— Вроде бы для Штатов это не исключительная история, когда президент вдруг начинает говорить о том, что недурно было бы чужие территории то ли присоединить, то ли начать жестко контролировать. Было это и в начале ХХ века при президенте Маккинли, а потом при Теодоре Рузвельте. Вспомним, к примеру, Гавайи, Гуам, которые до сих пор под американской юрисдикцией, Филиппины, которые долго контролировались Штатами. Вспомним Пуэрто-Рико, контроль над зоной Панамского канала. Да и Куба была в сфере влияния США.

— Что касается Кубы, то это, конечно, не контроль, а именно влияние, причем довольно мощное — в рамках Доктрины Монро, которая была сформулирована еще в ХIХ веке и предполагала, что все Западное полушарие входит в сферу интересов США. Интересов, которые не просто должны соблюдаться, но и защищаться.

— Это такая американская наследственность, что Трамп не мог к этим идеям не вернуться?

— Конечно, он наследует определенную традицию, которая, однако, на протяжении большей части ХХ века находилась в латентном состоянии. И в основном обеспечивала Штатам не контроль, а влияние. Хотя Панамский канал был под непосредственным контролем США. Но основной целью был не захват территорий в Западном полушарии, а установление влияния в интересах безопасности. И оно обеспечивалось весьма серьезно.

— Однако и захват территорий тоже был — те же упомянутые Гавайи, Гуам, Пуэрто-Рико. Совсем вглубь истории уходить не будем, но там есть и купленные французские владения в Северной Америке, и война с Мексикой с захватом ее территорий…

— Ну да, Гавайи имеют статус штата, Пуэрто-Рико — в ином статусе (свободное ассоциированное государство. — Ред.), но, тем не менее, хотя Трамп наследует определенную традицию, еще раз подчеркну, что на протяжении большей части ХХ века и до сего времени она осуществлялась не методом владения. А Трамп сейчас говорит именно о владении не принадлежащими США территориями, об установлении над ними полного контроля. Во всех трех случаях: Канады, Панамского канала и Гренландии.

И именно поэтому заявления Трампа так всех удивили, а многих просто шокировали. Тем более что в предвыборной программе Республиканской партии и самого Трампа ни о чем подобном не говорилось. В этом новизна.

Будет ли это продолжаться на тех же рельсах, я не знаю. Но сомневаюсь. И вижу, что пока основные контуры внешней и внутренней политики США при очередном президентстве Трампа еще не сформировались и до конца не определились (об этом откровенно говорят, в частности, члены переходной команды Трампа), однако, на мой взгляд, определилась модель отношений между Трампом и его людьми, а также Трампом и Конгрессом США. Еще одним важным моментом будут отношения Трампа с судебной системой, потому что не исключено, что многие его решения будут судами оспорены. Но здесь окончательной ясности пока нет.

— А можно об этой вроде как сложившейся модели отношений поподробнее? Что из нее вытекает?

— Окружение Трампа будет стараться смягчать, корректировать его инстинкты и его возможные шоковые заявления и действия. Это, кстати, происходит уже сейчас. Например, вице-президент Вэнс заявил, что не будет президентского помилования тем людям, которые 6 января 2021 года совершали насильственные действия во время штурма Капитолия. Это прямая корректировка более раннего заявления Трампа о том, что после инаугурации он указом помилует всех без исключения осужденных за вторжение в Капитолий.

То же самое и в отношении территориальных претензий Трампа. Его советник по национальной безопасности Уолтц сказал, что в случае Гренландии речь пойдет скорее о какой-то сделке. Понятно, что если говорится «сделка», то вряд ли имеется в виду вхождение Гренландии в состав США. Вот первые три примера подчистки того, что говорит Трамп. Думаю, это будет происходить и дальше.

— То есть политику президента будут пытаться ввести в нормы международного права?

— Ввести его действия в какие-то рамки, а если получится, то и в нормы международного права.

— А что с Конгрессом?

— Республиканцы будут стараться поддерживать Трампа во всех его начинаниях, но противоречия внутри партии между крылом МАGА (Make America Great Again. — Ред.) и крылом обычных, традиционных консерваторов будут проявляться и, вполне возможно, нарастать. Пример уже есть: при принятии бюджетных статей значительная часть республиканцев в палате представителей уже выступила против роста бюджетного дефицита, возразила Трампу, и ему пришлось эту критику учесть и позицию скорректировать.

— Существует ряд версий мотивов Трампа, подвигнувших его на «империалистическую» риторику, в американских и прочих мировых медиа идет своего рода публицистический спор на этот счет. Одну из версий я бы назвал «бизнесовой». Мол, у Трампа мышление бизнесмена, и он для получения наиболее выгодных условий для своих «сделок» назначает заведомо завышенную цену, чтобы потом в ходе торговли с другой стороной на фоне шокирующих и пугающих эту сторону начальных запросов слегка сбавить напор и добиться наилучших для себя результатов. Которые для контрагентов будут выглядеть меньшим злом по сравнению с экстремальными изначальными заявлениями. В случае с Канадой это может быть связано с выгодным решением проблемы внешнеторговых тарифов. В случае Панамского канала — со снижением оплаты за проход через него, а также с уменьшением влияния Китая на деятельность канала. Ну а в случае Гренландии — добиться там более широкого военно-технического и политического присутствия. И выторговать расширение своего влияния там без всякой покупки.

Есть версия некоего «имперского поклона» Трампа в сторону его ядерного электората в рамках концепции MAGA.

Есть также версия необходимой пропагандистской компенсации торможения миротворческих проектов Трампа по прекращению вооруженных действий на Украине, которые он активно продвигал в ходе президентской кампании. Мол, тут дело затягивается, значит, надо на других примерах показать свою международно-политическую крутость. Как ты думаешь, кто ближе к истине? А может, все понемногу?

— Конечно, есть комбинация мотивов. Но мне кажется, что главная причина — это постоянное стремление Трампа выдвигать грандиозные идеи. Мегаломания ему свойственна. Например, когда он еще во время кампании давал интервью известному американскому «инфлюэнсеру» Рогану, который его после интервью поддержал, Трамп высказал идею, что можно вообще обойтись без подоходного налога и заменить его тарифами. Мол, «тарифы» — самое лучшее слово в английском языке. Понятно, что это мегаидея, которая переформатировала бы всю американскую налоговую систему, да и всю экономику. И хотя большинству экономистов эта идея представляется абсурдной, это не помешало Трампу через ее выдвижение завоевать себе новых сторонников. Такой вот мегаломанский инстинкт и психотип.

Что касается Гренландии, мне кажется, что скорее гротескная поездка туда его сына тоже свидетельствует о том, что идея ее покупки неосуществима. Но здесь возможно другое. В результате процессов, идущих между Данией и властями Гренландии, стремления последних к независимости и готовности Дании к проведению соответствующего референдума у США могут появиться возможности заключить более выгодную сделку — в отношении военных объектов и присутствия на острове. А также в отношении будущего, когда из-за глобального потепления появятся возможности использования вод Гренландии для судоходства, для военно-морских целей, для расширения возможностей США в Арктике.

Что касается Панамы, думаю, что первоначально Трампа поняли так, что будто он хочет выйти из договора о передаче канала Панаме, но сейчас в объяснениях позиции Трампа и США больше говорят о конкретных вещах.

Что касается переименования Мексиканского залива в Американский, мне это напоминает ситуацию с заливом, который у нас называется Персидским, а во всех арабских странах — Арабским. Можете на своих картах печатать любое, но есть зафиксированные официальные названия. А журналисты, чтобы не мучиться с выбором наименования для этого географического объекта, говорят просто «Залив» — Gulf. Не исключаю, что появится еще один такой Залив. В Америке вполне могут напечатать официальные карты с Американским заливом, а во все иных странах, от Канады до Таиланда, предполагаю, он останется Мексиканским.

То, что происходит сейчас, воспринимается многими, в том числе сторонниками Трампа, как подтверждение того, что о нем говорили. А именно — что его надо воспринимать серьезно, но не буквально (считается, что противники Трампа воспринимают его слишком буквально). Но для Трампа самое главное — создать такую ситуацию, чтобы можно было объявить о своей победе. И в перечисленных «территориальных» случаях, кроме канадского (самого невероятного по разным причинам), Трамп вполне может достичь каких-то результатов, которые позволят ему заявить о своей победе.