«Кто-то слух пустил, что телевидение приедет»

Если услышав словосочетание «поезд здоровья», вы представили себе несущийся на всех парах по раскаленной степи тепловоз с красными вагонами, под завязку набитыми оборудованием, то посмею вас огорчить. Ничего подобного нет и в помине.

За КамАЗом следует микроавтобус, за ним — несколько легковушек со специалистами. Едут они сейчас в оренбургское село Кваркено, что на берегу реки Айдырля.

Кваркено основано в 40-х годах XIX века и изначально было казачьей заставой, охраняющей регион от набегов кочевников.

С приходом советской власти здесь появилось несколько совхозов, собственный маслозавод, элеватор. В Кваркено работало 54 предприятия, был даже собственный аэродром, откуда регулярно совершались рейсы в расположенный в полутора сотнях километров город Орск.

Кваркено и сегодня остается административным центром района, достаточно крупным селом, в котором живет около четырех тысяч человек. Хотя аэродром не функционирует с 2017 года.

Приезд целого «поезда здоровья», конечно, праздник.

Припаркованный на стоянке возле недавно отремонтированного дома культуры, «поезд здоровья» смотрится немного иронично — ведь в поселке есть своя больница. Какая-никакая — но со стерильными кабинетами и базовым оборудованием. Однако в качестве декорации для этого иммерсивного спектакля про заботу власти о сельском населении выбран почему-то именно сельский ДК. Гримерки и репетиционные залы переоборудованы в смотровые, на дверях прикреплены листочки, на которых написаны названия специалистов.

Забор анализов происходит здесь же, в кабинете завхоза.

Несмотря на палящее оренбуржское солнце, на лавочках у ДК сидит и массовка — местные пенсионеры, ожидающие приема узких специалистов: офтальмолога, гинеколога, рентгенолога.

Сидят долго, никто не возмущается, все охотно подыгрывают, как будто всю жизнь гинеколог принимал их прямо в кузове КамАЗа.

По словам дежурящей у входа медсестры, пожилой казашки Розы, сельчане шли к ДК с самого утра:

— Бабушки у нас сильнее всего за своим здоровьем следят; так они еще с шести часов утра очередь занимали, как в поликлинику. Я же их знаю, свои же все, кваркенские. Но если в больницу они приходят ну вот как обычно, ну как по деревне ходят, — то сюда они и нарядные, и накрашенные. Кто-то же и слух пустил, что телевидение приедет, — вот они и идут, как на демонстрацию. Много народу, очень много. Особенно с утра. Ну вот до обеда уже приняли 300 человек. И все равно люди подтягиваются. Думаю, может, и 400 будет. Ведь еще с окрестных деревень много кто приехал. Так что работаем.

Сгорел за полтора месяца

Михаилу Порываеву 61 год, 37 из них он прожил в деревне, куда приехал сразу после армии. В Кваркено работал в местном автотранспортном предприятии. Пожилой поджарый мужчина, сидя на скамейке, коротает время разговором со мной.

— В Оренбуржье с раком ситуация сильно плохая, — говорит он. — Даже у нас в семье в прошлом году умер зять. Ему было 43. Ну там с кишечником беда. Мужик здоровый был, два метра ростом.

А потом, извини за выражение, в туалет ходит и просраться не может. Думал, съел чего-то не то, что кишки завернуло. Сначала неделю вот так ходил, потом дочка его все-таки в нашу больницу отвела. А он весь из себя: «Да я чё, петух, что ли, жопу показывать?» Короче, она его кое-как уговорила. Посмотрели его — а там всё, уже новообразование, причем запущенное, с метастазами в другие органы. Назначили выезд в Орскую онкологичку. Но там специалисты его осмотрели, да только руками развели: дали лекарств — и домой на доживание. Он за полтора месяца и сгорел, прямо на глазах.

Но я думаю, не выеживался б он, проходил бы обследования и выявили бы раньше — глядишь, может быть, и спасли б его. Но не один он: тут же с раком и те, кому 60, и те, кому 20. Я даже слышал, что где-то ребятишки совсем по 8–10 лет — а уже в больнице лежат. В советское время эти комбинаты понастроили, чтобы там зэки работали, — а сейчас туда вообще все прут. Новотроицк, Орск, Медногорск — там мужики больше 35–40 лет не живут.

Домашние наблюдения Михаила Порываева подтверждает и теперь уже бывшая министр здравоохранения Оренбургской области Татьяна Савинова. В январе 2025 года она заявила о том, что в регионе на протяжении последних нескольких лет растет заболеваемость онкологией. С каждым годом среднегодовая статистика увеличивается примерно на 1000 случаев.

В 2021 году было выявлено 8846 новых случаев заболевания, в 2023-м — 9786, а в 2024-м — 10 930. По данным облздравнадзора, зафиксировать рост онкологических заболеваний удалось именно благодаря программе скринингов.

К слову, сама Татьяна Савинова ныне покинула свой пост в Оренбуржье и вместе с командой бывшего губернатора Оренбургской области Дениса Паслера с апреля 2025 года начала работать в Свердловской области. Именно с политическими перестановками в регионе — а отнюдь не с внезапной озабоченностью властей здоровьем жителей — в селе и связывают приезд «поезда здоровья».

По крайней мере, именно такого мнения придерживается большая часть пришедших на прием кваркенцев.

— Да так это перед выборами! Пыль в глаза пускают: мол, ну посмотрите, какие мы заботливые, о людях думаем, — рассказывает мне Виктор Константинович, мужчина за 70, который пришел к ДК, чтобы подобрать новые очки. — А знаешь, когда они сюда до этого в последний раз приезжали? Ты не знаешь, а я тебе скажу: в 2019-м. Так же вот сюда приехали и встали. А почему? А потому что тогда тоже выборы были, тогда Паслера назначали. Тоже в тот год было разговоров!.. Мол, сейчас каждый месяц будем к вам приезжать, если не каждую неделю. И дорогу починили… Ну чего я тебе рассказываю. Сам же видишь.

Выборы главы в Оренбургской области должны состояться в сентябре. В качестве главного претендента рассматривается бывший премьер-министр «Донецкой народной республики» — тот самый Евгений Солнцев. Сейчас он — временно исполняющий обязанности губернатора, но уже подал документы в избирательную комиссию региона.

Все центральные улицы Оренбурга, Орска и даже подъезды к Кваркено пестрят рекламными щитами с изображением врио. Так что сомневаться в его успехе на выборах как-то не приходится.

Куду уходят человеческие мощности

По данным с сайта правительства Оренбургской области, на середину 2024 года нехватка врачей в регионе составляла 509 человек, средних медицинских работников — 366 человек. Данная ситуация типична для многих регионов за пределами Москвы, Ленинградской, Тюменской областей, ХМАО и ЯНАО.

Слишком велика разница в зарплатах. Например, в том же Оренбурге средняя зарплата врача составляет 61 513 рублей. Именно такая сумма приводится в майском исследовании оренбургского интернет-ресурса «ГородРабот». У среднего и младшего медицинского персонала заработная плата еще ниже. Не удивительно, что медицинские работники вовсе не рвутся в местные больницы. Но в Кваркено, судя по всему, все не так и плохо.

Кваркенская районная больница — это пусть и видавшее виды, но откапиталенное здание. Ремонт прошел здесь в 2016-м, еще при Паслере. Стерильные просторные светлые коридоры, свежие вывески на дверях, новая мебель… Судя по расписанию в холле, в больнице принимают и офтальмолог, и рентгенолог, и гинеколог… Свои, не привозные. Да и в целом больница производит куда более убедительное впечатление, чем клиники в моей родной Курганской области, например.

Вероятно, поэтому главный врач районки Сергей Критинин, хоть и жалуется, что МРТ в его клинике нет, — но в целом ворчливых настроений жителей не разделяет.

— «Поезда здоровья» — очень важная инициатива, запущенная по поручению временно исполняющего обязанности губернатора, — усталым голосом, пытаясь ничего не упустить и показать нужное воодушевление, рассказывает мне главврач, крупный высокий мужчина в белом халате. — «Поезд здоровья» оснащен новейшим оборудованием, кроме того, среди медиков там есть врачи третьей категории! Сотрудники областного уровня! Узкие специалисты, которые ведут прием в больницах Оренбурга. Они проводят первичный осмотр, и если потребуется, сразу же выдают профильные направления обратившимся.

— То есть у вас не хватает специалистов? Ведь если в село отправляют дополнительный поезд с медработниками, значит, собственных «человеческих» мощностей недостаточно?

— Специалисты есть, — поправил меня Сергей Владимирович, — но нет молодежи. А нет ее, потому что пока что не возвращены советские принципы распределения по работе. Если человек учился за государственные деньги, он должен отработать в том месте, куда его распределит государственная комиссия. Там, где он больше всего нужен. Но сейчас ничего такого нет. Целевики предпочитают заплатить компенсацию (неустойка за отказ от работы по направлению после окончания вуза в размере около одного миллиона рублей. — Н. Т.) — в сущности, очень небольшие деньги. Они их выплачивают — и уходят работать в частные клиники… Или уезжают в соседние регионы. И пока что такую тенденцию переломить, увы, не получается.

…В передвижном кабинете офтальмологии прием ведет высокая светловолосая женщина с короткой стрижкой. Она врач Оренбургской больницы и уже несколько дней объезжает деревню за деревней. Она говорит:

— Ну вот ты сам скажи мне, вот если бы ты был молодым специалистом, который только что закончил вуз, отдал учебе несколько лет своей жизни, не спал ночами, учил, читал, вот просто чтобы выучиться и получить диплом, — ты бы сюда поехал? На зарплату в 50, дай бог, 60 тысяч? Я вот врач, у меня больше 15 лет стажа, и предложи мне сюда приехать — да ни за что! Никогда в жизни! Потому что даже в ветеринарках зарплаты выше. У ветеринара от 80 выходит. А в частных больницах врачам и 120, и 200 платят. А если сравнить объем работы? Просто посмотри, какой возраст сюда пришел и сколько здесь болезней. Многим уже не помочь… Ну только добрым словом и молитвой. Зачем молодым сюда ехать?

Врач вздыхает, перекладывает какие-то бумажки на столе. Продолжает:

Мне кажется, что в деревнях их больше не осталось. Кто-то, конечно, работает в городе. Но большая часть… Они уехали на СВО. Если они не вернутся, эти деревни просто вымрут.

Оренбургская область