Саша Савченков, приговоренный к десяти годам лишения свободы за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего, позвонил мне из тюремной больницы, где его оставили работать санитаром, и стал говорить, что ни в чем не виноват. Не знаю, где он взял номер моего мобильного, коллеги из «Новой в Рязани», тоже писавшие об этом деле, не сознаются. Я уже собирался ответить, что заниматься Сашиным делом не буду, потому что несправедливых приговоров, увы, больше, чем можно описать физически, но два слова заставили меня слушать дальше: «село Костино».
Тогда я сел в машину и поехал в Костино, но через Коломну, где жили и живут (за вычетом убитых и севших) семьи Савченковых и Решетковых. Борис Савченков (приговорен к 10,5 годам лишения свободы) и его жена Людмила прежде работали на заводе, в 90-х годах завод умер, а им надо было поднимать детей — Юрия и Сашу, 1978 и 1985 годов рождения. В 1998-м семья Савченковых начала торговать курами на рынке и в близлежащих селах. Для этого надо знать, когда на каких птицефабриках будут оптом продавать кур, еще раньше — «прикормить» в деревнях хозяек, которые этих кур купят. Такая сеть создается годами, а когда она создана, надо, точно узнав день, когда на птицефабрике «выкинут» живых кур, дня за два до этого проехаться по деревням и развесить объявления.
В обнищавшей в 90-х годах Коломне этим бизнесом занималось семей десять, потом остались эти самые две. Бизнес Решетковых был чуть мощнее, и первый раз их «Газель» столкнула в кювет «Москвич» Савченковых с курами в Егорьевском районе в 1998-м. Старший из двух братьев Решетковых — Виталий успел поработать водителем у начальника РОВД, вся Коломна знала, что они люди лихие, поэтому Савченковы старались от прямых столкновений с ними уходить. Но братья легко вычисляли конкурентов по объявлениям и устраивали засады даже в те дни, когда сами торговать не собирались.
25 марта 2000 года неподалеку от деревни Непецино Решетковы заблокировали двумя машинами «Газель», купленную к тому времени Савченковыми, отец и сын Юрий были сильно избиты. В Коломенском РОВД было заведено уголовное дело о побоях, но вскоре прекращено в связи с амнистией. Следующее дело об избиении Юрия, совершенном в апреле 2000-го, было прекращено за примирением сторон, хотя тот мириться не собирался и заявление свое из РОВД не забирал.
При явном покровительстве конкурентам со стороны милиции защитить бизнес Савченковы не могли, но зато младший Саша готовился защитить диссертацию по экономике в Москве. С 2000 года семья перестала ездить по деревням, торгуя из палатки в Коломне — семь лет столкновений не было, и этого хватило, чтобы Саша закончил институт и аспирантуру. Но в 2007-м по постановлению о борьбе с чем-то и улучшении чего-то платку снесли, и пришлось снова грузить кур в «Газель».
6 марта 2008 года в Щурово (район Коломны) Решетковы сломали отцу ногу монтировкой, а брат Юрий получил сотрясение мозга. Вечером того же дня Сашу, возвращавшегося из Москвы в машине, на светофоре остановили «неизвестные» и сломали ему челюсть. Два дела по нападениям на Савенковых в марте и мае 2008 года, которые им с трудом удалось возбудить, до сих пор (двое из тех потерпевших осуждены, а подозреваемый убит) все еще «расследуются».
Сотрудники милиции, объяснив, что ничем не могут им помочь, посоветовали купить травматическое оружие и защищаться самим. В 2008 году Савченковы на законных основаниях купли три травматических пистолета: для отца и сыновей.
5 июня 2009 года, предварительно развесив объявления в селах Рыбновского района соседней Рязанской области, отец и старший брат Юрий погрузили кур и поехали. 24-летний Саша остался в Коломне: в этот день ему надо было ехать в Москву по делам, связанным с диссертацией. Из Дивово отец позвонил Саше и попросил его на всякий случай выехать следом: братья Решетковы были уже здесь. Саша взял пистолет, мать тоже села в машину, и они помчались в сторону Рыбного.
По дороге отец позвонил еще раз и сказал, что им удалось удрать из Дивово, где братья Решетковы пытались вытащить его из машины, угрожая ножом, обмануть преследователей на развилке дорог, и сейчас они торгуют в Костино. Если успеют продать кур, пока их не найдут Решетковы, ничего, может быть, и не случится. Но надо помочь продавать, потому что у него резко поднялось давление…
Из Коломны я поехал в Костино, чтобы поговорить со свидетелями той драки. Глава администрации Пощупово, куда входит и Костино, — мой знакомый, он вырос в доме моего прадеда, где при советской власти жили сотрудники техникума, пока этот дом, уже в 90-е годы, кто-то не поджег. Глава Алексей Шишов, мечтающий восстановить усадьбу и устроить на ее землях семеноводческое хозяйство имени прадеда, при мне позвонил троим свидетелям драки, но они отказались от встречи с журналистом, хотя давали показания в суде: кто-то их сильно запугал.
Приговор судьи Рыбновского районного суда Е.Н. Гужова от 7 февраля 2012 года очень подробен, но из него все равно ничего не понятно. Свидетели — продавщица и покупатели у магазина видели Людмилу Савченкову в крови, слышали выстрелы, фрагментами (потому что сами прятались) видели драку, по ходу которой участники быстро перемещались, и только Саша, наименее опытный в драках, ходил шагом и стрелял с вытянутых рук. Борис Савченков, который по возрасту может и не выйти из колонии, утверждает, что в Решетковых почти в упор (а иначе травматическое оружие не могло причинить смерть даже в случае ранения в голову) стрелял он, когда они лезли с ножом в кабину «Газели».
Возможно, что отец просто берет на себя вину за сына. Возможно, что пуля, ставшая причиной смерти, вылетела именно из ствола Саши. Но при применении гладкоствольного оружия заключения об этом экспертиза дать не может, а пули, найденные в Костино, были выпущены из всех трех стволов. Будем исходить из худшего для Саши предположения, что он и есть убийца, тем более что так написано во вступившем в законную силу приговоре суда. Но тут каждый может поставить себя на его место и прикинуть, что бы он сделал, будь перед ним мать в крови, враг с ножом, а в руке травматический пистолет. Можно было бы, конечно, его и не покупать, но на что тогда жить?
И в этот день (есть четкие показания свидетелей из Дивово), как и десять лет до этого, не Савченковы преследовали Решетковых, а ровно наоборот. Суд «выписал» отцу и сыну «по десятке» с такой легкостью, как будто другая часть того же самого государства (милиция) все эти десять лет добросовестно защищала Савченковых от издевательств братьев Решетковых.
Когда в уральском поселке Сагра жители взялись за оружие от отчаянья, поняв, что государство отказалось их защищать, общественное мнение сумело переломить обвинительный стереотип суда, и был применен признак необходимой обороны. В Рязани (где приговор Савченковым обсуждается тоже широко, но все-таки не так, как случай в Сагре) районный суд, а следом кассационная и надзорная инстанции фактически и не исследовали инцидент в Костино под этим углом зрения. Какой вывод должно сделать общество из этого приговора? Государство умыло руки, оно оставило граждан один на один с чудовищем приватизированного насилия.
О жизни и кончине моего прадеда, короля картофеля из Рязанской губернии, я знаю, к сожалению, непростительно мало. Его сын и мой дед был репрессирован и умер до моего рождения. Бабушка показывала мне деда на фотографии этого дома в Костино, сделанной в начале ХХ века: на ступенях под колоннами в цветах сидит семейство с детьми, деду там, наверное, лет семь. Про разгром усадьбы она, на всю жизнь напуганная годами террора, мне не рассказывала, а я и не расспрашивал в те, семидесятые. Фотографию дома в Костино я повесил у себя в кабинете позже.
В 1917 году в дом прадеда и во все дома пришло такое же приватизированное насилие, и оно разрушило не только картофелеводческое хозяйство в Костино. Это страшная беда. Поэтому, когда глава местной администрации предлагает мне как-то поучаствовать в восстановлении усадьбы хотя бы фамилией, я спрашиваю: «А «слоны»?» (разгромленная в 90-х преступная группировка в Рязани). Говорят, что именно на их деньги скуплены участки в Костино с видом на Оку и на колокольню монастыря в Пощупово (прадед был когда-то его попечителем). И лишь бандит или сумасшедший захочет сегодня строить что-то на этом берегу.
