СюжетыКультура

Сны Гафта

Их показали на большой сцене «Современника»

Этот материал вышел в номере № 14 от 11 Февраля 2009 г.
Читать
«Предложили из гравюры сделать пьесу», — замечает в дневниках Ильф, одной фразой очерчивая ряд специфических театральных явлений. Премьера «Современника» «Сон Гафта, пересказанный Виктюком» — из этого ряда. Главный вопрос после спектакля:...

«Предложили из гравюры сделать пьесу», — замечает в дневниках Ильф, одной фразой очерчивая ряд специфических театральных явлений. Премьера «Современника» «Сон Гафта, пересказанный Виктюком» — из этого ряда. Главный вопрос после спектакля: что сей сон значит?

…В железный станок — лестницы, вышки, трибуны — заставленный советскими портретами вождя (художник Владимир Боер), входит звезда кино, театра и эпиграммы Валентин Гафт, в джинсах, рубахе и образе растерянного дедушки Сталина. Время действия — наше, место — исторический архив, где ночью роется трусливый тип с голосом, дающим дрозда, по имени Эдик, как быстро выясняется: драматург Радзинский.

«Мне снился сон, — начинает Гафт, — он был так странен, я выдумать его не мог…»

Ему во сне явился Сталин, чтоб выяснить: «Я — Дьявол или Бог?» Любой зритель не с мороза от этого враз коченеет: неужто подобная постановка вопроса может сегодня существовать даже на уровне пародии?

Напомним: премьера состоялась вскоре после того, как финишировал пресловутый проект «Имя Россия», где Сталин лидировал, а молодцы-организаторы стыдливо пытались это смикшировать — уж больно от людей стыдно. Ясен пафос грустных упырей из жюри, долбивших о величии отца народов. Но в «Современнике» — вроде бы другая публика, с иной логикой. Гафт и Виктюк к тому не стремились, но авторский вопросик, пусть даже и в жанре фантасмагории, объективно присоединяет спектакль к проекту.

…Эдик отпрашивается в туалет, вернувшись, получает грозную рекомендацию: «Поправьте все-таки штаны, а то все прэлести видны!». На красно-бархатной трибуне с гербом катаются двое — Валентин Гафт и демон эксцентрики Александр Филиппенко, исполнитель прочих ролей. Сталин судит себя, народ, отдельных персонажей и наше время. Но, во-первых, лично я отказываюсь смотреть его глазами на любой предмет хотя бы и во сне. А во-вторых, в каше, заваренной Виктюком и Гафтом, первым, к сожалению, тонет смысл затеи.

В тексте есть место всему — исповедям вождя, голосу Ахматовой, маршалу Жукову, Шостаковичу, Жванецкому и Зюганову, пафосной риторике и мату, острым шуткам, афоризмам («за Родину, за Сталина — все трупами завалено»), вспышкам гражданской поэзии («молчание слепого большинства кончалось страшным воем заключенных»), слабым диалогам, язвительным оценкам.

Но дело даже не в сумбуре вместо драматургии, местами остро и внезапно талантливой. Дело в изначальном просчете автора, Валентина Иосифовича Гафта, из тех, что хуже, чем преступление, поскольку — ошибка. Зачем наделять Сталина своим огромным артистическим обаянием? Зачем нагружать тварь признаками внутренней драмы, искать черты человечности? Тяжелый соус виктюковской режиссуры сильно усугубляет фальшь происходящего. Допускаю, в голове постановщика брезжила достойная цель: публика, должна, наконец, смеясь, расстаться со своим прошлым. Но в том-то и дело, что зрителю главным образом не смешно, а неловко. И жалко высоких профессионалов, выстраивающих на сцене эту громоздкую мимо-структуру.

Ясно,что Гафт хотел сказать нам главное (и очевидное): Сталин с нами. Он всегда — и сейчас тоже — в Кремле. Цель общественно значимая. Но решается средствами капустника. И форма бунтует против содержания, актерская природа против исторической истины. Некоторые критики пишут о возрождении политического театра; по-моему, сон, приснившийся Гафту и Виктюку, скорее есть объявление о его кончине.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow