Повышенная дипломатическая активность Меркель объясняется необходимостью «сверить часы» накануне саммита ЕС в Братиславе. Первая эмоциональная реакция на «Брекзит» прошла, и теперь на повестке дня один вопрос: как жить дальше? Пример англичан хотя и заразителен, но распад единой Европы пока является лишь мечтой евроскептиков, националистов и кремлевских стратегов. А вот то, что прежние мотиваторы европейского развития — расширение за счет новых членов, унификация национальных законодательств — перестали действовать, стало новой политической реальностью.

Решающую роль в этом процессе сыграл внешний фактор — поток беженцев в Европу в 2015 году. Лозунг Меркель «Мы преодолеем это!», который она, не ограничиваясь Германией, стремилась распространить на весь ЕС, настойчиво продавливая на саммитах решение об обязательных квотах по приему мигрантов, натолкнулся на энергичное сопротивление в большинстве стран.

Проблема беженцев оказалась глубже и серьезнее, чем вопрос: кто и сколько примет у себя мигрантов?

Дискуссии на эту тему выявили то, что, во-первых, сама евроинтеграция носит еще во многом декларативный характер. Отсутствие пограничного, таможенного контролей и свобода передвижения дали, безусловно, мощный толчок предпринимательской активности, содействовали развитию туризма, научного и культурного обменов. Но вот формирование общеевропейского рынка трудовых ресурсов с равными социальными гарантиями для всех участников встречает трудно преодолимый барьер: страны с высоким уровнем развития не хотят делиться своим общественным благосостоянием с более бедными. На практике это выражается в том, что, например, болгарин или румын, будучи гражданином ЕС и, значит, формально равным в правах с немцем или датчанином, не может рассчитывать на территории Германии или Дании на эквивалентную зарплату, чувствовать себя полностью защищенным в трудовых конфликтах, иметь государственные льготы по медицинскому и пенсионному страхованию.

Во-вторых, правящие элиты многих стран-членов ЕС по мере усиления бюрократической роли Брюсселя увидели в этом покушение на свои властные функции. К тому же национальные противники евроинтеграции, опираясь на традиционный страх консервативной части населения перед чужаками, с началом миграционного кризиса стали стремительно набирать политический вес. В условиях выборной демократии это грозит потерей доверия электората и, как следствие, поражением при очередном походе избирателей к урнам.

Недаром говорят, что итоги английского референдума могли быть другими, если бы не поток беженцев.

Нельзя сказать, что руководство ЕС и ведущих стран-лидеров не осознает сложившейся ситуации. Меркель, отправляясь в свой дипломатический марафон, так сформулировала его цель: «Сейчас самое время послушать и понять друг друга, чтобы определить новый баланс внутри Евросоюза-27 и развивать его». Однако накопившееся недовольство, особенно у ряда восточноевропейских партнеров, входящих в так называемую Вышеградскую группу (Польша, Чехия, Венгрия и Словакия), достигло критической массы. И если в Таллинне канцлера Германии принимали как дорогую и долгожданную гостью, то в Праге и Варшаве её ожидал совсем другой прием.

Чешская столица встретила главу немецкого правительства плакатами «Меркель, убирайся!» и свистом, местную прессу заполнили многочисленные карикатуры, самая безобидная из которых изображала фрау канцлера в хиджабе и с гитлеровскими усиками. Премьер Богуслав Соботка категорично заявил, что чехи не могут одобрить систему, которая настаивает на принудительном распределении беженцев.

Еще жестче была реакция Польши, куда, кстати, также прибыли и другие представители Вышеградской четверки. Накануне приезда Меркель в Варшаву польский министр иностранных дел Витольд Ващиковский, имея в виду позицию Берлина по «Северному потоку-2», фактически обвинил Германию в эгоизме и пренебрежении интересами ближайших соседей. Премьер Беата Шидло, несколько смягчив резкую критику со стороны своего подчиненного, выразила готовность обсуждать проблемы помощи кризисным регионам Ближнего Востока и Азии, укрепление безопасности и внешних границ, но не квоту по мигрантам.

Глава венгерского правительства Виктор Орбан, отправляясь в польскую столицу на встречу с Меркель, официально объявил, что Будапешт возведет еще одну линию пограничных сооружений из колючей проволоки в дополнении к действующему забору и оборудует границу самыми последними техническими новинками слежения и предупреждения. Что же касается приема мигрантов, то на октябрь в Венгрии по этому вопросу запланирован национальный референдум, который, как ожидается, легитимирует отказ венгерских политиков участвовать в европейском распределении беженцев по странам.

В кулуарах руководители Вышеградской группы не скрывали откровенного раздражения тем, что именно Меркель взялась зондировать настроения в преддверии Братиславской встречи в верхах. Ее считают главной виновницей миграционного кризиса и полагают, что она стремится построить в Европе сверхгосударство в духе очередного рейха с доминирующей ролью Германии. Лучше было бы, по мнению восточноевропейских политиков, если этим занялись глава Евросовета Дональд Туск или председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер.

Консультации с голландцами, шведами и датчанами в загородной резиденции немецкого правительства Мезеберг прошли в более закрытом режиме, как и встречи с представителями Австрии, Словении, Хорватии и Болгарии. Хотя и без того известно, что северные соседи Германии с прошлого года твердо решили ограничить у себя прием беженцев, Австрия ввела собственную квоту на мигрантов и жесткий пограничный режим, а Болгария убедительно просит Брюссель оказать ей материальную и финансовую помощь в охране внешней границы Евросоюза с Турцией.

Так что главным итогом интенсивного общения главы немецкого правительства с партнерами по ЕС можно назвать сохранение прежних острых разногласий в миграционной политике, которые, без сомнения, повлияют на атмосферу предстоящего саммита в Словакии. Да и в самой Германии растет недовольство упрямым нежеланием Меркель признать, что она, открыв границу для беженцев, совершила ошибку с непредсказуемыми политическими последствиями для страны. В руководстве баварского Христианско-социального союза — дочерней партии правящего Христианско-демократического союза — всерьез обсуждает выдвижение собственного кандидата на пост канцлера на выборах 2017 года.

Симптоматично, что как раз во время встречи Меркель с европейскими коллегами, радикалы из националистического движения «Идентитеры», забравшись на Бранденбургские ворота центре Берлина, водрузили там огромный транспарант «Надежные границы — безопасное будущее».