и «популярность» Фийона — а рассматривать «феномен» его победы в первом туре со скидкой на особенности нынешней политической ситуации и на формат «праймериз».

Но если итоги первого тура все-таки показывали «среднюю температуру» по больнице, значит, в ближайшее воскресенье Фийон станет единым кандидатом от правых.

Или от рафинированных ультраправых?

Границы размыты.

На горизонте у победителя этих праймериз уже маячит фигура Марин Ле Пен.

Париж

Почему Фийон — «друг Путина», а Жюппе — не очень

Родился в многодетной семье нотариуса. Получил юридическое образование. В 1981 году впервые стал депутатом. Был председателем парламентского комитета по обороне (1986-88), министром образования (1993-95, 2004-2005), министром информации и связи (1995-97), министром труда (2002-04), министром экологии, транспорта и жилищного строительства (2012), премьер-министром (2007-2012). Многократно — официально и неформально — встречался с Владимиром Путиным, чью политику неизменно защищает по всем фронтам. Теплые связи между двумя политиками завязались в годы, когда оба были премьер-министрами (2008-2012). Французские СМИ сообщали, что в годы своего премьерства Фийон отказывался принимать главу парламентской группы дружбы Франция-Россия Эрве Маритона (члена своей же партии) — потому что тот защищал сидевшего в тюрьме Михаила Ходорковского.

7 мая 2012 года, когда стало известно, что правые потеряли Елисейский дворец, Путин, как сообщали французские СМИ, первым делом позвонил Фийону и спросил, чем он намерен теперь заняться. Когда умерла мать Фийона, Путин прислал ему бутылку вина 1931 г. — ее года рождения.

Фийон выступает за снятие санкций с России, признание Крыма российской территорией, с энтузиазмом одобряет действия Путина в Сирии.

В феврале 2016 года о своем переходе в «лагерь» Фийона объявил «саркозист» Тьери Мариани — главный организатор всех пропагандистских поездок французских депутатов в Россию и Крым, сопредседатель (совместно с Владимиром Якуниным) ассоциации «Франко-российский диалог».

В сентябре 2013 года на Валдайском форуме между сидящими рядом Путиным и Фийоном произошел «пророческий» диалог. Путин спросил, не собирается ли Фийон баллотироваться в президенты Франции. «А если я отвечу, вы ответите?» (насчет 2018 года), — шутливо спросил Фийон. — Я не исключаю, — засмеялся Путин. — Я тоже, — ответил Фийон.

Родился в семье крестьянина. В детстве, с подачи верующей мамы, пел в церковном хоре. Верующим не стал, определяет себя «католическим агностиком». Получил литературное образование, учился в парижской школе политических наук и в национальной школе администрации. В студенчестве интересовался левыми идеями. Стал работать в Главной инспекции финансов, а в 1976 году пришел в штаб Ширака и предложил себя на роль экономического советника и спичрайтера. Был его заместителем в мэрии Парижа, депутатом, евродепутатом, министром бюджета (1986-88), министром иностранных дел (1993-95), президентом правой партии, премьер-министром (1995-1997), министром экологии (2007), министром обороны (2010-2011).

Жюппе не признает аннексию Крыма, призывает к полному выполнению Минских соглашений, считает, что Башар Асад должен уйти и называет бомбардировки Алеппо «военным преступлением». Поддержал Олланда в его решении не поставлять России «Мистрали». «Россия — великая страна, но в определенный момент нужно не бояться сказать Путину: "стоп". Мы не аннексируем соседей», — заявлял Жюппе, подчеркивая при этом, что не является русофобом. Жюппе, которому вряд ли обойтись без голосов левых, играет роль объединителя и примирителя всех французов; и призывает в трудные времена террористической угрозы «не подливать масла в огонь» и прекратить противопоставлять мусульман и не-мусульман.