Сериал «Преступление и наказание» — наверное, один из самых ожидаемых, а впоследствии обсуждаемых сериалов 2024 года. Переносы премьеры и негативные отзывы лишь подогревали интерес к экранизации. Лично я начинала его смотреть дважды: в первый раз, выдержав минут двадцать, поставила ему очень низкую оценку и выключила. Мои ожидания (а я была в числе тех, кто сериал ждал) слишком уж не совпали с реальностью, а его осовременивание мне напомнило печально известную «Грозу» Константинопольского с рэп-вставками, танцами пришельцев и нелепо звучащим оригинальным текстом автора. Что-то напоминающие пришельцев было, кстати, и в сериале Мирзоева. До конца сериал я досмотрела уже после просмотра иммерсивного спектакля в особняке Дашков, 5. Тогда стало очевидно, что Мирзоев — преимущественно театральный режиссер.

Для начала: что вообще такое иммерсивный спектакль? Это спектакль, главной особенностью которого является эффект погружения: в пространстве театра отсутствует разделение между сценой и зрительным залом, действие происходит на трех этажах старинного особняка, а за игрой актеров можно наблюдать на расстоянии вытянутой руки. Все зрители в масках и вольны сами выбирать свой путь погружения, идти за тем персонажем, который им приглянулся, и видеть историю его глазами. И роман Достоевского для такого формата подходит идеально: каждый персонаж детально прописан автором и имеет право на самостоятельное существование. Вот ты смотришь на Катерину Ивановну и ее детей, а потом поднимаешься на второй этаж и наблюдаешь за знакомством Сонечки и Раскольникова. В результате каждый зритель собирает свой личный спектакль, как пазл, и получает даже не «Преступление наказание», а скорее многоступенчатый фантасмагорический мир Достоевского. Недаром в диалогах героев появляются фрагменты из «Братьев Карамазовых», «Идиота», «Записок из подполья» и «Дневника писателя».

В сериале сцены выбраны те же, реплики почти идентичны, но спектакль собирается уже не зрителем, а режиссером. Мы видим набор иногда несвязных отрывков из романа, которые плохо склеиваются между собой. Создается ощущение, что сценарии обеих работ были довольно схожи. И это для сериала ошибка. Сериал ругают преимущественно за странные вставки вроде танцев на столе или непонятно зачем появляющихся сущностей. Так вот, в спектакле все это тоже есть, и даже в большем объеме. Только вот в иммерсиве зрителя нужно удивлять и погружать в материал, а в кино ему важно рассказать историю. Хореографии здесь выделено очень важное место:

Я не перечитала роман Достоевского перед походом на спектакль — и очень зря. Чтобы действительно погрузиться в действие, хорошо бы помнить ключевых персонажей и сюжет. Иначе вы, как и я, будете судорожно пытаться вспомнить, кто есть кто. Повторюсь, перед постановкой не стоит задачи пересказать вам последовательность событий, а погружаться в мир Достоевского куда интереснее со знанием дела. Родинов Раскольниковых тут целых три, а старуху-процентщицу играет молодая актриса. Грех не запутаться, но разгадывать интересно.

У сериала порог вхождения в материал чуть ниже, поскольку все события идут в хронологическом порядке и можно поставить на паузу и уточнить, кто перед вами, с помощью подсказок «Кинопоиска». Основные сюжетные линии (кроме финала) здесь не искажены, и все же в отснятой версии Мирзоев тоже показывает нам именно мир Достоевского, а не Раскольникова.

В сериале собраны все сливки российского кинематографа: Иван Янковский, Любовь Аксенова, Юлия Снигирь, Виктория Толстоганова, Тихон Жизневский. В театральной постановке актеры другие, только исполнительница роли Лизаветы (Екатерина Ефимова) присутствует в обоих проектах. Причем многие исполнители второстепенных ролей в сериале играют главные роли в спектакле: Вероника Мохирева, например, в сериале — Пенелопа, а в спектакле — Сонечка. Подобных примеров несколько. Но такие актерские перестановки оказываются удачными далеко не в каждом случае. Например, совершенно неубедителен в роли Раскольникова Янковский: вместо образа думающего, переживающего эмоциональное потрясение человека Янковский создает образ абсолютно сумасшедшего и ни капли не привлекательного персонажа. Раскольников, по Достоевскому, обладает неким демоническим обаянием, а на Раскольникова в сериале порой неприятно смотреть. К счастью, как уже было сказано, в спектакле Родионов Романовичей не один, а целых три, так что, если вас не устроил один из главных героев, можно просто выбрать другого и ходить за ним.

Но обычно такой выбор делать не приходится: актерский ансамбль в спектакле собран настолько удачно, что на протяжении трех часов зритель не выпадает из действия ни на секунду.

Главная боль всех снобов — новое прочтение классики. Но на самом деле Мирзоев Достоевского не сильно осовременил, поэтому на этот счет они могут сильно не ругаться. Да, герои фильма носят современную одежду, у них есть гаджеты, но они ими почти не пользуются. А общаются на литературном языке, близком к оригиналу. Режиссер переносит героев в современный мир не для того чтобы видоизменить классику, а для того чтобы доказать, что эти события могут произойти в любую эпоху. Четкое время в сюжете вообще не обозначено — действие происходит в неком безвременье.

Но если в сериале мы все-таки сразу пониманием, что действие происходит во времена, близкие к нашим, то в спектакле это даже не сразу понятно. Старинный особняк, атмосфера, внешний вид персонажей — все это вряд ли наводит зрителей на мысли о современности. Более того, внешний вид некоторых актеров соответствует эпохе Достоевского, а некоторых — нашему времени. Со слов самих актеров, это обусловлено тем, что кого-то из героев в наши дни представить можно, а кого-то — нет. Но я думаю, каждый зритель вправе предложить свою трактовку этой детали.

В общем, смена эпохи в обоих проектах чисто формальна. Меняется скорее общая атмосфера: становится больше мистики, появляется новый герой — Черт, который является разным персонажам, оголяя их пороки. Мирзоев расставляет акценты иначе, чем Достоевский, ему одинаково интересны все его герои.

Говорить о финалах не хочется, чтобы не спойлерить. Скажу только, что финал спектакля — это грандиозный фантасмагорический рейв с участием трех Раскольниковых и всех остальных персонажей, а в сериале конец оказался одновременно неожиданным и ломающим смысл Достоевского. Мне кажется, в обоих жанрах именно финалом Мирзоев выразил свое отрицательное отношение к Раскольникову как к персонажу: ни там, ни там он не дает ему шанса на прощение. При этом если в сериале Раскольников — исключительно отрицательный персонаж, то в спектакле у него все же больше граней, ему больше сопереживаешь. Да и растроение Раскольникова в спектакле тоже сказывается на многоступенчатости восприятия.

В конце концов, сериал отчасти можно сопоставить с сегодняшним временем: странно, мрачно и порой сюрреалистично. Фильм и правда мастерски подхватывает нерв времени сегодняшнего, соединяет его с временем Достоевского и проносит через все экранное время. И в любом случае, «Преступление и наказание» — и на сцене, и на экране — из тех проектов, мысли о котором тебя догоняют.

К. Арарат