«Возраст счастья» — так называется книга фотографий и текстов, только что увидевшая свет. Читатели его тоже увидят: книга — про то, что финальная треть человеческой жизни может стать самой осмысленной, радостной, совершенной. Жить, не старея, — новый мировой тренд. Об этом — с автором проекта, основателем «Коммерсанта», «Столицы» и «Сноба», ныне преследователем смысла жизни после пятидесяти Владимиром ЯКОВЛЕВЫМ.

— Вас еще никогда не ассоциировали с гуманитарными проектами. Что-то произошло в личном опыте?

— Да! Я начал стареть. И мне надо было понять, как можно повлиять на то, что с тобой происходит после 60 лет. Насколько то, как вы стареете, зависит от вас. В этом — вся идея проекта.

— А что означает «Я начал стареть»?

— Да просто когда мне исполнилось 50, я стал бояться. Старость, вообще говоря, может быть страшной: больной, несчастной, одинокой. При том количестве предубеждений, которые существуют в обществе в отношении пожилых, этот страх вполне оправдан. Сейчас в мире 600 миллионов человек в возрасте между 50 и 60. И почти все — с теми стереотипами, на которых их воспитали. В нашей стране особенно. Да я сам всю жизнь находился в уверенности, что после 50 — жизни нет. Я всю жизнь был геронтофобом. Только раньше это не осознавал.

— А осознав, пустились на поиски поздней формулы счастья?

— Не только в этом дело. Я всегда работал с трендами, любил тренды, чувствовал тренды, и в конечном итоге все это — работа с трендом. Потому что мир меняется. Через 20 лет наступит момент, какого никогда не было в истории человечества. Количество людей, которым за 60, превысит количество детей, которым меньше 15. Разрыв все время увеличивается.

В Лос-Анджелесе я встретился с известным психоаналитиком, она принимает по 25 пациентов в неделю, и ей 104 года. Когда ей исполнилось 50, она еще не дожила до половины своей жизни. Сейчас у человечества появляется огромный дополнительный кусок жизни.

— Некий поствозраст?

— Нет, не поствозраст — следующий этап развития. Мы до сих пор не очень знали, зачем этот возраст нужен. Ясно было, что до 30 — учеба. До 50 — социальная самореализация. А после — чего ловить? Глобальный тренд — поиск целей; поиск того, про что этот возраст, как в нем можно жить, получая удовольствие.

Я люблю фотографировать, и моя идея заключалась в том, чтобы поездить по миру, найти людей, которые живут после 60, 70, 80 и 100 активной, веселой, насыщенной жизнью, и попытаться понять, есть ли у них что-то общее. Если есть — в отношении к жизни, оздоровительных практиках, диетах, — это можно повторить. И это означает, что можно как-то влиять на качество возраста. Либо этого нет, тогда все объясняет генетика, и нужно просто расслабиться и ждать, что с тобой произойдет. Книжка отвечает на мой личный вопрос. Я захотел поделиться ответом, который нашел. И поделился.

— И оказалось, что влиять можно?

— В общем, да. В книге есть русские, американцы, европейцы, китайцы, индусы. Они живут, не зная друг друга, но имеют очень много общего.

— Что именно?

— Эти люди отказались стареть, как полагается. И вместе того, чтобы начать медленно умирать, просто продолжали жить. И пределы этого почти безграничны.

В книжке 40 историй, на самом деле их гораздо больше. Есть женщина, которая в 71 год стала заниматься шоу-бизнесом, стендапкомедией. И пользуется огромной популярностью. Другая в 68 стала диджеем, сегодня ей 78, она — один из самых известных диджеев в мире, может держать толпу в 5 тысяч человек. Есть танцовщик: стал заниматься балетом в 80 лет, сейчас ему 92, и он танцует на профессиональной сцене. Есть 90-летняя любительница экстрима — спускается на веревке по фасадам 70-метровых зданий. Есть лыжник, пробегающий в свои 76 лет 10-километровую лыжную дистанцию на 9 минут медленнее, чем 26-летний чемпион мира. Если поездить и повстречаться с этими людьми, выясняется: то, что возможно после 60, — не имеет никакого отношения к восприятию этого возраста.

— У меня тоже есть в семье такой человек, Борис Алексеев, философ, преподаватель Петербургского университета, которому исполнилось 80, он проезжает на велосипеде и проходит на лыжах по 50—100 километров в день.

— У всех, с кем я общался по поводу проекта, есть в окружении хотя бы один такой человек. Но мы все считаем это исключением. У нас нет представления о том, насколько это все реально.

— Видимо, одна из главных составляющих этих счастливых историй — воля?

— Мне так не кажется. Да, конечно, вы каждый день занимаетесь своим здоровьем: после 60 оно действительно зависит от вас. Вы или что-то для него делаете, или страдаете. Важнее, что наши герои нашли в себе смелость отказаться от стереотипов.

Рут Флауэрс было 68 лет, когда у нее умер муж, у них был дом, были деньги, она могла следовать стереотипам обеспеченной вдовы, жить прошлым. Чтобы захотеть без всякого опыта стать диджеем, пойти учиться… я не знаю, что для этого нужно. Не воля. Наверное, способность получать удовольствие от жизни.

— Это словосочетание в книге повторяется много раз — «получать удовольствие от жизни». Думаете, это самое главное? Похоже, это книга атеиста — человека, который отрицает высшее начало…

— Вы про меня?! Я очень религиозный человек! Я буддист и очень верующий человек! Мне просто кажется, что возраст после 60 — это возраст личного счастья.

— А что, собственно, вы знаете о счастье?

— Ну есть довольно конкретное определение: отсутствие противоречия между внутренними ожиданиями и внешней реальностью. Это гармония внутреннего и внешнего мира.

— «Познайте истину, и она сделает вас свободными», — сказано в Евангелии. Вы нечто познали. Сделало это вас свободнее?

— Пожалуй. Когда общаешься с этими людьми, понимаешь: у них другая система ценностей по отношению к тому, что важно, а что не важно. И я этим как-то от них надышался.

У этих людей совсем нет соревновательности. Зависти, амбиций. Потому, что это тоже — создание альтернативных сценариев. Они умеют получать удовольствие от жизни в заданных обстоятельствах.

— Слово «удовольствие» меня смущает. Оно как будто исключает сложность устройства человека. С одной стороны, все эти истории — это вызов инерции существования, а с другой стороны, человек сложнее, метафизичнее, чем вы это описываете…

— Один из поразивших меня персонажей — русский, уехавший в Америку. Его жизнь можно описать двумя способами. Он живет в малюсенькой квартирке. У него практически нет денег, он не может быть уверен в завтрашнем дне. А можно так, как он ее ощущает: прекрасная бесплатная квартира, вокруг друзья, женщины, которых он любит и которые любят его. Ему даже не надо работать, потому что ему платят пособие, которого ему хватает, — 700 долларов в месяц. И он счастлив. Он катается на своем виндсёрфинге, самом старом, какой мне приходилось видеть. Это описание одного и того же существования. Он говорит, что когда-то, в 15 лет, был суворовцем. Сейчас ему 75, и он потратил все эти годы на то, чтобы пройти от одного принципа жизни к другому. Начинал, как Чкалов, чей девиз был: «Если быть, то быть первым». А сейчас он живет, ни с кем не соревнуясь и просто получая от жизни удовольствие. Как вы считаете, это просто или это сложно?

Я как-то сидел у них дома, они меня чем-то кормили. И я обратил внимание на необычный пирог и спросил: «Слушайте, вы, наверное, вегетарианцы?»

И он сказал: «Нет, ну что вы! Мы просто едим как вегетарианцы!» Для меня вот в этом вся простота и сложность.

— Возможно, этот проект для вас — то же самое, что спускаться по стене, бежать дистанцию, делать научные открытия — то есть ощущать возраст счастья?

— Конечно! Это делает меня счастливым. И, кроме того, эта штука может очень сильно помочь — и тем, кому сейчас 80, и тем, кому 50. А раньше я понятия не имел о тех людях, которых встретил. Если бы мне три года назад сказали, что такое возможно, я б в жизни не поверил.

— Подводя общие итоги, вы упоминаете о важности «расслабления» — что это, в сущности, означает?

— Да, это одна из общих черт. Есть набор эффективных оздоровительных техник. Они все основаны на физическом расслаблении, это дает здоровье — физическое расслабление и расслабление как стиль жизни. По сути, приятие как стиль жизни.

— А трагическую реальность, которая нас окружает, эти люди экранируют?

— Это не вопрос экранирования. Они просто не создают воображаемых альтернативных сценариев. Когда у любого из нас в жизни появляется проблема, мы создаем в голове сценарий того, как оно все должно было быть, если бы все было правильно, и соотносим этот сценарий, созданный нашим воображением, и реальность. Вот они этого не делают.

— Отключают воображение?

— Это вопрос стиля жизни. Они просто принимают жизнь, как она есть. Принимают внешнюю реальность. Там есть такой человек, Мишель Фурнье, который хотел всю жизнь совершить самый высокий прыжок с парашютом. Этот прыжок стоит 20 миллионов евро. Он готовился к прыжку последние 20 лет. Искал спонсоров, тренировался. И не так давно, месяца два назад, такой прыжок был совершен. Это сделал не он. Он опоздал. И когда я ему позвонил (мы очень боялись — его шока, разочарования), он сказал: «Я залезу еще выше, чем этот парень, и прыгну!» У него не было никакого выдирания на себе волос. Они живут так…

— Я довольно хорошо представляю, что сказал бы по поводу этого проекта ваш отец — Егор Владимирович Яковлев (не решаюсь привести дословно), а что сказала Ирина Александровна Булгакова, которой книга посвящена?

— Маме понравилось. Она сама в определенной степени относится к такому типу людей.

— Что дальше?

— Что касается развития проекта, тут есть еще интересная бизнес-сторона. Для каждого возраста существует гигантская индустрия: фильмы, одежда, услуги. А в 60 все прекращается. Нет музыки — надо слушать старую. Нет книг — надо перечитывать прежние, нет фильмов, нет одежды. Нет мест, куда можно пойти заниматься оздоровительными практиками. Нет курсов, где обучают языкам по специальным методикам. Ничего! Гигантский пустой рынок. А человек после 60, как выясняется, продолжает жить и развиваться. Зато в последние 15 лет появились специальные научные исследования. И выяснилось: проблемы, которые мы считали связанными с возрастом, на самом деле связаны с ограничением в сознании.

Выяснилось, что способность к обучению после 60 выше, чем у молодых. При условии, что используются техники, предназначенные для мозга, который находится на этой стадии развития, а не техники для людей 17 лет. Выяснилось, что люди после 60 лет быстрее и лучше изучают иностранные языки. Что инновационные способности у них тоже выше. Есть такая американка, она всю жизнь писала романы, у нее ничего не получалось, и вдруг в 70 лет она написала роман, который стал невероятно популярным. Он называется «Дневники виагры»: про секс и романтическую жизнь после 70 и 60 лет. HBO запускает сейчас сериал по этому роману, и делает его тот же продюсер, который делал «Секс в большом городе». То есть сейчас это, наверное, самый большой рыночный потенциал и самый емкий. Но кроме всего прочего это еще и дико интересно. Потому что речь о 30—40 годах жизни, которые можно прожить, будучи счастливым.

— И Владимир Яковлев декабря 2012-го — другой, чем Владимир Яковлев периода «Коммерсанта» или того же «Сноба»?

— Да нет, конечно, тот же! Люди все время меняются — и остаются теми же. Но мне кажется, что мы все понемногу избавляемся от своих страхов. От каких-то и мне удалось избавиться. От каких-то нет. Например, летать на самолете я до сих пор боюсь.

— Так надо начать прыгать с парашютом?

— Очень может быть!

Сайт проекта «Возраст счастья»: http://www.ageofhappiness.ru