Середина декабря для меня особое время: 17 декабря 2005 года был рукоположен в сан священника, а 19 декабря в память святителя Николая Чудотворца, я отслужил первую в своей жизни самостоятельную Литургию. Это время для меня всегда было преждевременным началом персонального Нового года, когда проводишь внутреннюю ревизию себя самого, своего служения, заглядываешь в Евангелие как в зеркало и сличаешь себя с ним и Божьим призванием.

Вчера мой терапевт, узнав об этом моем празднике, задал неожиданный вопрос, который до этого я никогда не ставил: а что бы ты себе пожелал в этот праздник? И действительно, святитель Николай (он же в европейской культуре — Санта-Клаус) не раз спасал отчаявшихся, переписывал и исправлял кривду человеческой судьбы. Сразу в голове всплыла песня Ивана Noize Алексеева* — «Грабли»: «Дедушка, положи для меня меня нового в свой мешок — а я залезу на табуретку и прочту тебе свой стишок». Чего бы я пожелал? Ответ очевидный — я желаю не просто окончания кровопролития, я бы (если допустить возможность любого чуда) хотел, чтобы оно вообще не случилось. Я бы хотел открыть глаза — и вдруг все это было сновидением… Прямо как у Чжуан Цзы: «Тьфу ты, теперь какой-то бабочке снится, что она Чжуан», — сказал Чжуан Цзы, когда однажды ночью ему приснилась бабочка. Вот было бы здорово, открыть глаза и понять — что на дворе какой-нибудь 2013 год… Нигде не гибнут люди не проклинают твою страну и тебя как ее часть.

Ты молод, здоров, активен, с огнем в душе и сердце. В грядущее воскресенье вся твоя семья будет на твоей службе причащаться от единой Чаши со многими единомышленниками и единоверцами. После — всей общиной, в которой все смотрят в одном направлении, мы попьем чай, почитаем Писание и будем благодарить Бога, что Он нас друг другу дал… И нам так мало будет дня, что с некоторыми мы вечером поедем ко мне домой. А завтра ты идешь на концерт БГ* в театр оперы и балета или КРЦ «Звезда»… или Сергея Бабкина, или «Океана Эльзы», или Земфиры*, или «Би-2», или Нойза…

Ты пишешь Александру Филоненко, богослову из Харькова, — и чудо! — он тебе отвечает, что рад познакомиться! А летом поедешь к родственникам жены в село Староверовка под Купянском, там за одним столом соберутся тети, дяди, сестры, племянники — и все смеются, все рады друг друга видеть… Ты по привычке на секунду оглянешься, не едут ли танки, не летят ли дроны, точно ли дело происходит под Харьковом? А потом вспомнишь: «Да нет же! Приснилось ночью! Правда — вот она!» А здесь все человечны и адекватны — и даже по телеку… А вот люди, с которыми ты во сне переписывался о ***, которые помогали тебе, которые лечили тебя, которые поддерживали тебя, — они никуда не исчезли! Оказывается, они просто твои друзья: они интересны тебе, а ты — им просто так, по факту своего существования.

На конференции в Доме русского зарубежья, посвященной наследию митрополита Антония Сурожского, ты встретишь вживую доброго, поражающего своей интеллигентностью, улыбающегося московского священника Алексия Уминского. На форуме православной молодежи, который ты организуешь, будет выступать Павел Фахртдинов и Вася Уриевский. Возвращаясь домой, ты будешь включать на ютубе (да, он работает здесь без ограничений) не новости с фронтов, а интервью по теоэстетике, например, или лектории по психологии, но не потому, что нужно освоить новую помогающую профессию, а просто потому, что интересно.

Как там заканчивалась песня у Нойза? «Всевышний пролез в трубу и под елку меня положил. Классный был бы подарок — жаль, его я не заслужил»…

В реальности же я решил перечитать присягу ставленника, которую в далеком 2005 году прочел в алтаре Покровского собора Самары. Перечитал, чтобы вспомнить и тот день и что я, в сущности, обещал Богу и людям:

Оглядываюсь назад — какой большой и красивый путь пройден, какой прекрасный узор жизни соткан. Огромное количество людей за это время вошло и вышло в двери моего Маяка. Столько событий, главными из которых всегда были человеческие переходы и трансформации (из холостых в женатых, из некрещенных в просвещенных светом истины, из непрощенных/непростивших в освобожденных на исповеди, из печальных в радостных, из «простых» — в носителей Христа после Причастия, от живых в усопших).

Столько увиденного, услышанного, столько узнанного. Верой углублялся и укоренялся я в жизнь 20 лет.

И сейчас я понимаю, перечитывая присягу, не соврал ни единым словом, служил Богу и людям так, как учило меня Евангелие.

Говорю спасибо этому опыту! Говорю спасибо людям, с которыми меня соединил Бог!

Присягу перечитал в первый раз после ее прочтения и подписания в 2005-м. Тогда я, некритично мыслящий 20-летний юноша, не вчитывался глубоко. Это был всего лишь допуск к тому, о чем мечтал, к чему шел годы учебы в школе и семинарии. А зря. Неплохо было бы пропустить каждое слово через ум и сердце.

Например, сейчас меня смутило «клянусь перед Всемогущим Богом… быть согласным правилам церковным и указаниям священноначалия». То есть?

Например, в этой же присяге сказано «не участвовать в политике» — а если участвует в ней это самое начальство? Но дело не в них, а в клятве, которую перед Богом и над Евангелием я принес.

Еще одно смущение порождено фразой «во всяком деле служения не иметь собственною честь». Про «интересы и выгоду» — понятно, но честь?! Честь — это статус богосыновства, это достоинство, вложенное Богом, Тем Самым Богом, Который, как Отец в притче, не готов назвать сына наемником. Можно ли говорить о чести человеку, приходящему на исповедь и плачущему от того, что «уронил честь», священнику, который не должен иметь чести? Можно ли крещаемому говорить об обретаемом статусе рожденного в чести и достоинстве сына/дочери Царства Божия, если сам не имеешь чести, не руководствуешься ее принципами, любовью к ней? И так дальше.

Все мое служение людям заключалось в том, чтобы вернуть им память о призвании в сияющем достоинстве! Вернуть им, так поверившим в негативное описание себя как ничтожества, недостойных слабаков, убогих рабов и наемников, веру в себя как любимых детей Бога Отца.

Нельзя клясться, обещая не иметь чести. Это подводная мина замедленного действия.

Хотя, может, тот факт, что я не вчитался, не пропустил через сердце это как личное убеждение, не согласился на эту духовную абулию, — и помог мне сохраниться.

* Минюст РФ считает «иноагентом».