Это следует из слов депутата Андрея Свинцова, зампреда комитета по информационной политике Госдумы. Якобы уже есть такой аналог — DAOGRAM, и еще ряд IT-компаний работают над подобными решениями. Естественно, все это должно быть скрепно и без всякого сомнительного контента. Как всегда возникают вопросы: зачем это надо, кто это будет делать и как это повлияет на нашу жизнь? И ответы с каждым разом становятся все грустнее.

В медиа есть ряд неблагодарных занятий. Одно из них, это делать новости и прогнозы на базе слова «может». Потому что может, да, а может, и нет совсем. Другое — это комментировать слова людей, которые не очень представляют, о чем, собственно, говорят. Увы, чаще всего это касается депутатов и чиновников. Но никто не обещал, что будет легко. Как говорилось, «ты уже устал, а они еще не знают». Как бы это ни было противно и скучно, но что делать. Не мы такие, жизнь такая.

Для начала: аналог Instagram действительно может появиться. Как появлялись их десятки до этого, если не сотни. Обсуждать это с точки зрения конкурентоспособности в очередной раз совсем уж противно — выстроились в очередь алчущие бюджетных средств. Так что единственный предмет любопытства, кто среди желающих достигнет финиша, уже обрисованного предшественником: признание платформы на законодательном уровне и бейджик «национальная».

А дальше — ловкость рук, а точнее — административное принуждение, золотой дождь для лояльных блогеров и интеграция с Госуслугами. Так, на всякий случай. Дистрибуция практически любого продукта от государства для народа будет отлажена в течение ближайшего года. Как в законодательном смысле — всегда можно принять закон, который обязывает и наказывает, так и в интеграционном — вот продукт, рекламируйте, подключайте свои компании и больше не пользуйтесь западными аналогами.

И вот очередной элемент «Чебурнета».

Граждан надо изолировать на местных сервисах, тотально зачищенных от лишней информации и от тех граждан, которые тоже почему-то оказались лишними. Привлекательность подобных перспектив сомнительна: отсутствуют два главных фактора — доступ в мир и свобода. А именно за это мы любим социальные сети. При всех поправках.

В такой конструкции, мало того что невозможно производство нового — конкурировать с себе подобными так себе развлечение, так даже старое никуда не вытащишь. Мы же часто начали наблюдать успех российской попсы в мировых социальных сетях. Возрождение Эдуарда Хиля, ставшего известным в популярной среде благодаря вокализу со словами «тро-ло-ло». Внезапное увлечение творчеством Кати Лель — та самая «джага-джага» полюбилась слушателям в разных концах земли. Или Татьяна Буланова: песня «Один день» — не новая, не самая известная и, может, даже не самая удачная, а вот раз — и выстрелила. И тоже не только в России.

Наверняка таких примеров больше. И все они были возможны лишь потому, что мы существуем в едином пространстве TikTok и Instagram. Существуй условная Буланова только в «Одноклассниках», шанс быть услышанной на другой точке земного шара человеком другого языка и культуры близка к нулю. Именно за этим все без исключения и стремятся в мировые популярные сервисы. Чтобы быть со всеми. В объединении, в обмене опытом, в возможности поделиться тем, как выглядит мир вокруг тебя. Это, а не фильтры, смайлики и прочие функции двигают публикой.

Возвращаясь к нашим онлайн-баранам. В цитате депутата мелькает сеть DAOGRAM. Что бы там ни сделали — получится мелкий региональный проект, не способный существовать без поддержки государства. Мелкий — потому что даже если всем россиянам принудительно поставить то или иное приложение, его аудитория даже близко не сравнится с мировыми лидерами.

О том, почему об интернет-сервисах для фоточек, видосиков и продажи товаров мелким и не очень бизнесом говорит государство и его представители, — даже говорить странно. В нормальной жизни о том, какие нам нужны сервисы, рассуждают те, кто непосредственно их делает, а не просиживает штаны в кабинете. В этом смысле интерес государства выглядит комичным. Что неудивительно, так всегда бывает, когда совсем не разбираешься в теме. Но даже это еще не главное.

Что может сильно удивить читателя, так это факт, что пресловутый Instagram — это далекое прошлое. Состоявшийся, проданный, интегрированный в корпорацию сервис — часть сегодняшнего цифрового ландшафта. И «сегодняшнего» — ключевое слово. Завтра — виртуальная реальность, искусственный интеллект, мессенджеры, построенные по другим принципам и протоколам. Может, децентрализация и федеративные сервисы взлетят, может, кто-то покажет принципиально новый интерфейс и новую логику подхода к общению. В этом смысле все популярное сегодня уже в начале своего конца. Так что к тому моменту, когда это доведут до ума, интегрируют и всем навяжут, — все это станет, мягко говоря, немодным.

Важно ли все это? Для тех, кто живет в России, — конечно. Это же здесь лишают популярных сервисов и загоняют в государственные компании, основная цель которых — регламентировать ваше поведение. Про хорошее — можно, про плохое нельзя. А то, что с точки зрения мировых трендов это все просто муть какая-то — кого это волнует.

Есть официальный дискурс в рамках доступного, читай, не заблокированого. И есть параллельный мир — там все нормально пользуются «запрещенной соцсетью», размещают рекламу, зарабатывают деньги, в конце концов, потребляют тот самый «запрещенный» контент. Какие бы проблемы ни испытывал конкретный спикер или медиа — все то, что «заблокировали», признали запрещенным или каким-то там экстремистским — работает, существует, публикуется и все так же вызывает интерес, даже в тех местах, где официально вроде как недоступно.

Это ведет не то что к двоемыслию, но к привычному существованию в тоталитарной стране при относительно простом доступе в открытое виртуальное пространство. Становится нормой, что в публичном пространстве, которое с каждым днем становится все более государственным, — все хорошо. С полей — доносится «Налей», мессенджер Мах (ребята, вы своим названием на латинице нарушаете закон о рекламе и еще с десяток принятых поправок о русском языке), убийца Instagram и вообще, великая держава — куда ни плюнь. А в «настоящей» жизни — привычные сервисы, СМИ, авторы и прочий развлекательный и не очень контент.

Конечно, рассказывать о мировых достижениях, влиянии искуственного интеллекта, действительно важных новостях из мира каких-нибудь там криптовалют — на порядок интереснее. За этим будущее, много вопросов. Философских, технических. Есть что обсудить с коллегами, есть в чем разобраться самому. Но так получилось, что помимо десерта приходится есть основные блюда. А там, кроме мифических «убийц инстаграма», увы, ничего не ожидается.

* Принадлежит компании Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена.