— Карен Георгиевич, в письме на имя нашего главного редактора вы отвергаете «обвинения» в бюджетной поддержке и утверждаете, что на «Мосфильме» «все сделано на деньги, заработанные самостоятельно». Раз вы владеете секретом капитализации, помогите коллегам. Что советуете?

— Знаете, в конце 90-х я приезжал к тогдашнему директору «Ленфильма» Виктору Сергееву с предложением объединиться — мы тогда боролись против акционирования, и влияние питерских коллег нам бы очень не помешало. Мы им предлагали: давайте единым фронтом отстаивать одну позицию для отечественных студий — сохранение государственного статуса при финансовой самостоятельности, сохранение коллекции, и на этой основе модернизация и пр. Они тогда отказались и акционировались. И коллекцию своих фильмов к тому времени уже продали Гусинскому, по-моему, на 10 лет. Они пошли своим путем.

— И то, что сделано на «Мосфильме», сегодня на «Ленфильме» повторить уже невозможно?

— Сегодня, думаю, нет. Мы построили заново студию, причем построили с начинкой. И ни копейки не получили от государства, все сами заработали. Начинали в такой же ситуации: полуразрушенные студии, масса проблем. Единственное, что у нас оставалось, — коллекция фильмов, первоначальный капитал. И она работает до сих пор, хотя и стареет, все больше становится частью культурного наследия и все меньше коммерчески выгодной.

— Ходят слухи, что «Мосфильму» в самом начале было заказано Лужковым десять фильмов и таким образом дан стартовый капитал.

— Да ерунда полная! Действительно, еще при Достале, когда директором был Владимир Николаевич, он договорился с правительством Москвы, нам выделили деньги на 10 фильмов, эти фильмы были в производстве. Но когда Досталь решил уйти, а меня избрали на его место, мне досталось доделывать эти картины. А большая часть денег была уже потрачена. И еще в августе случился пресловутый дефолт. И мы потеряли все деньги, и Москва нам должна была еще 30 процентов, они ничего не перечисляли, и пришлось добывать дополнительные средства и заканчивать картины, когда на студии зарплату нечем было платить. Так что мы не имели никаких московских денег, эти картины в результате доводили до ума своими силами.

— Если бы к вам сегодня пришел богатый дяденька и сказал: «Карен, посторонись, я решу все твои проблемы, но дай порулить художественным процессом». Как бы вы реагировали?

— Отрицательно. Я привык за эти годы рассчитывать на себя, на наш коллектив. Мы никогда не брали кредитов, хотя у нас было очень много заманчивых предложений. Мы ни метра территории не продали.

— И все же — на что пришлось пойти, чтобы выстроить самоокупаемость и независимость студии? Очертите, если можно, рамки компромиссов.

— Ну, конечно, это дипломатия. Но никаких таких уж принципиальных компромиссов я не совершал. У нас нет откатов. У нас не воруют!

— Создали государство в государстве? Как удалось?

— То есть я допускаю, что кто-то там совсем внизу… Но вообще все средства, которые зарабатываем, мы вкладываем в производство, в развитие, в завтрашний день.

— То есть скелетов в шкафу у «Мосфильма» нет?

— Никаких! У меня нет недвижимости за границей! Чтобы я кому-то что-то обещал и мне за это кто-то что-то дал — поверьте, нет. Мы сами все строили с нуля!

— Без всякой поддержки?

— Ну Швыдкой помогал. Когда мы были против акционирования, он занял нашу позицию. В результате Владимир Владимирович реально этот вопрос закрыл.

— Как?

— Ну просто сказал: «Не надо «Мосфильм» акционировать. Они ничего не хотят, денег не просят, чего вы их трогаете?!»

— На «Ленфильме» ситуация зеркально противоположная. Что вы думаете по поводу инициативы главы АФК «Система» Евтушенкова?

— Я с огромным уважением отношусь к «Ленфильму». Но там, к сожалению, очень многое было упущено. Сегодня студия в таком состоянии, что ее очень трудно реанимировать. И на это нужны большие вложения. В этом смысле, если «Всемирные русские студии» инвестируют — ну чем это плохо-то?

— Считаете, в конфликте между безупречными художественными именами, значимыми для мирового кинопроцесса, и нищетой студии виноват безграмотный менеджмент?

— Да! Изначально! Я не хочу их упрекать. Многие верили, что акционируются, придут капиталы, инвестиции. Меня тогда называли «красным директором». А я не красный директор, я в результате капиталист! На рынке работаю. Я с самого начала говорил товарищам: «Не надо стремиться стать восьмыми. Давайте стремиться стать первыми». Мы хотели создать первоклассную технологически студию. И постепенно мы эту идею реализовали.

— Но ведь кино вообще-то не только технологии. Какие режиссерские имена составляют гордость «Мосфильма»?

— Ну есть и ветераны, и молодые. Тот же Слава Говорухин, тот же Никита Сергеевич, Павел Лунгин. Из молодых — Хлебников мне кажется способным, Андрей Прошкин, Попогребский. Но если бы мы ориентировались только на российское кино, наши дела были бы хуже. «Мосфильм» много работает с телевидением, есть большой сегмент иностранной продукции. Копии «Гарри Поттера», например.

— А новый глава кинопроцесса, премьер-министр страны, полезен?

— В принципе полезен.