Курдский вопрос

Еще в феврале Апо, как называют Оджалана последователи, выступил из тюрьмы строгого режима на острове Имрали, призвав боевую организацию сложить оружие. РПК подчинилась и 12 мая объявила о своем роспуске. Трудно переоценить значение этого решения.

Оно положило конец повстанческому движению, начавшемуся в 1984 году, стоило не менее 40 000 жизней и множества перемещенных лиц из юго-востока Турции, а также оставило глубокий след в политике Ближнего Востока. Курды составляют около пятой части населения Турции и играют ключевую роль в соседнем Ираке, где Региональное правительство Курдистана создало автономное образование на севере страны. Ополченцы, поддерживаемые РПК, составляют основу Сирийских демократических сил (SDF), которые до сих пор контролируют большую часть Сирии. Курды составляют значительную общину и в Иране.

Турция всегда была центральной частью головоломки. РПК, порождение турецких левых боевиков 1970-х годов, вела борьбу за независимость, считая своим врагом турецкое государство. В то же время Анкара видела в партизанском движении экзистенциальную угрозу. Отчасти это отражало страх перед этническим сепаратизмом — той самой силой, которая положила конец Османской империи. Отчасти это было связано с тем, что РПК вступила в союз с такими противниками Турции, как баасистская Сирия времен Асадов (которая принимала Оджалана и его товарищей до 1998 года), Греция, а в 1980-х годах — Советский Союз и его сателлиты. Политизированная курдская диаспора в Западной Европе — еще одна головная боль, о чем нам недавно напомнили, когда Эрдоган обусловил вступление Швеции в НАТО ужесточением антитеррористического законодательства. Ни поддержанный Израилем и США арест Оджалана в Кении в 1999 году, ни отказ от независимости в пользу «демократической автономии» не развеяли эти опасения. Они только усилились после войны в Сирии, когда курды укрепили свои позиции в борьбе с «Исламским государством»* и заключили союз с Соединенными Штатами. С 2016 года Турция совершила несколько вторжений через границу, создав буферную зону, чтобы подрезать крылья SDF, причем эта политика координировалась с Россией. С 1990-х годов она также ведет боевые действия в Ираке, где расположены базы РПК. Геополитическая выгода для Турции в случае мирного завершения конфликта огромна.

Время и место

Почему именно сейчас? Команда Эрдогана вела переговоры с Оджаланом и командованием РПК, базирующимся в Ираке, с конца 2000-х годов (в свое время были проведены раунды переговоров в Осло). К настоящему времени реализовано несколько мирных инициатив. Самая многообещающая из них, в 2013–2015 годах, предполагавшая разоружение курдских формирований и расширение прав курдов, обернулась катастрофой. Отчасти это было связано с последствиями курдских завоеваний в Сирии. Отчасти из-за непродуманного решения РПК начать восстание в городских районах на юго-востоке Турции.

Возобновившиеся боевые действия помогли Турции в значительной степени вытеснить РПК из юго-восточных провинций и нанести серьезный ущерб ее иракским базам.

У Эрдогана также есть причины стремиться к миру. Он надеется заручиться поддержкой прокурдской партии DEM, чтобы переписать турецкую конституцию и баллотироваться на третий срок в 2028 году. Он стремится отделить DEM от основного оппозиционного блока, ядром которого является светская Республиканская народная партия (РНП). Курдские избиратели как на юго-востоке, так и, что более важно, в Стамбуле и других крупных городах на западе Турции представляют собой важнейший электорат.

С 2016 года Партия справедливости и развития Эрдогана (ПСР) правит в тандеме с ультраправой Партией националистического действия (ПНД). Но поскольку популярность ПСР находится на историческом минимуме, ей необходимо открыться для других избирателей. Чтобы выиграть перевыборы в 2028 году, Эрдогану необходимо убедиться, что леворадикальные курды не поддержат совместного кандидата от оппозиции, такого как Экрем Имамоглу, мэра Стамбула от Республиканской народной партии, который сейчас находится под стражей в ожидании суда. В целом пакт о ненападении с DEM — необходимый шаг для правителей Турции, чтобы сохранить статус-кво.

Но ставки для Турции выходят далеко за рамки внешней политики или электоральной арифметики. Курдский вопрос является основополагающим для политики и общества с самого начала существования Турецкой Республики — с 1920–1930-х годах. Он затрагивает основные вопросы: что значит быть турком, как определяется гражданство. Ассимиляция в рамках турецкого светского националистического учения сработала лишь наполовину. Действительно, многие ведущие турецкие деятели имеют курдское происхождение — например, бывший лидер РНП и кандидат в президенты Кемаль Киличдароглу или нынешний министр иностранных дел Хакан Фидан.

Но мятеж РПК также послужил катализатором мощного политического движения, которое набирает обороты с 1990-х годов. Постоянные запреты прокурдских политических партий или замена всенародно избранных мэров городов с курдским большинством на правительственных чиновников мало на что повлияли. Движение, которое выиграло от демократических реформ Эрдогана в 2000-х годах для вступления Турции в ЕС, адаптировалось после его перехода к национализму в 2010-х годах.

DEM и его многочисленные предшественники умело представили курдскую этнополитическую повестку дня как часть прогрессистской борьбы за признание всех репрессированных сообществ, включая женщин, ЛГБТ**, этнических меньшинств. Лицом этого движения является Селахаттин Демиртас, харизматичный курдский политик и бывший кандидат в президенты, который сейчас отбывает длительный тюремный срок. Его освобождение может стать частью сделки.

Сценарии будущего

Конечно, в попытке положить конец войне РПК с Турцией многое может пойти не так. Как и в Северной Ирландии, могут появиться отколовшиеся группы, которые не откажутся от борьбы. Националистическое общественное мнение в Турции может с трудом принять перевод «убийцы детей» Апо из тюрьмы под домашний арест. DEM также не склонен пойти на поддержку пересмотра Конституции в пользу Эрдогана.

Мы уже были свидетелями этого. В 2015 году Демиртас отказался следовать плану Эрдогана по замене парламентской системы на исполнительную президентскую. Он дорого заплатил за это во время чистки, последовавшей за попыткой переворота 2016 года, хотя курдское движение не имело к этому никакого отношения. Другие гражданские курдские политики томятся за решеткой. Учитывая этот опыт, переговоры между Эрдоганом и DEM будут трудными и затяжными.

Изменчивая ситуация в Сирии также может сыграть свою роль. Израиль обратился с сигналами к курдским Сирийским демократическим силам, которых он рассматривает как потенциального союзника на местах. Эскалация конфликта между Дамаском и курдскими ополченцами также может привести к турецко-израильским разборкам. Такой наихудший сценарий будет иметь последствия и для внутренней политики Турции.

Решение РПК может иметь судьбоносные последствия для Турции и всего региона. Но паковать чемоданы в Осло пока рано.

Димитар Бечев, Оксфордский университет

* Признана террористической организацией, ее деятельность запрещена на территории РФ.

** Признана экстремистской организацией, ее деятельность запрещена на территории РФ.